Как же хорошо. И Рем рядом нет, нечего напрягаться. А ведь если бы не Сатоко, то Рика наверняка пустила бы её сюда. Или уложила бы спать вместе на ночь. Ну или просто не стала бы мешать Рем всё это делать.
И что тогда? Отболтаться, что сначала выполним задание, а там уже поговорим? Можно было бы, но…
Но.
Кто-то прошёлся по коридору, зазвучали голоса, захлопала дверь. Нацуки поспешил вылезти из ванной и вытереться, пока не стали ломиться и обзывать извращенцем. Однако никто даже не постучал, и к тому времени, как он вышел, Рем, Рика и Сатоко уже сидели за столиком в комнате и весело чаёвничали.
— Миии. — принюхалась Рика, когда Нацуки прошёл к ним. — Другое дело. Садись. — она указала на место рядом с Рем, которая так и оставалась в костюме горничной. Сатоко не обращала на это внимания — видимо, ей уже преподнесли легенду.
— Ну как всё прошло, сестрёнка? — спросил Нацуки, уверенный в том, что Рем подхватит.
— Нормально, братик. — та нисколько не разочаровала. — В следующий раз смотри на поезд.
— Да я загляделся на журналы, вот и всё.
— Какие журналы?
— О машинах.
— О машинах или там есть ещё и машины?
— А ведь с Реной такой стеснительной была. — оценила Сатоко. Нацуки и Рем подобрались, но девочка продолжила:
— С негодным братом так и надо, какой бы скромной не была… ведь… брат… — она неожиданно уставилась в чашку и задрожала. Рика мигом привалилась к ней и обняла.
— Миии, Сатоко, давай в честь гостей банку с малиновым джемом откроем. — ласково сказала она.
— Она у нас есть? — взглянула на неё девочка.
— Да. Я принесу сейчас.
— Нет, я… я сама. Посмотрю, что ещё там лежит. Да и просто… посмотрю. Извините. — Сатоко поклонилась ребятам и ушла на кухню.
— Брат Сатоко, Сатоши, один из тех, кто пропадает на Ватанагаши. — печальным взрослым голосом пояснила Рика. — Он убивает тётю Сатоко — она такая же мерзкая, как и дядя — после чего просто исчезает. Я никогда не могла его найти, даже не знаю, жив ли он. Мы все пытались, Сатоши наш друг, до Кейчи был единственным парнем здесь, и Шион… она из-за него и идёт по пути безумия…
— А кто ещё пропадает, Рика? — спросил Нацуки.
— Мои родители и родители Сатоко. Чего и говорю, что только мы друг у друга остались.
— Подожди, но… если этот Ватанагаши каждый год… получается…
— Что в каждом новом мире я лишаюсь родителей и ничего не могу с этим сделать, да. — спокойно дополнила девочка. — И пожалуйста, не надо меня хватать и плакать.
Нацуки взглянул на Рем, но та сидела спокойно — то ли дёрнулась и успела взять себя в руки, то ли Рика просто так сказала.
— Как там Рена? — спросил он, решив больше не касаться темы.
— Нормально. Рем с ней повеселилась, никого не убила, была бодра и весела. Подробнее, если захочешь, потом расскажет.
Больше поговорить они не успели — Сатоко вернулась с улыбкой, джемом и покрасневшими глазами.
Перед самым сном Нацуки вышел на улицу позаниматься гимнастикой и немного размяться. К его удивлению, Рика вышла вслед за ним и занялась тем же самым.
— От десятилетнего тела толку мало, но хоть как-то прокачаться. — пояснила она Нацуки, сев на шпагат и по очереди потягиваясь к каждой из ног. — Да и рано или поздно у меня будет будущее, так лучше в него спортивной зайти. Мион, правда, заявляла, что от этого грудь не растёт…
— Мы что дальше делаем? — поспешно спросил Нацуки, пока просто приседавший.
— Дальше? — Рика потянулась так, что схватилась за краешек сандалии. — Так-то мне надо завтра в школу. Ладно сегодня вами отбилась, но если второй день не приду, то вся славная компания пойдёт меня выручать. — она уцепилась и за вторую сандаль. — А вы знаете что… ой, нет, плохая идея.
— Ты про что?
— Я думала поручить вам прогуляться по деревне, изучить окрестности и народ, но сейчас с убийством дяди Сатоко и этой Рины здесь полиция и здесь Оиши-сан. А если он начнёт вас допрашивать, то вы проколетесь и сами этого не поймёте.
— А если рассказать ему правду, то поверит?
На этот раз Рика молчала долго, всё занимаясь, потом встала, начала наклоняться влево-вправо — и лишь тогда продолжила:
— Возможно, что и поверит. Мне трудно сказать. Понимаешь, Оиши-сан тоже хочет во всём этом разобраться, но… он полицейский. И если мы будем ему всё рассказывать, то вынуждены будем рассказать и про трупы. И сомнительно, что сумеем убедить не трогать их. А тогда Рену либо схватят, либо она впадёт в безумие — а скорее всего, и то и то.
— Тогда опять ищем её записи?
— О, это можно. — Рика даже подпрыгнула. — Сейчас они точно должны быть, в записях вся соль. Можете обыскать завтра её фургон, но пожалуйста, очень аккуратно. И… знаете, если найдёте там бомбу или похожее, то не трогайте. — Она наконец устала заниматься и уселась на край небольшой веранды. — Хотя, может, не идти вам туда, вдруг Рена явится…
— Остаётся вариант с больницей. — Нацуки тоже уселся рядом.
— Разве что. — в полях уже трещали цикады, а люди усталыми пятнами тянулись домой. — Вот вроде по уму сотни лет, а тело десятилетней, и желания десятилетней, хочется бегать с друзьями, смеяться, веселиться, быть милой, есть вкусности, завести котёнка, ощущать любовь и обожание… а вместо этого надо составлять план спасения друзей, вновь переживать смерть родителей, впадать в отчаяние, умирать, умирать, умирать…
Рика заплакала, привалившись к боку Нацуки. Тот аккуратно положил свою руку на её, и девочка мигом зашевелила пальцами, пытаясь как следует схватиться за единственного понимающего человека.
— Не бойся, Рика. — сказал Нацуки, когда она немного успокоилась. — Раз мы не можем умереть, то не можем и проиграть. Будем перезагружаться, вновь и вновь, пока не найдём, кто виноват во всём этом, и не добьёмся победы.
— И я опять буду ждать вас четыре года… — прошептала девочка.
— Не будешь. Мы теперь ни на шаг от тебя не отойдём. И если кто-то попытается убить, то прикроем своими телами, умрём — а затем вернёмся в тот же день и уже будем знать, как этого избежать.
— А завтра пойду в школу…
— Мы пойдём с тобой. Правда, если школа какая-то особая, то научи правилам — я ходил в обычную и очень давно, а Рем не знаю ходила ли вообще.
— Да не, просто школа. Только мы все в одном классе и занимаемся самостоятельно, учительница больше с младшими сидит. Даже не знаю, позволят ли вам…
— Если Рем останется горничной, то не позволят.
— Не, это понятно. — Рика чуточку развеселилась. — Но я ей одежду давно подобрала, горничной чисто для Рены оставила. Переоденем и действительно, пойдём завтра все вместе.
— Ну вот и определились с планом. — улыбнулся ей Нацуки. — А теперь давай в дом, а то я боюсь, что Рем нас уже высматривает и злится.
— Она ревнует к десятилетней девочке?
— Должен же у неё быть хоть какой-то недостаток.
— Ха, ну если только.
На ночь Нацуки и Рем неожиданно досталась комната с двуспальной кроватью — похоже, когда-то принадлежащая родителям Рики. Девочка мило улыбалась и миипала, а Сатоко не сказала ни слова и даже не скривилась — то ли отношения «брата и сестры» были слишком больной темой, то ли просто не задумалась.
— Как у тебя всё прошло с Реной? — спросил Нацуки. Возможность поговорить наедине с Рем у него появилась только сейчас.
— Нормально, Субару-кун. — девушка стала снимать платье, и парень отвернулся, стараясь побыстрее переодеться в вытащенную Рикой пижаму. — Она хорошая девушка, эта Рена, даже и не поверишь в те ужасы, что про неё Рика рассказывает.
— Поверишь-не поверишь, а расчленённые трупы я сегодня выкапывал.
— Это ещё ничего не доказывало бы. — Рем надела ночную рубашку, сняла парик и только тогда повернулась к кровати, где уже лежал так и не смотрящий на неё Нацуки. — Но да, у неё… проскальзывало что-то такое… неправильное.
— Например, стремление тащить тебя домой.
— Нет, я про такое… знаешь… — Рем залезла в кровать и накрыла обоих одеялом. — Она то и дело застывала и словно во что-то вслушивалась. А также иногда чесала шею, сама не замечая. Но не всё время, не наблюдай я за ней, так могла бы и не увидеть…
