В контексте монографии интересна точка зрения ученого о том, что мышление предварительно организует то, что затем субъект совершает в реальных действиях [Там же, с. 199]. «Человек строит новые формы действия мысленно и на бумаге, управляет битвами по картам, работает над мысленными моделями…» [53, с. 124].
Кроме того, для нашего исследования интересны идеи Л.С. Выготского о деятельностной детерминации психики, согласно которым практическую деятельность человека и его психические функции связывают отношения филогенетической преемственности; о сущностном единстве структуры трудовой деятельности и психических процессов, это позволило ввести психические процессы (функции) как особые виды деятельности, например, интеллектуальная деятельность, деятельность внимания, деятельность памяти, деятельность восприятия, имажинитивная деятельность. При этом ученый деятельностную детерминацию психики и самой практической деятельности связывает в структурном и генетическом планах с трудовой деятельностью, признаками которой выступают целесообразность (целеполагание), опосредствованность (орудия и средства), что предполагает возможность аналога этому в структуре и генезисе психических функций. Он выделяет психологические орудия (символы, знаки) и придает им центральное значение. «Допустить, что труд … не связан с изменением поведения человека, нельзя, если принять … что «орудие означает специфически человеческую деятельность, преобразующее воздействие человека на природу – производство». Неужели в психологии человека ничто не соответствует тому отличию в отношениях к природе, которое отделяет человека от животных?» [53, с. 56‑57].
Кроме того, в трудах Л.С. Выготского особое внимание уделяется личной деятельности детей, которая должна быть положена в основу их обучения и воспитания: «…и все искусство воспитателя должно сводиться только к тому, чтобы направлять и регулировать эту деятельность» [55, с. 82]. В этом контексте автор формулирует закон, определяющий место собственной деятельности ребенка в его воспитании, который гласит: «…прежде чем ты хочешь призвать ребенка к какой-либо деятельности, заинтересуй его ею, позаботься о том, чтобы обнаружить, что он готов к этой деятельности, что у него напряжены все силы, необходимые для нее, и что ребенок будут действовать сам, преподавателю же остается только руководить и направлять его деятельность» [Там же, с. 118].
Таким образом, вышесказанное позволяет сделать вывод: несмотря на то что Л.С. Выготский не сформулировал конкретного понятия «деятельность», он подробно изучил формирование и развитие ее вида – психической деятельности, структурными компонентами которой выступают символы, знаки, мотивы и т. д. Кроме того, он считал, что психические функции объединяются в деятельности человека.
Основоположник личностного направления С.Л. Рубинштейн уже формулирует конкретное понятие «деятельность», включая в него следующую совокупность существенных признаков: «процесс, посредством которого реализуется то или иное отношение человека к окружающему его миру, другим людям, к задачам, которые ставит перед ним жизнь» [222, с. 256‑257]. Кроме того, он отмечает, что понятие «деятельность» в большей степени употребляется в науке, как правило, в физиологическом смысле и связано не с самим субъектом, а с конкретным органом или системой органов (сердечная, дыхательная деятельность и т. д.). Следовательно, всякий психический процесс есть деятельность, а именно деятельность мозга [222, с. 255‑262].
Другой смыл понятия «деятельность» автор связывает с отношением к человеку как субъекту деятельности и рекомендует различать понятия «процесс» и «деятельность». При этом С.Л. Рубинштейн утверждает, что «всякая деятельность есть вместе с тем и процесс или включает в себя процессы, но не всякий процесс выступает как деятельность человека. Мышление рассматривается как деятельность, когда учитываются мотивы человека, его отношение к задачам, которые он, мысля, разрешает, когда, словом, выступает личностный (а это прежде всего значит мотивационный) план мыслительной деятельности. Мышление выступает в процессуальном плане, когда изучают процессуальный состав мыслительной деятельности – те процессы анализа, синтеза, обобщения, посредством которых разрешаются мыслительные задачи. Реальный процесс мышления, как он бывает дан в действительности, представляет собой и деятельность (человек мыслит, а не просто ему мыслится), и процесс или деятельность, включающую в себя совокупность процессов (абстракцию, обобщение и т.д.)» [Там же, с. 255‑262].
В целом с позиции С.Л. Рубинштейна, «деятельность человека как субъекта – это его практическая и теоретическая деятельность. Точка зрения, согласно которой психическая деятельность как таковая, как «производство» представлений, воспоминаний, вообще психических образований, якобы является деятельностью человека как субъекта (а не только его мозга), связана с прочно укоренившимися в психологии интроспекционистскими воззрениями. Лишь на основе интроспекционистской концепции представляется, что при так называемом произвольном запоминании или припоминании человек решает "мнемическую" задачу, заключающуюся в производстве определенного представления, и что производство представлений как таковых является в данном случае деятельностью человека» [221, с. 217].
Таким образом, в основу своего направления С.Л. Рубинштейн положил знания о структурных компонентах личности и связывал деятельность с функционированием мотивационной, интеллектуальной и других ее сфер.
Основоположник собственно деятельностного направления А.Н. Леонтьев указывал, что деятельность должна пониматься «как деятельность субъекта, переходящая в объект в реальном процессе общественной практики человека, как его отношение к действительности, опосредствованное в его отображении в сознании (практически осуществляющееся в слове)» [137, с. 67]. При этом «…психологическое исследование имеет своим предметом деятельность как отношение к действительности, к объектам этой действительности, на которые деятельность направлена как на задачи, которые ее определяют и в которых она осуществляется» [Там же, с. 68].
Кроме того, с точки зрения ученого, деятельность определяется как «система процессов, осуществляющих отношение субъекта к действительности» [Там же, с. 183]. Действие есть «единица» деятельности и несет в себе все моменты деятельности, оно отличается от деятельности тем, что «мотив действия лежит вне его самого». Действия происходят из деятельности, потерявшие свой самодовлеющий характер деятельности, превращаются в цепи действий [Там же, с. 183].
Строение деятельности «…есть ее содержание как предмета психологии» [Там же, с. 184]. Можно выделить следующие «моменты», или «образующие», деятельности: субъект – предмет (их особое отношение становится психологическим отношением); продукт («конкретный объективный результат деятельности, то, к чему объективно приводит деятельность, а не то, к чему стремится субъект!») [там же, с. 184]; мотив (вещь, побуждающая к деятельности); средство («вещное или идеальное посредствующее звено») [Там же, с. 184].
О содержании деятельности А.Н. Леонтьев писал: «…это единица жизни, опосредованной психическим отражением, реальная функция которого состоит в том, что оно ориентирует субъекта в предметном мире… Всякая деятельность имеет кольцевую структуру: афферентация ‑… эффекторные процессы, реализующие контакты с предметной средой, ‑… коррекция и обогащение с помощью обратных связей исходного афферентирующего образа… В общем потоке деятельности, который образует человеческую жизнь в ее высших, опосредствованных психическим отражением проявлениях, анализ выделяет, во-первых, отдельные (особенные) деятельности – по критерию побуждающих их мотивов; во-вторых, действия – процессы, подчиняющиеся сознательным целям; и, в-третьих, операции, которые непосредственно зависят от условий достижения конкретной цели. Эти «единицы» человеческой деятельности и образуют ее микроструктуру» [141, с. 98‑99].
