А то, что это одна группа, было ясно и по одинаковой форме, оснащению, да даже кустикам, воткнутым в сетку на касках, да веточки под погонами – всё для маскировки. Разве что у снайперов, у одного из солдат, была свёрнутая в рулон масксеть, видимо чтобы сделать укрытие, замаскировать лёжку. И вот как теперь действовать? Открою огонь, так та группа, что на другом берегу, сразу проредит мой кустарник плотным огнём, смысла им ховаться уже не будет. Убрав пистолет обратно в кобуру, я достал нож. Ну да, остался только один шанс, благо снайперская группа, обходя мой кустарник, оказалась вне зоны видимости для своих соотечественников на другом берегу. Если удастся сработать тихо, это будет просто отлично. Скользнув по низу кустарника, я выбрался наружу за спиной третьего немца, того, что с автоматом, и кулаком, утяжелённым рукояткой ножа, ударил его по затылку, точно под срез каски, тот молча стал заваливаться вперёд, а я уже метнулся к двум, что шли перед ним. Первый засёк всё-таки мой френч и, присев, начал оборачиваться, подняв руку и передавая сигнал тревоги, но встретил только брызги крови в лицо от своего напарника. Я одним ударом тяжелого ножа перерубил тому шейные позвонки и после этого ударил в горло первому. Рукоятка стала скользкой от крови, я чуть её не упустил. И даже успел подумать мельком, хорошо, что обнажённый, отмываться легче будет. После чего замер, прислушиваясь и оглядываясь. Тихо, только хрипел горлом порезанный мной, остальные улеглись молча. Ну, почти, слегка только амуницией позвенели, и всё, выстрелов из оружия при падении не произошло, а я этого больше всего опасался. Дальше нужно действовать быстро. Я так понимаю, у меня не так и много времени было. Первым делом нужно обувь проверить – есть мой размер или нет?
Причина, почему я так резко озаботился поиском обуви, то, когда после первого, которого оглушил, метнулся ко второму, чтобы ударить ножом наискосок по шее, то наступил на сучок. Аж слёзы от боли выступили. Босиком по таким зарослям бегать никакого здоровья не хватит. Как не заорал, как тот самый Ганс, что веткой по глазу получил, не знаю, но сдержался и положил всю тройку, а потом, шипя от боли, стал быстро осматривать то, что смог добыть. То, что немцы шли с ранцами, я заметил, ещё когда изучал их из кустарника, это хорошо, но обувь сейчас для меня важнее. После осмотра, кривясь, я стал расшнуровывать ботинки у того, кому шею почти перерубил. Пусть сорок второй у него где-то, но это лучше, чем сорок пятый, как у двух других. Набрали здоровяков, приличному человеку обувь найти невозможно.
Сняв ботинки, я осмотрел подошву левой ноги, которой наступил на сучок. Разрыв есть, даже кровоточит слегка, но травма больше болезненная, чем серьёзная. Немцы на другом берегу уже ушли, когда я спустился к воде. Окунулся, смывая кровь, ну и отмыл ноги, а потом намотал портянки. Те самые запасные из сидора бойца НКВД. После чего вернулся и занялся трофеями уже нормально. Кстати, с портянками эти ботинки, как только я туго завязал шнуровку, стали почти по размеру. Наверное, странно выгляжу – обнажённый, но в обуви. Сначала я связал того, что был без сознания, сунув в рот кляп, носки того, у которого я обувь позаимствовал, «сырники» неплохие, хватило на кляп. Освободив их от амуниции, ранцев и оружия, оставил только форму. Документы тоже забрал. Я стал приводить в сознание того, что мне был нужен для прояснения ситуации. Для того я пленного и брал, нужно узнать, где я, что происходит и какова численность этой диверсионной группы.
Привести в чувство его удалось быстро, ну и дальше допрос. Запирался тот не долго, поплыл после третьего сломанного пальца, работал я жёстко, жалеть не было времени, чую, у меня его не так много. За пять минут я выяснил всё, что мне было нужно, и вбил клинок в грудь пленному, он мне больше был не нужен, возись ещё с ним. Вот что мне удалось узнать. Находился я у Киева, позади УРы линии Сталина, впереди посёлок Калиновка, подступы к которому обороняли наши войска, там проходила линия фронта. Рядом дорога на Житомир, мост, что находился на ней, и нужно было захватить диверсантам. И да, немцы действительно начали наступление и планировали быть у этого моста уже через четыре часа, а захватить его целым должны эти самые диверсанты, коих было четыре десятка. С двух транспортников их высадили. А два дня назад был праздник, день знаний, сегодня третье сентября. И это ещё не всё, их высадили прошлой ночью, транспортники маскировались и летели с ночными бомбардировщиками, так что вряд ли советское командование о них знало. Днём несколько русскоговорящих из группы переоделись в советскую форму и изображали пост. Отдача не такая и большая, они на второстепенной дороге стояли, но захватить одиночных два грузовика, легковую машину и, самое интересное, танк смогли. Пять немцев осваивали боевую машину, судя по описанию, это был Т-28. Хм, не думал, что они остались, по сообщению пленного немца, а он узнал от пленного танкиста, гнали его из рембата, боекомплект полный, и танк должен был поучаствовать в захвате моста, пока же находился неподалёку, и я теперь знал, где он стоит. И вот у меня стояла дилемма, что делать дальше?
Причина для сомнений была веской. Если вооружиться снайперской винтовкой и начать отстрел диверсантов, помогая охране моста отбить нападение, то подошедший танк просто смешает и их и меня с землёй. Если немедленно бежать к месту, где стоит танк, при возможности незаметно подобраться и уничтожить экипаж с охраной, то за это время диверсанты могут посечь охрану. Тут, правда, есть небольшая оговорка. К мосту направится ЗИС с десятком диверсантов в советской форме и танк, и когда те подойдут к мосту, последует одновременная атака, и с колёс, и из кустов. План такой был, согласно прошедшему допросу пленного. Поэтому пока я занимаюсь танком, атаки не будет, будут ждать его подхода. Значит, нужно заниматься именно им, тем более воевать в бронированной машине мне как-то привычнее, чем бегать с автоматом и воевать как простой боец.
Поэтому я медлить не стал, снова окунулся, отмываясь, натянул на себя ещё влажную форму, снова надел ботинки, зашнуровав высокие голенища, перепоясался и, подхватив ППД с обоими сидорами, напрямки побежал к тому месту, где должен стоять танк, до него меньше километра было, и всё лесом. А всю добычу с немцев я убрал в кустарник, а их тела сбросил в воду, и те, то скрываясь под водой, то всплывая, стали по течению уплывать прочь, правда течение было в сторону моста, но на то и была надежда, что их обнаружат и охрана ещё больше насторожится. Да, с пленного я, прежде чем его связать, снял всю форму и убрал тюк туда же в кустарник, мало ли пригодится. Размер, правда, не мой, но пусть будет. Да и обувь с оставшихся снял, тоже пригодиться может. Как платёжное средство или на размен. Насколько я в курсе, особо деньги в Красной Армии не ценились, а ценилось умение достать то, что нужно, так что подобный запасец мог пригодиться.
Мимо стоянки я чуть не промахнулся, хорошо, что немец в форме сержанта Красной Армии, что стоял на часах, вышел из-за дерева, осматриваясь, видимо услышал, как хрустнула ветка у меня под ногой. Я заметил боковым зрением движение и рухнул там, где бежал. Но мягко рухнул, бесшумно. Меня погранцы многому научили, и, хотя я старался бежать тихо, но всё же какой-то шум имелся, а ветка эта как специально под ноги попалась. Да ещё ботинки, размер не мой, тоже сказывалось, бежать неудобно было. Часовой постоял, но тут его окликнули, и, бросив ещё один пристальный взгляд в ту сторону, где я находился, он направился к опушке, где, видимо, и стояла техника. Так и оказалось, перекатами приблизившись к опушке, я обнаружил тёмные массы техники, крытого грузовика и танка. Это действительно был Т-28, причём с типичной полковой пушкой КТ-28, а не пушкой Л-10. То есть танк старой постройки, те, что новее, были вооружены Л-10. Не сказать, что это хорошо, КТ-28 – это всё же полковушка, хотя и переделанная, по сути трёхдюймовка. Насколько я помню, пушка КТ-28 предназначалась для борьбы с огневыми точками противника и небронированными целями и вполне удовлетворяла возлагаемым на неё задачам. Мощность же её бронебойного снаряда в силу невысокой начальной скорости была весьма низкой. Надо сказать, что откровенная слабость пушки КТ-28 в борьбе с бронированными целями служила источником множества нареканий со стороны военных. Собственно, самими конструкторами танка пушка КТ-28 в качестве основного вооружения рассматривалась как временная мера – впоследствии танки планировалось вооружать 76,2-мм универсальной танковой пушкой, однако по ряду причин её так и не удалось доработать до приемлемого уровня и запустить в производство. Вот и начали с тридцать девятого, вплоть до сороковых, вооружать эти танки Л-10. Так что тут я наблюдал настоящего старичка. Хотя на вид тот вроде был вполне бодр. А грузовик был как грузовик, вполне обычный.
