Надо сказать, что Драонн всё-таки расщедрился на трёх лошадей, которых навьючили припасами, а также многими необходимыми мелочами, что могут понадобиться при обживании давно заброшенных жилищ - молоток, гвозди, топор и тому подобное. Кроме того, Кэйринн взяла с собой одного из немногих голубей, остававшихся в замке. Она клятвенно обещала отправить послание сразу же, как только они обустроятся на новом месте.
В одном из более ранних разговоров Кэйринн поделилась своими планами: она намеревалась сколотить настоящий отряд в несколько десятков илиров - сплотить вокруг себя всех, кто не готов был с жертвенной тупостью ждать, пока их вырежут, словно баранов. Драонн, если честно, не очень представлял себе, что из этого может получиться, но переубеждать девушку не стал.
После ухода небольшого отряда молчаливое уныние надолго повисло над Доромионом. Наступающая весна вместо надежд несла новую горечь разочарований - скоро придёт время пахоты и сева, но все понимали, что никакого смысла в этом не будет. Вряд ли красноверхие дадут лиррам взрастить хлеба, тем более после набегов Кэйринн.
Это не значило, что Драонн опустил руки - он решил во что бы то ни стало подготовиться к длительной осаде. Если потребуется - они разработают участки где-нибудь поглубже в лесу, где их не отыщут погромщики. Это будет сложно, и даже неимоверно сложно, но всё же лучше так, чем умереть с голоду.
Новые вылазки принц пока решил прекратить. Благодаря жадности и беспринципности шедонских купцов зерна у них должно было хватить на пару месяцев. Сейчас нужно было сосредоточиться на том, чтобы подготовиться к долгой осаде. Хотя, если придёт большая императорская армия - никакая подготовка не поможет. Оказаться в осаждённом замке тогда будет равноценно верной смерти.
Идея возникла сама и вдруг - нужно уходить. Крепость замковых стен - опасная иллюзия. Они не защитят от голода и болезней. Если в Сеазию придут легионы Теотена - замки падут вместе с хозяевами. Боевые маги сломают ворота, а даже если и нет - войскам хватит нескольких месяцев осады, чтобы взять Доромион измором. И в том, и в другом случае конец всё равно будет один.
Если что и может спасти - так это бескрайние лесные просторы Сеазии, а быть может - чем чёрт не шутит! - даже и палатийские. Север велик, и ни одна армия мира не сможет вечно рыскать по этим древним лесам, чтобы отыскать горстку лирр. Лиррийский народ испокон веков жил в лесах, и лишь близкое знакомство с людьми превратило их в обитателей тесных городов и каменных замков. Быть может, пришла пора вернуться к истокам? Быть может, именно в этом будет спасение?
Пока что эта мысль казалась безумной и пугающей, поэтому Драонн не стал делиться ею ни с кем, даже с Аэринн и Ливейтином. Ему хотелось как следует обдумать всё, убедить для начала самого себя. Правда, времени для этого было немного. Если он решится - поиски нового убежища нужно начинать уже сейчас. Принц даже малодушно подумал о том, чтобы перебраться к Кэйринн в её лагерь углежогов, но быстро отверг эту мысль.
Вести от самой Кэйринн пришли через три дня. Голубь, которого она взяла с собой, вернулся. Увы, послание от беглянки было максимально кратко и сухо: «Мы на месте. Всё в порядке». Что ж, учитывая то, как они расстались, на большее рассчитывать было глупо. Оставалось надеяться лишь, что семеро илиров, из которых одна девушка - даже скорее девочка, сумеют как следует обустроить лагерь, подготовив его к возможным атакам. Драонн очень жалел, что с нею сейчас нет Ливейтина - тогда он был бы куда более спокоен.
Ко времени получения послания от Кэйринн принц окончательно решился. Он, посовещавшись с Ливейтином, отрядил четверых ловких илиров, чтобы те отыскали глухое местечко для обустройства лагеря. Драонн не собирался покидать родные стены - если не явится армия, они как-нибудь переживут и здесь, благо леса вокруг изобилуют дичью, а фермеры уже отправились на поиски подходящих полян, которые можно было бы засеять рожью и овощами. Но если армия явится - у него должен быть запасной ход.
Благодаря всему этому апатия Драонна вдруг сменилась жаждой деятельности. Он словно встряхнулся, взял себя в руки. Теперь у него появилась цель. Нет, даже больше - у него появилась надежда.
Глава 35. Борильдов грот
Казалось, замок опустел. После зимней скученности сейчас и правда стало малолюднее. Днём большая часть обитателей замка теперь находилась вне его стен. Одни охотились, другие разрабатывали поля - частью старые, брошенные прошлым летом, но главным образом - новые, укрытые в лесах. Работа на последних была сущей пыткой - орудия с трудом справлялись с дёрном, пронизанным множеством кореньев, однако фермеры не сдавались и не унывали. Все понимали, что именно от этих участков будет зависеть их продовольственное благополучие. Старые же фермы разрабатывались лишь частично, скорее для отвода глаз.
С некоторого времени довольно значительная группа мужчин была занята ещё одним очень важным делом - они возводили новый лагерь в глубине леса милях в пяти от Доромиона. Место это нашли разведчики - оно действительно было весьма укромным и глухим. Кроме того, местность вокруг была довольно болотистой, а сам будущий лагерь оказывался как бы на островке посреди этих болот, что значительно упрощало его защиту.
Более двух десятков илиров спешно возводили двойной частокол, чтобы затем создать внутри мощные бревенчатые постройки. Руководил работами Ливейтин, поскольку сам Драонн не мог позволить себе надолго отлучаться из Доромиона. Он бывал в новом лагере не чаще раза в неделю, всё остальное время руководя работами в замке. Будь у него больше илиров, он попытался бы реализовать весьма амбициозный проект, на который его предкам, увы, не хватило воображения.
Драонн мечтал о подземном ходе - не таком, как пара потайных ходов, что уже были в его распоряжении, а таком, что уходил бы, быть может, на полмили от замка. Такой, через который можно было бы незаметно уйти в случае осады. Но вырыть такой ход было под силу либо артели гномов, либо сотне илиров, работающих всё лето. У принца же не было в запасе ни рабочих рук, ни времени. Так что мечты пришлось оставить ради более земных и насущных дел.
Огорчало отсутствие вестей от Кэйринн - с тех пор, как прилетел голубь, никаких посланников больше не было. Также хотелось бы больше узнать о том, что творится в провинции - сумели ли принцы пережить зиму, продолжается ли сопротивление? Удивительно, но в этом году возле Доромиона ещё ни разу не было красноверхих. То ли селяне наигрались в войну, и сейчас весь свой пыл тратили на полях, то ли нападения Кэйринн немного отрезвили и охладили их. А может вновь откуда-то сверху пришёл приказ не трогать Драонна Доромионского, хотя в эту возможность сам принц практически не верил.
Удручающе медленно велось возведение лагеря. Это была работа для вдвое, а то и втрое большего количества илиров, тем более что большинство из них никогда ранее не занимались плотницкими работами. По самым оптимистичным прогнозам, лагерь будет более или менее обустроен для сносной жизни не ранее середины лета. Что будет, если императорская армия нагрянет раньше - было не совсем ясно. Во всяком случае, защитникам придётся довольно туго - это уж точно.
Когда вернулись разведчики, стало ясно, что оснований для особого пессимизма нет. Все обороняющиеся замки выдержали испытание зимой и голодом. Держался гордый Бандор, оставшийся без принцев, держался Честнор, держался Палтор. Позднее вернулись более дальние разведчики и принесли добрые вести из Тенедориона - там тоже пережили зиму вполне благополучно. Драонн искренне порадовался даже хорошим новостям из Паэлия - пусть он и недолюбливал Телеонна Паэлийского, но сейчас было не время для личной неприязни. В общем, из семи лиррийских замков Паэтты шесть справились с первым вызовом. Лишь осиротевший Кассолей, похоже, был окончательно растерзан.
Начавшаяся война была подобна обвалу груды камней. Когда всё падало и крушилось - это было страшно. Раскалывались, истирались в пыль целые булыжники, трещали попавшие под лавину деревца, размозжались мышцы и кости любого, кто имел несчастье попасть между валунами. Однако же, обрушивались, камни упокоились, найдя наиболее удобное положение, притиревшись друг к другу. Так и в войне людей и лирр - первоначальный хаос и кровавая вакханалия понемногу превратились в хрупкое равновесие.
