Постояв некоторое время, Варан приказал себе идти. Нужно было найти своих людей. Во время взрыва они были позади него. К сожалению, не сумели быстро среагировать на столь неожиданную команду командира. Теперь нужно посмотреть, что с ними. Варан медленно зашагал в сторону эпицентра взрыва.

Первым он увидел мастера Книгочея. Он лежал, вытянувшись, на земле - руки впереди, словно он собирался нырять куда-то. Но - увы! - больше выпивохе-философу Книгочею не понырять. В спине его торчал большой кусок дерева, отщепившегося от одного из разорванных стволов. Варану не нужно было нагибаться, чтобы понять, что тот совершенно и бесповоротно мёртв.

Совсем недалеко от Книгочея лежал Окорок. Точнее, он даже полусидел, опираясь на свои руки. Поперёк него, в области таза лежал ствол дерева. Не очень толстый - около фута в толщину и около десяти - в длину. Варан сначала даже не понял - что мешает такому дюжему малому, как Окорок, просто откинуть в сторону эту деревяшку. Но взгляд, которым Окорок смотрел на ствол и свои ноги за ним, дал страшный ответ на немой вопрос.

Не говоря ни слова (да и что он мог сейчас сказать прокушенным языком?), Варан мягко подошёл к старому другу и присел рядом с ним на корточки. Взглянул прямо в глаза. Окорок в ответ как-то виновато улыбнулся и вновь перевёл взгляд на ноги. Варан вынул кинжал (кстати, он только сейчас вспомнил, что его меч валяется где-то, а он даже забыл о его существовании на время) и легонько ткнул Окорока в голень. Тот отрицательно покачал головой. Всё было понятно и так, но Варан отчего-то никак не хотел в это верить. Он снова ткнул кинжалом, на этот раз куда сильнее. Из укола засочилась кровь. Всё так же спокойно и несколько виновато Окорок пожал плечами и вновь покачал головой. Затем он указал на кинжал Варана и провёл себе пальцем по шее.

Варан резко и сильно замотал головой из стороны в сторону.

- Я... эпя... ыаху... - сплёвывая кровь, кое-как промычал он: «Я тебя вытащу».

Несмотря на это, Окорок понял смысл слов своего мастера. И в третий раз помотал головой. Они понимали друг друга без слов. «Даже если вы меня вытащите, что маловероятно, поскольку вы и сами сильно ранены; даже если мы доберёмся домой, что опять же кажется не слишком вероятным сейчас; но что, в таком случае, я буду делать? Всю жизнь лежать в кровати, мочиться под себя и вспоминать славные деньки?». «Мы обязательно выберемся, дружище, ведь мы - лучшие из лучших! Потом мы найдём самого талантливого медикуса, который поставит тебя на ноги. Если нет - обратимся к магам. Не может быть, чтобы ты навеки остался прикован к кровати!». «Вы сами не верите в свои слова. В глубине души вы осознаете, что смерть - единственное для меня лекарство сейчас. Я точно знаю, что если бы вы были на моём месте, вы просили бы меня о том же».

Варан медленно и тяжело кивнул, встал и подошёл к Окороку сзади. Вновь присев на корточки, он крепко обнял друга здоровой рукой, державшей кинжал. В ответ Окорок положил на его руку одну из своих ладоней и приободряюще похлопал по ней. Так они сидели несколько секунд, затем Окорок легонько сжал предплечье Варана и убрал руку. А через долю секунды он захрипел, а на грудь хлынула кровь. Варан резким движением убрал руку, которой обнимал товарища, при этом клинок рассёк тому горло. Окорок завалился на спину, но перед смертью всё-таки успел улыбнуться ещё раз. И закрыл глаза.

Какое-то время Варан просто отупело смотрел на мёртвого друга. Красное пятно на его груди, казалось, увеличившись, застилало Варану взгляд. Но в конце концов мастер всё же двинулся с места. Оставалось найти ещё трёх товарищей.

Мастер Двенадцатый быстро и мелко дышал, лёжа на спине. Его правая нога была покрыта кровью, вокруг натекла уже огромная лужа. Сам мастер был бел, как снег. Глаза его были закрыты и было непонятно - в сознании ли он. Беглого взгляда хватило, чтобы понять, что у двенадцатого сына в семье разорвана бедренная артерия. И что жить ему осталось считанные минуты, а скорее даже, судя по размерам кровавой лужи, считанные секунды. И действительно, Варан только наклонился, чтоб приложить руку к щеке Двенадцатого в последнем прощании, как тот, передёрнувшись, перестал дышать.

Боковым зрением Варан увидел какое-то движение неподалёку. Тренированное тело отреагировало, несмотря ни на какие раны. Быстро развернувшись, Варан стал в боевую стойку. И увидел бредущего к нему мастера Дора. Тот шатался и шёл, приложив к ушам руки, из-под которых текли струйки крови. Мутным и невидящим взглядом мастер Дор взглянул на своего начальника. Он раскрывал рот, пытаясь что-то сказать, но лишь сипел. Слава богам - хоть один жив! Контужен, конечно, но это поправимо. Варан увидел, что неподалёку от Дора, позади него было что-то вроде небольшой берлоги, образованной выкорчеванным с корнем деревом. Причём дерево упало задолго до взрыва, по каким-то своим причинам. Видимо, именно туда успел нырнуть мастер Дор, что и спасло ему жизнь.

Что ж, осталось найти последнего. Увы, мастер Гвоздь оказался ближе всех к эпицентру взрыва. Тут уже валялись и искорёженные тельца гоблинов. Тело Гвоздя представляло собой один огромный кровоподтёк, словно все его сосуды и мышцы просто лопнули. Впрочем, скорее всего, так оно и было.

Вот он, итог пути, поначалу казавшегося таким до обидного лёгким. Четверо из шести мертвы, а те, кто выжил, вряд ли смогут связать сейчас даже козлёнка, не говоря о магине, способной на такое. И Варану было абсолютно наплевать - своими ли способностями она этого достигла, или какими-то мощными артефактами. Было очевидно, что сейчас, в данный конкретный момент, он не способен задержать лирру.

Мастер шестого круга Варан славился тем, что он не провалил ни одного задания. И в первую очередь потому, что умел трезво оценить ситуацию и не лезть на рожон. Когда отступаешь по собственному разумению, это уже не отступление, а тактический манёвр. Также поступали вараны на его родине - скрывались от опасности в зарослях травы, а затем наносили стремительный удар по приблизившемуся слишком близко преследователю.

Сделав жест мастеру Дору, приглашая его присесть на землю, сам Варан осторожно двинулся дальше. Нужно было выяснить, что сталось с лиррой и её спутниками. Здесь уже взрыв поработал на славу - деревья были поломаны и искорёжены, даже трава полегла. Повсюду - ошмётки гоблинов, ветки, расщепленные стволы. Варан, забыв про боль, змеёй приблизился к эпицентру, насколько было возможно, то есть примерно на тридцать-сорок шагов. Дальше была лишь голая земля. Отсюда он отчётливо видел цели своего преследования. Они были так близко... И их было всего двое...

***

Кол очнулся от резких болезненных ударов. Ещё не открыв глаза, он узнал источник этих ударов. Мэйлинн. У неё снова припадок, и сейчас она колотится о землю, а также об Кола и Бина, поскольку все трое лежали вповалку. Кол привычным уже движением навалился на несчастную лирру, прижимая её к земле. Бин тоже очухался и занял своё место в ногах девушки. Обоим было очень плохо, но это сейчас было не главным.

В конце концов судороги прекратились, и мужчины устало скатились с притихшей лирры на землю. Сумерки были уже довольно плотными. Вокруг стояла удивительная, испуганная тишина. Вероятно, всё живое в округе либо погибло, либо бежало, либо забилось в самые глубокие норы, которые смогло отыскать. Очевидно, что все гоблины были мертвы. А преследователи?..

Несмотря на слабость и боль, Кол моментально вскочил на ноги и стал напряжённо озираться по сторонам. Вокруг было тихо, никого видно не было. Правда, в спустившихся сумерках можно было разглядеть не более, чем на пятьдесят шагов.

- Мэйлинн сказала, что нас преследуют... - хрипло проговорил Кол Бину. Тот тоже поднялся на ноги.

- Может, они тоже погибли? - с робкой надеждой спросил Бин.

- Может быть. Но пока мы этого не знаем наверняка, нам нужно как можно быстрее двигаться к Пунту. Сейчас мы не можем оказать серьёзного сопротивления.

- Как нам двигаться к Пунту, когда мы остались без лошадей? - с тихим отчаяньем спросил Бин.