Они вышли, а у меня ушки на макушке. Хихикнула опять. Поспишь тут! Вся техника на кухне клацает, хлопает, рычит, жужжит…Сейчас вот воду в чайник налила, значит чай будет. Ну пусть пообщаются, мне спешить некуда.

Вот… чай готов, сейчас папочка беседовать начнет. Деликатный у меня папа, не начнет разговор, пока собеседница не присела.

— Ольга Васильевна, — тут же вступил он, — я рад, что у вас выдалось немного времени, чтобы поговорить. Да и я сегодня не спешу. Позвольте мне этот день провести с Машей рядом?

Ну-ну! Так себе причина, но отказать няня никак не сможет… Только давай-ка, папуля, Машу оставь в покое и ближе к теме.

— Спасибо, — видимо получив согласный кивок, он так облегченно вздохнул, что даже мне слышно стало. — Я давно хочу с вами поговорить, но все никак не выходит. Дело в том, что все вокруг, да и вы, полагаю, тоже уверены, что Маша моя дочь. На самом деле это не так…

Что это? Я правильно расслышала? Я не верю своим ушам. А что же я в таком случае здесь делаю? Вот это новость!

Вот! Это! Новость!!!! Я на минутку даже прислушиваться не смогла, так меня ошеломило.

— ….Наташа… — вновь включилась я на полфразе, — год назад мне очень помогла. Но у нас с этой девочкой никогда не было близких отношений. Да у нас вообще с ней не было никаких отношений. Просто я помог ей пережить сложный период в жизни….

Молчали все. Тишина. Потом прорезались сдержанные всхлипы, тихая возня…

Понятно, обнимаются… давно пора…

Прерывистый шепот..

— Алешенька, родной мой…я же не знала… я тебя видела с ней зимой..

— Тсс… не надо, не надо, моя хорошая… любимая, родная, Оленька моя! Как же я тебя ждал! Все-все, солнышко, малышку разбудим.

А малышка, придавленная такой новостью, лихорадочно соображала. Папа, выходит, не папа, а мама Наташа — без вариантов. И что дальше?! Мамуля, как я поняла, с самого моего рождения с нами не живет и не участвует в процессе. Уехала куда-то. Как и не было. А я, получается, в этом доме непонятно зачем нахожусь. И как долго «папа» меня содержать будет? Все равно ведь матери отдаст. Вот ситуация… Только-только все наладилось…

Тут встрепенулась Ольга:

— Надо Машеньку попроведать, — шепнула она, что-то долго не слышно..

Идут. оба… надо «просыпаться», а мне и притворяться не надо, я и так пришибленная без движения лежала. Так… потянуться… изогнуться… перекатиться на спинку с прикрытыми глазками, зевнуть во всю свою беззубую улыбку… а теперь можно и глазками сонными похлопать, улыбнуться. Кажется, даже Ольга поверила, что я только проснулась.

Стоят, смотрят на меня, счастливые, сияющие. И не знаю, что на меня нашло, но я вдруг выдала:

— Па-па!

Алексей замер, ошеломленно глядя на меня, перевел взгляд на Ольгу.

— Оля, мне не кажется?

Ольга отрицательно покачала головой, а я указала на него пальчиком и снова повторила:

— Па-па!

Потом помолчала несколько секунд и указала на Ольгу:

— Ма-ма!

Она чуть виновато и грустно смотрела на меня.

— Оля, что это? Как это? — Алексей непонимающе переводил взгляд с одной на другую.

А мы обе поняли, да-да, и я только что поняла, что я хочу привязать, прикрепить к себе намертво этих замечательных людей. И пусть уж поскорее обретут друг друга. И Алексею пора уже все узнать обо мне… ну пусть не все… ну хотя бы то, что Ольге известно. А то на самом деле отдаст меня Наталье… Мда… вариант не самый вероятный, но возможный. С Оленькой своей уже вместе, значит и договор может скоро не понадобиться. Своих детей заведут…

Привязались мы с Ольгой друг к другу, надеюсь, ей тоже не захочется со мной расставаться… Ох, была бы я постарше, сказала бы, что голова разболелась от этих дум. Но пока болеть особо нечему, выкинем из нее дурные мысли и живем дальше.

— Машенька, ты решилась? — тихонько прошептала мне няня, вынимая меня из кроватки и перенося в гостиную.

— Дя-а! — уверенно ответила я, а Алексей снова вздрогнул. Не привык еще… ничего, освоится.

— Все-все? — спросила Ольга, уже не скрываясь и глядя мне в глаза.

Я опять кивнула и утвердительно ответила: — Дя-а!

Пусть все сразу расскажет. Всем легче будет. Да и объединяют общие проблемы крепче всяких обязательств. А я хочу, я так хочу остаться с ними!

Алексей еще не отошел. Оленька, умница, дала ему время, опять с чаем пошла возиться. А он пристально так уставился на меня… ой, опять я «поймала» взгляд! Да, а ведь я и хотела посмотреть, как он сейчас, что там с его «неправильностями». Держу его, «промываю», хорошо все, чисто, никаких диссонансов. Отлично! Что и требовалось выяснить. Вот и хорошо, вот и замечательно. Опускаю глаза, он расслабился, словно прислушиваясь к себе, затем опять изумленно взглянул на меня. А Ольга тем временем приготовила чай, хотя и нужен он был только для того, чтобы дать время Алексею прийти в себя. Я попросилась на пол и потихонечку отползала в сторону террасы. Пусть сама рассказывает, а я пока подышу свежим воздухом, хихикнула я, особенно учитывая, что у нас круглые сутки все настежь, и что там, что тут, все едино дышать. Но уползла все же, надо им время дать наедине осмыслить проблему.

Я торчала на балконе уже целую вечность! Кажется, пора бы уже обо всем на свете переговорить! Да и вообще все пора! И ужинать… и прочие надобности! Штанишки-то пока мне не по силам снять! Что ж, в них что ли?! Ну уж нет! Уж если когда Ольгу выставили, я полдня терпела, то сейчас и еще потерплю! А если….? Ага…. Все правильно, извиваемся, зацепляемся… хорошо, что резинки не тугие, штанишки вниз полезли, главное с попки стянуть! Уф! А теперь совсем просто — на спинку, за штанинки снизу, и на себя… Опа! Готово! И с голой попкой вниз, с террасы, благо съезд для коляски есть, не надо по ступенькам кувыркаться…в травку, за кустики…. хорошо-то как… только вот, почему бы мне здесь прямо штанишки не снять было, мда, ситуация…

— Маша! Машенька! — услышала я встревоженное восклицание. — Ма-а-ша-а-а! Алеша! Маши нет! — в голосе уже прорезаются истеричные нотки, надо выползать из убежища, но… вот же любопытство женское! Так хочется посмотреть, что делать будут.

— Алеша! Смотри! — я подползла к просвету между кустиками, глядя, как Ольга подняла ползунки, и растерянно оглядывается вокруг. Алексей, на мой взгляд, пока вообще ничего не понимал. Еще бы! Вывалить на него такой ворох «небывальщины» и после этого ждать адекватной реакции на исчезновение ребенка! Ну-ну! А к Ольге, кажется, подкрадывается истерика.

— Машенька, Маша, солнышко мое! — бормочет она, прижимая к лицу грязные ползунки.

Все, хватит издеваться! Задвигаю подальше свое стервозное любопытство и подаю голос:

— Ма-ма!

Ольга вздрогнула, повернулась на голос.

— Маша?!

— Ма-ма!

Ольга кинулась к кустам, за ней рванул Алексей.

— Па-па, неть! — взвизгнула я. Алексей ошеломленно остановился.

А что! Будет тут мужик на мою голую попу любоваться! Ну и что, что я малявка, а он все равно моложе меня почти вчетверо!

Ольга уже подбежала, увидела меня в полунатуральном виде, валяющуюся на травке, перевела взгляд на ползунки в своей руке и облегченно опустилась рядом.

— Алеша, иди на террасу, подожди минутку, все хорошо, я сейчас — Ольга быстро натянула мне штанишки, подхватила на руки и тоже зашагала к террасе.

— Прости меня, девочка моя, я совсем потеряла счет времени. А ты молодец! Сама справилась. Ох, напугала ты меня. Моя ты хорошая. — бессвязно бормотала Ольга, обнимая мое тельце. А я вцепилась в нее маленьким клещиком, уткнувшись носом в грудь и пытаясь пустить слезу. Расчувствовалась… беспокоится обо мне нянюшка, это хорошо.

Весь оставшийся вечер до самого сна, моего, естественно, мы провели втроем. Ну, конечно, за исключением пятнадцати минут ванных процедур и переодевания меня ко сну. Алексей все себя тихо, вопросов не задавал, кажется, он до сих пор не воспринимал ничего из услышанного. Но на Ольгу смотрел влюбленным взглядом с бесшабашной улыбкой на ставшем вдруг совершенно мальчишеским лице. Так и провели вечерок. Няня занималась мной, передвигаясь по комнате то за вещичками, то за едой, а Алексей следил глазами за ее перемещениями, расслабленно откинувшись в кресле.