Третий тоннель, наиболее широкий – вел на верх, выходя практически на вершину горы, оттуда открывался чудесный вид.
Под нашими ногами расстилалось зеленое море, уходящее далеко вниз, горные ручейки и речки чудесными водопадами и маленькими струйками стекали вниз, терялись в пещерах, и снова выходили наружу, скрываясь под сенью многовековых деревьев.
Древний замок казался игрушечным, его островерхие шпили и массивные смотровые башни, отсюда казались такими хрупкими и недолговечными...
Черное озеро охватывало замок с двух сторон, и отсюда можно было рассмотреть даже тот берег, на котором сиротливо виднелся одинокий каменный столб, похожий на спичку или иголку, которую невидимой рукой воткнули в песчаный пляж.
Я вновь почуствовал стыд от того, что полностью увлёкся бытовыми делами, забыв о чудесах окружающего меня мира и о людях, что находились рядом со мной.
– Линда! позвал я подругу, – не хотела бы ты сегодня вечером прогуляться со мной?
Робко поправив светлый локон Линда ответила согласием: – Конечно же хочу! Но почему ты спросил у меня это по мыслесвязи?
Потому что я хочу сходить в Хогсмит, с помощью наших способностей к превращению, и не хочу что-бы кто-то узнал о них.
– Хорошо Гарри, я никому не скажу,Линда улыбнулась своей заразительной улыбкой, возвращаясь к кормлению Норберты.
Поход в Хогсмит оказался неожиданной отдушиной, в напряжении последних недель, и сидя в своем бывшем облике рядом с Линдой в кафе, я отдыхал, отдыхал от роли мальчика-который-должен-всех-еще-раз-спасти. Вместо двух детей, окружающие видели пару: юношу и девушку, лет шестнадцати-семнадцати, и относились уже по другому. Эххх, скорее бы вырасти, постоянно находиться в таком образе, требует просто множество магической энергии и предельной концентрации, все таки метаморфомагия не рассчитана на изменение веса, только облик, а остальное невозможно. Но не для меня, правда пока что ненадолго, и энергозатратно.
Только вот к сожалению, когда мы уже в привычном нам облике возвращались в замок, случайно наткнулись на МакГонагалл. И ведь опоздали всего на десять минут! Злобная старушенция наказала нас, и даже не сказала как именно мы будем его отбывать.
– И никаких вопросов мистер Поттер! Как вы могли! А вы мисс Вустер? Не кажется ли вам, что для прогулок под ручку вы еще слишком молоды? Завтра вечером подойдете к Филчу, он скажет, что вам нужно будет делать, а сейчас марш спать и минус двадцать баллов с Хаффлпаффа! – Но профессор!, возмутился я. – С каждого!, Макгонагалл была неумолима. – Я думала молодые люди вы будете более благоразумны!
Внезапно из за поворота в возникшей тишине прозвучал то-ли хрюк, то-ли сдавленный смешок. Макгонагалл резко повернулась на звук, и, как пантера, мягко ступает по ветвям подходя к антилопе и неожиданно бросается на жертву, так и МакГонагалл по кошачьи крадучись подойдя к углу резко завернула за него, осветив прищурившегося от яркого света Драко Малфоя, который вот уже как пять минут наблюдал за тем, как профессор устраивает нам разнос.
– Мистер Малфой! А вы что тут делаете? Минус тридцать балов со Слизерина, и завтра будете отбывать наказание вместе с Поттером И Вустер! – Поттер!, МакГонагалл повернула голову и смерила нас яростным взглядом, – Вы ещё здесь? – Уже уходим Профессор, схватив остолбеневшую Линду, не привыкшую к таким финтам за руку, я потащил девочку прочь, хотя нас и наказали, на душе было спокойно. Недаром говорят: – Не было бы счастья, да несчастье помогло. То что с Малфоя сняли на десять очков больше, грело душу.
Да и вечер, наполненный событиями закончился, в общей гостинной нас встретили друзья, которые с горящими глазами, ахами и охами выслушали нашу историю, уверили что баллы это ерунда, поругали МакГонагалл за излишнюю строгость и вызвались помочь в отработке наказания.
Я расчувствовавшись горячо всех отблагодарил за поддержку, попытался отказаться от помощи(не получилось), попросил хотя-бы не идти всем факультетом, а ограничиться несколькими людьми из нашего курса(получилось), и посидев с гомонящей кампанией десять минут, отправился спать.
Лёжа в кровати я еще рас подумал про то, что не зря я выбрал этот казалось бы безобидный, но такой дружный факультет. Ведь семья, друзья – это самое важное, что только есть у человека, а Хаффлпафф – это большая семья, дети Хельги, вот как мы себя называем.
Комментарий к Глава 14. Норберта. Чем ближе к развязке, тем сложнее писать. Извините что так долго не было продолжения, уезжал туда, где интернет не ловит, главу набирал обрывками на телефоне, внезапно перечитал Конан Дойля и возможно это повлияло на некоторые события в книге. Спасибо всё тем же 52 людям! Надеюсь вам понравится продолжение.
====== Глава 15. Запретный лес. ======
Человек меньше всего похож на себя,
когда говорит от своего имени. Дайте ему маску, и он расскажет всю правду.
Оскар Уайлд
Душно, сквозь открытое окно в небольшую круглую комнату проникает тускло мерцающий лунный свет, на кровати, прямо в одежде, широко раскинув руки лежит светловолосая девочка, её глаза подобно ночному светилу светятся в темноте . Линда не спит, она думает. Рождённой среди звёзд ей тесно в этом маленьком мирке, лишь интерес к новым знаниям и тяга к её Мастеру удерживают её здесь.
Мастер... Кто бы мог подумать что она добровольно согласится стать фамильяром человека, тем более такого, обычного, ни чем не выдающегося, разве что Избранного, ведомого судьбой этого мирка. Линда – это имя дал её Мастер и она, она была горда носить его! Ведь несмотря на все временные трудности её мастер станет самым-самым, и она всегда будет с ним, всегда будет готова помочь, ведь почему-то глядя на Гарри, у неё в груди становится тепло. Линда встала с кровати и подошла к окну. Над черными верхушками елей большим блюдцем сияла луна. Девочка зябко поёжилась и отойдя от окна вновь легла на кровать, холодный ветерок донес запах и вместе с ним легкий холодок вод чёрного озера. Это полнолуние она впервые встречала в облике человека, облике, который неожиданно стал таким родным и привычным, да и так больше нравится мастеру... Линда неожиданно потянулась к нему по связи фамильяра как по путеводной нити и незаметно для себя оказалась в сновидении мастера.
Гарри снился сон, как он сидел один на краю крыши высотки и смотрел на мигающее множество огней города, раскинувшегося под звездным небом, весело болтая ногами. Дверь на крышу со скрипом отворилась и запыхавшаяся Линда подойдя к краю крыши села на парапет рядом с ним. Мальчик снял с себя кофту и как пледом прикрыл прижавшуюся к нему девочку.
– Это мой дом, – он обвёл окружающий их город рукой, второй он прижимал к себе Линду, – Был, – внезапно он погрустнел и окинув город печальным взглядом, спрыгнул вниз с крыши увлекая за собой девочку. Они медленно летели сквозь густой туман, падая казалось в бесконечность. Внезапно туман закончился ... И Линда проснулась, так и не долетев до конца.
В большом круглом кабинете было светло, и хотя было уже утро, бывшие директора Хогвартса, висевшие на стене в качестве портретов, еще сладко спали. Солнечные лучики терялись в седой бороде, скользили по крючковатому носу или отражались веселыми бликами от золотой оправы и стекол очков-полумесяцев, за которыми как всегда скрывались мудрые голубые глаза, с небольшой смешинкой.
Макгонагалл кроме должности декана Гриффиндора ещё и отвечала за школьную дисциплину, она же раздавала наказания, если по её мнению версия деканов была слишком мягкой. Наказания выданные её менялись лишь в одном случае, и имя этому случаю: Альбус.. и так далее Дамблдор. И сегодня он в очередной раз вмешался в процесс наказания, отправив троих первокурсников в запретный лес.
– Но Альбус! Они же всего лишь первокурсники! Еще дети по сути своей! Они же могут Покалечиться или, не приведи Бог погибнуть! – Макгонагалл попыталась возразить, но как всегда безуспешно, у старого директора всегда имелась пара доводов в запасе. – Дорогая моя профессор Макгонагалл, они, прежде всего волшебники, – Альбус в очередной раз хитро блеснул очками, но тут же устало снял их, и начал протирать и без того чистые стёкла большим клетчатым платком. – И кроме того, с ними будет Хагрид, он знает лес вдоль и поперек, с ним детям точно ничего не грозит.
