Отмечалось, что, не сопротивляясь введению отрубов, крестьяне единогласно просят предоставить каждому полную свободу. В этой связи в постановлении говорилось о необходимости запретить земским начальникам и другим должностным лицам соблазнять крестьян всякими сладкими надеждами и обещаниями особых льгот для отрубников и разъяснять, что «укрепление» полос равносильно выходу из общины. «Иные губернии довольны отрубами, другим они – зарез… На юге привыкли жить хуторами, и там проехать 12 верст до храма – пустяки. На севере же привыкли жить в общине, в куче, и расселение тягостно, отделяя от храма, от соседей, от взаимопомощи и взаимозащиты». В постановлении съезда был пункт, раскрывавший значение общины для крестьянина. В нем говорилось, что, «признавая в общем желательность уничтожения слишком большой чересполосицы, признать еще более желательным сохранение общины как основной формы деревенской жизни, потому что общинное хозяйство легче вести как уже налаженное, привычное. Община сдерживает слабохарактерных влиянием и даже правом воздействия. Община ограждает слабых, вдов, сирот, спасая их от голода впредь до возможности заработать на прокормление. Община поддерживает храм Божий и школу, а где и больницу, которые, при расселении на дальние хутора зачахнут. Община сохраняет единодушие и братскую связь, чем предохраняет от развития хулиганства… Общину легче охранять и спасать… Все это делает жизнь легче и спокойнее»37.
В постановлении выражалось пожелание, чтобы казенные оброчные земли отдавались не только выделившимся, но и общинникам (ныне это излюбленное средство давления для выселения на отруба), а Крестьянский банк продавал земли свои «не только отрубникам, но и в общинное владение». Рекомендовалось удовлетворять просьбы крестьян на право выпаса скота в казенных лесах, сбора валежника, грибов, ягод и плодов, а также «сдавать болотины в казенных лесах крестьянам под покос за недорогую цену», продавать «без торгов во всякое время и в розницу леса из казенных дач по таксе» (к которой лесничие и начальство прибавляли чуть ли не двойную цену). Что касается положения пригородных крестьян, приписанных к мещанскому сословию, хотя они занимались хлебопашеством, указывалось на необходимость выяснения, насколько правильно их заставляют платить городу громадную аренду.
В конце 1911 г. – начале 1912 г. произошли изменения в составе и характере деятельности Русского собрания. После ноябрьского 1911 г. инцидента на докладе дубровинца Б.В. Никольского, затронувшего вопрос о «темных деньгах», получаемых обновленцами от правительства, когда дело кончилось чуть ли не дракой Н.Е. Маркова и докладчика, руководство Русского собрания усилиями Н.Е. Марко-ва, В.М. Пуришкевича и их сторонников было обновлено. Дубровинцы, включая Б.В. Никольского, академика А.И. Соболевского и др., были вытеснены из руководства, и в нем возобладали сторонники В.М. Пуришкевича. Однако инцидент не прошел бесследно даже для тех, кто духовно тяготел к Русскому собранию. Не раз отмечалось, что некоторые представители элиты стали сторониться участия в его деятельности. Так, генерал И.Н. Толмачев писал из Петербурга в 1912 г.: «Самое серьезное – это нелады между правыми; в «Русское собрание» все высокопоставленные ходить боятся после ноябрьского инцидента 1911 г. – потасовки Б.В. Никольского и Н.Е. Маркова… Словом, утешительного мало». В этой же связи руководство Русским собранием вынуждено было свидетельствовать отход от партийной деятельности, которая была характерна для него в 1905–1907 гг. (хотя и в специфической форме оказания содействия Союзу русского народа). Более того, в начале 1914 г. Русское собрание приняло поправки к своему уставу, которые должны были закрепить его возвращение к «академической деятельности»38.
Через полгода после дубровинского съезда одновременно прошли два очередных съезда: Союза русского народа – обновленческого (без участия представителей вновь образованного Всероссийского дубровинского союза русского народа) и Союза русских людей – представителей Союза Михаила Архангела, Русского монархического союза, а также Русского собрания. Подобные съезды проводились и ранее. Они проходили по сходной программе и на них принимались обычно общие решения. Съезды 1912 г. проходили 14–21 мая. Они довольно тщательно готовились (по этой причины их открытие было перенесено с февраля на май). Был создан общий для обоих съездов устроительный совет во главе с В.П. Соколовым, близким Н.Е. Маркову. В состав совета кроме В.П. Соколова входили Р.В. Трегубов, С.А. Верещагин, граф А.И. Коновницын, Л.Н. Бобров, А.К. Цекин, Ф.Д. Лиховидов, И.И. Баранов, барон М.Ф. Таубе, С.А. Володимеров. В конце марта – апреле 1912 г. его состав пополнился представителями от Русского собрания (В.М. Пуришкевич, Б.Н. Шеншин, В.М. Скворцов и Н.Д. Облеухов), Союза Михаила Архангела (священник И.И. Восторгов, г.А. Шечков, Д.Н. Оборин и В.А. Прокофьев) и Русского монархического союза (заместитель председателя архимандрит Макарий, а также М.Д. Плетнев, председатель Марьинского отдела В.Г. Орлов, В.В. Томилин). 19 апреля 1912 г. в состав совета были кооптированы А.С. Вязигин, Г.Г. Замысловский, священник А.С. Вераксин и Н.Е. Марков. Было сделано также предложение участвовать в работе совета представителям следующих организаций (по 2 человека): постоянного совета объединенных дворянских обществ, Императорского военно-исторического общества, Русского окраинного общества, Союза русских женщин (Союз уведомил, что не может принять участие, но окажет содействие), а также правой группы Государственного совета и правой фракции Государственной думы. Заседания съездов решили проводить в один и тот же день: утром – Союз русского народа, вечером – Союз русских людей. Объявления о съездах предполагалось печатать в следующих газетах: «Свет», «Русское чтение», «Колокол», «Сельский вестник», «Земщина», «Нижегородская торгово-промышленная газета», «Одесский вестник», «Курская быль», «Сибирская правда», «Харьковские губернские ведомости», «Почаевский листок», «Казанский телеграф» и «Друг». В этом перечне отсутствовали издания дубровинского направления – «Русское знамя» (Санкт-Петербург), «Гроза» (Санкт-Петербург), «Двуглавый орел» (Киев). Предполагалось, что «Вестник Союза русского народа» в период работы съездов будет выходить чаще.
Определенное внимание на съездах было уделено экономическим вопросам. Правые осознавали слабую эффективность своей деятельности в этом направлении. Примечательно выступление на съезде представителя Русской монархической партии (Москва) полковника В.В. Томилина. Он отметил, что мы много говорим, но мало делаем, надо работать и поменьше говорить, и указал на ту часть программы, которая касается экономических вопросов. Вот куда надо устремить все внимание собравшихся. Подотдел об улучшении быта крестьян (хозяйственной секции) на общем собрании представителей Союза русского народа и Русских людей высказал ряд пожеланий: при продаже или аренде земли покупщиками и арендаторами были бы «примерно православные русские люди, а в особенности крестьяне и мелкие землевладельцы»; для этого надо открыть общедоступный кредит, чтобы губернские власти следили за соблюдением закона и владение землей и аренда не переходили «в руки тех, кто на то не имеет права». Имелся также пункт о возбуждении перед правительством ходатайств об издании закона «О воспрещении анонимным компаниям и акционерным обществам покупать землю». В решении крестьянского вопроса съезд практически все внимание сосредоточил на успешной реализации переселенческой программы П.А. Столыпина (необходимости способствовать приобретению крестьянами всего нужного для жизни и обустройства поселков), тогда как съезд дубровинцев 1911 г., поддерживая аграрную реформу, подчеркивал важность сохранения общины или, по крайней мере, «бережного» к ней отношения39.
С целью развития отечественного производства и освобождения его от захвата иностранцами и инородцами предлагалось настойчиво ходатайствовать в «правительственных сферах» о проведении в жизнь проекта П.А. Столыпина о национализации кредита, об устройстве на крупных железнодорожных станциях и пристанях земледельческих районов зернохранилищ с выдачею ссуд по существующим уже на этот предмет правилам. Выражалось пожелание, чтобы правительство озаботилось сооружением достаточного количества путей как водных, так и железнодорожных для вывоза сибирского хлеба на рынки европейской России и Западной Европы, для покровительства развивающегося в Сибири хлебопашества облагало маньчжурский хлеб ввозною пошлиной, открыло кредит для создания Всероссийского банка Союза русского народа. Рекомендовалось пропагандировать создание «разновидных артелей» при Союзе и использовать при этом в качестве образчика устав рабочих артелей при Одесском Союзе русского народа. Главному совету Союза было рекомендовано, сообразуясь с существовавшими уже видами страхования, открыть в Санкт-Петербурге Центральное общество страхования жертв революции с выдачей страховых премий вдовам и сиротам таковых.
