— Нет, не могу, работаю.</p>
<p>
— Я не об этом. Срочно переоденьте его согласно статусу. Кем этот поэт-юморист у тебя записан, какой окрас? — филин посмотрел на целое яблоко в руке Дика и вопросительно произнес:</p>
<p>
— Девственник?</p>
<p>
Опять появились ангелочки и напялили на Дика котелок и жилетку. Стринги он решил надеть сам, и у него это получилось с третьей попытки под аплодисменты ангелочков. С галстуком он не знал что делать.</p>
<p>
— Какую помаду ему? — спросила филина Регги.</p>
<p>
— Так, так, так, весьма достаточно самодостаточный, — размышлял филин, осматривая Дика со всех сторон. — Не зелёный, спелый, — и, щипнув Дика за сосок, причмокнул, — даже фаршировки не требуется. Однако… – он остановился сзади Дика, задумавшись, — так и есть, ему ярко-красную. Надо доложить об этом шефу. Дефлорация в его компетенции, – и пошёл, видимо, докладывать, виляя зелёным задом. Напротив жерла он остановился и похабным голосом гаркнул на тени:</p>
<p>
— Почему без песни?</p>
<p>
Тени жалобно затянули местный хит: «Как здорово, что здесь мы собрались…»</p>
<p>
Интрига возрастала, Дик начал сомневаться в полезности кайфа и правильности хаоса.</p>
<p>
— Так вы Рецци или Регги? — спросил он просто так, надо же было что-то говорить.</p>
<p>
— Для вас Регги, для Файла Рецци. Он из орнитологического отдела. Птицы любят красивые слова, особенно заканчивающиеся на -шион. Они их не говорят, они их поют почти в оргазме. Вот это, — она показала на стол, — у нас регистрация, а у них рецепшион, поэтому для вас я Регги, а для них Рецци. И не вздумайте спорить с ними. Тут всё будет в пухе от истерики.</p>
<p>
— Постараюсь. Я тоже не перевариваю пернатых.</p>
<p>
— Будьте осторожны со сленгом. «Не переваривать» тут имеет прямое значение.</p>
<p>
— Извините, я хотел сказать, что они… мерзкие. Можно избежать их тут?</p>
<p>
Регги оценивающе посмотрела на него и кивнула.</p>
<p>
— Я позабочусь об этом. Вот, кстати, экземпляр ещё хуже, — показала она на типа, телом похожего на гуся. Он внимательно слушал филина, поглядывая в сторону Дика. — Этот из отдела поэзии, юморист, шут по-вашему. Постоянно шутит.</p>
<p>
— Это же невозможно!</p>
<p>
— Да, невозможно, но их это не останавливает. Сейчас начнётся, — обречённо прошептала Регги, видя, как гусь ответил филину «ага» и, плавно пританцовывая чукотский регги, направился к ним. — Я вас умоляю, — в её пустых глазах действительно мелькнула мольба, — не хвалите его. Поэты и юмористы очень возбудимые…</p>
<p>
— Я не юморист, — гневно сверкнул совершенно человеческими глазами гусь, — я трагик!</p>
<p>
— У юмористов закончился антидепресняк, и они стали трагиками, — пояснила Регги.</p>
<p>
Поэт обиженно крякнул что-то типа «чертовка» и, болезненно щипнув Дика за сосок, торжественно произнёс:</p>
<p>
— Разрешите представиться, коллега, Макдаун. Прекрасно, обворожительно, аппетитно выглядите. Нам, рифмоплётам, нужна свежая кровь. — Он облизнулся, смачно причмокнув, и растянул свою улыбку ещё больше, до ушей. — Мы очень, очень вам рады. Только послушайте это, вам и ГРУ посвящается!</p>
<p>
</p>
<p>
Ты подошёл к черте забвения</p>
<p>
И вот послушай мой совет:</p>
<p>
Хоть раз отведав яд растления,</p>
<p>
Обратного пути уж нет.</p>
<p>
</p>
<p>
— Не правда ли, гениально, коллега? — обратился он к Дику.</p>
<p>
Дик не знал, что ответить, да и не хотел напрягать по этому поводу мозги, не любил поэзию. Она очень редко бывает удачной и обычно плохо влияет на его пищеварение. Поэтому авторитетно ляпнул:</p>
<p>
— Херня.</p>
<p>
Поэт опешил и, качаясь, искал ответ, но ничего достойного в его лексиконе не нашлось.</p>
<p>
— Вы, уважаемый, хотели сказать «хорей»?</p>
<p>
— Нет, — невозмутимо ответил Дик.</p>
<p>
— Хам, — процедил сквозь зубы поэт, подчёркнуто медленно надевая очки. — Так, так, так, ага, да я вижу, сударь, вы новичок тут и, видимо, ещё оптимист!</p>
<p>
— Я не хотел вас обидеть, господин Даун.</p>
<p>
— Даун?! Я — Мак, Макдаун! — прокричал он на весь вулкан и перешёл на зловещее шипение, закрыв глаза. — Видите ли, любезный, я знаю, что «Макдаун» звучит легкомысленно, и даже понимаю вас, ваше ничтожество. И смею вас заверить, что меня невозможно обидеть невежеством. Нубист? — неожиданно переключился он на Регги. Она кивнула.</p>
<p>
— Извините, не понял, — искренне ответил Дик.</p>
<p>
— Новичок ты тут, — Мак с сожалением смотрел на Дика, изогнув шею, обнюхал его и закрыл рукой нос. — Узнаю знаменитый вританский аромат, господин новичок. Надеюсь, вы знакомы с Николаем Васильевичем?</p>
