✖✖✖

Шелест бумаги в руках парня, кончик языка между зубами прикушен от сосредоточенности. Легкими, уверенными движениями пальцев Лиам почти на автомате выравнивает тонкую дорожку травки по бумаге и сворачивает джойнт.

— Дерьмо, — выплевывает он, осматривая скрученный косяк в последний раз. — Это не может быть она, тебе показалось.

— Ты держишь меня за идиота?! — завелся Найл, резко разворачиваясь. — Это не я тут обдолбан.

Хоран запускает пальцы в волосы и сжимает, буквально рыча от разрываемой его злости. Эта девчонка может испортить ему все, буквально все. Найл знает, что он единственный, кто смог подобраться к Рей так близко, он единственный, с кем она спокойно проводит время. И сейчас, лишь из-за появления на горизонте этой ненормальной суки все может полететь к чертям.

— Блять. Я надеялся, что она сдохнет в психушке.

Размахивая едкий дым перед собой, парень недовольно смотрит на своего друга, который расслабленно лежит на диване. Найл игнорирует предложение Лиама присоединиться к нему и покурить травку, вместо этого раздраженно садится в кресло с бутылкой пива, закидывая ноги на столик. Он делает несколько больших глотков, стараясь подавить в себе нарастающую злость, но это выходит с явным трудом. Это даже не злость, это ярость. Разъедающая изнутри, наполняющая до краев и отчаянно требующая выхода на одном милом напуганном личике с большими зелеными глазами.

Возможно, где-то внутри он даже скучает по Отам Спрингс. По ее наивному взгляду и краснеющим щекам каждый раз, когда он говорил что-то пошлое и грубое. Она была его, она была полностью его. И даже тот факт, что она произнесла эти три слова, адресовав их Зейну, не меняет его решение. Он все еще более чем уверен, что она была его. Он знал ее до каждого движения, даже не особо стараясь. Это так легко, просто чувствовать девушку, одним взглядом заставляя ее дышать чаще. Как касаться так, что ее кожа покрывалась мурашками. Как целовать, как двигать губами и языком, чтобы свести с ума. Небрежно, страстно, идеально.

Она была буквально зависима от него. Ломать такое чудесное создание было восхитительным удовольствием. Подводить ее к краю все ближе и ближе, совращая на поступки, каждый из которых грязнее предыдущего.

— Давай, Отам, просто сделай это.

И каким наслаждением было видеть, как легко она принимает поражение и покорно делает все, что он скажет ей. Абсолютно все.

— Это смешно, — фыркает Пейн, вырывая Найла из воспоминаний. — Она сидит в психушке. Кто выпустит самоубийцу спустя полгода?

— Ты блять меня спрашиваешь об этом?

Хоран делает несколько больших глотков, осушая бутылку до дна, и пустым взором смотрит на стену. Как это произошло?!

Одна угроза. Ровно одна угроза с его стороны помогла решить очень многие проблемы с этой девушкой в прошлом. Но в этот раз… такое ощущение, будто Спрингс лишь раззадорило это, придало сил. Она собирается бороться за спокойствие этих девочек фактически своей ценой? Ценой того, что она могла бы получить, просто скрывшись из этого города. Отам Спрингс собирается защитить Тесс Рей, а заодно и ее подружку Алексию Скотт от Него?

Он помнит, как все это началось, как довольный Малик хвастливо рассказывал им о милой девочке, с которой познакомился в баре, где та работала. Как та еле сдерживала себя, восхищенно смотря на Зейна. На тот момент у них уже было несколько девочек, с которыми они играли, но не было ничего серьезного, ничего опасного.

— Она выглядит такой невинной, — прыснул Луи, когда через несколько дней они решили сходить туда, чтобы проверить слова Малика. — Да, это определенно будет интересно.

Найл не чувствовал абсолютно ничего к Отам. Это было так. Но осознание того, что эта девушка теряет контроль и готова подчиниться любому его взгляду опьяняло, приводило в невероятный экстаз. Это был первый раз, когда он пошел против игры, против установленных правил и ограничений. Но, о боже! , он был явно не единственным, кто сделал это. Не нарушали условия разве что Гарри, да Зейн, хотя и в них он тоже не уверен.

Но именно с ней он нарушил правила. Не потому что она приглянулась ему или парню стало жалко Отам, нет. Никто не пытался спасти ее. Он не пытался спасти ее. Но он знал, что она должна была быть его.

Найл достает из кармана телефон, не обращая внимания на вернувшихся остальных парней в помещение, и набирает смс — «Последнее предупреждение, сладкая. Отступи. Или умри.»

Найдя в адресной книге номер девушки, он нажимает «отправить», и кидает свой блекберри на стол. Он уже собирается расслабиться и, может быть, вздремнуть немного, пока до него не долетает отрывок разговора.

— …Уверен, что психопатку выпустили, и она пытается помешать нашим играм с Тесс.

Он прикрывает глаза, стараясь не вдыхать слишком глубоко тяжелый и неприятный сладковатый запах марихуаны, и прислушивается к разговору двух людей.

— Психопатку? — переспрашивает Зейн, усаживаясь на край стола и слушая Лиама.

— Отам. Отам Спрингс.

— А-ах.

Малик кивает головой, с улыбкой на губах, вспоминая свою победу, и оглядывается на Найла. Зейн знает, что Найл был зол тогда, когда Отам сказала Малику, что влюблена в него. Он видел, как относился к девушке друг, но ничего не поделать, ведь игра продолжается. Никто не влюбляется, кроме жертвы — таковы условия.

— Что будем делать с ней? — спрашивает Лиам, затягиваясь. Он задерживает дыхание и задирает голову наверх, впуская тонкую струйку серого горьковато-сладкого дыма. Он не обращает внимания ни на Зейна, который распинается о том, как Спрингс признавалась ему в своих чувствах, как рада была услышать о том, что они «взаимны», и как шикарно и грязно они провели уикенд в его доме; ни на Найла, который хоть и делает вид, что задремал, но его сжатые в напряжении кулаки показывали, что тот слышал каждое (специально) громко сказанное слово Малика.

— «Когда нацисты пришли за коммунистами, я молчал, я же не коммунист», — процитировал Зейн. — «Потом они пришли за евреями, я молчал, я же не еврей. А потом они пришли за мной, и уже не было никого, кто бы мог протестовать»*.

— И что ты хочешь этим сказать?

— Мы сделаем так, чтобы когда Тесса поймет в чем дело, Отам уже ничем не сможет ей помочь. Будет слишком поздно, пожалуй, для них обеих.

* — Мартин Нимёллер.

P.S.: Diars, дорогая, с наступающим или уже с наступившим Днем Рождения! <3

========== -- 21.1 -- (Otam's story) ==========

Это отвратительно просить о таком после таких задержек, но я все же рискну — мне действительно нужны отзывы. Не о том, какая я молодец и бла бла бла, но критика и указание на ошибки было бы просто замечательно. И не стесняйтесь пинать меня, мне необходимо это. Lots of love <3 xx

— Молодость бывает раз в жизни, но долго ли длится она?

— Дольше, чем вы сможете вынести.

Хилари Мантел. «Эксперимент в любви»

Отам.

vk.cc/2uzlhw

Девочка моя, всегда помни, какая ты необыкновенная. Не будь легкомысленной и доступной. Твой принц найдет тебя, не важно, сколько лет тебе будет. Ты особенная, Оти, особенная.

Laurel — The Desert

(http://tmblr.co/ZU9pfu1D4GnrU)

В полной тишине маленькой съемной квартиры слышен лишь шум воды. Обернувшись в полотенце, я шлепаю босиком по мокрому полу к раковине, и подставляю руки под струю. Набрав в ладони ледяную воду, я плескаю ее на лицо. Еще несколько раз, прежде чем поднять голову и посмотреть в свое отражение. Протерев запотевшее зеркало, которое висит над слегка уже заржавевшей раковиной, я смотрю на себя и вздыхаю. Черные капли от не смытой до конца туши стекают вниз, оставляя разводы на щеках. Остатки помады собраны в трещинах на губах и за их контуром. Я делаю глубокий вдох ртом, задерживая дыхание насколько могу, а затем резко выдыхаю. Смотрю в отражение своих когда-то ярко-зеленых глаз и пытаюсь заставить себя успокоиться. Снова вдох, задержание, выдох. Вдох, головокружение, выдох. Вдох, всхлип, выдох.