- Что ж, мессир. Вручаю в ваши руки судьбу своего корабля.
- Не беспокойтесь. Вы только определите - по нашу ли душу тут эти суда.
- Скоро это станет ясно, - сквозь зубы процедил Шэд, до боли вглядываясь в приближающиеся шхуны.
- Это точно посудины Кальмара! - спустя примерно десять минут воскликнул Шэд. - Вон его штандарт на мачте. Э, глядите-ка, нам что-то семафорят!
Действительно, между кораблями было теперь не больше трёх кабельтовых, так что острый глаз моряка вполне мог разглядеть то, что творится на палубе. И Шэд увидел, что на носу стоит матрос с ярко-красными флажками в руках и машет ими, передавая какое-то сообщение.
- Сдайте... корабль... добровольно... - презрительно скривив губы, цедил Шэд, вглядываясь в семафорящего. - Никто... не пострадает... Всех... отпустят... на берег...
- Вот вам совет, друг мой, - усмехнулся стоящий рядом Каладиус. - Никогда не садитесь играть в кости с прохиндеями. У них невозможно выиграть.
- А может, мессир, вместо нравоучений уже сделаете что-нибудь? - было слышно, что капитан слегка нервничает. Да и на лицах всех присутствующих читалась тревога.
- Ещё несколько рано, друг мой, потерпите, - успокаивающе проговорил маг. - Пусть подойдут ближе.
Когда расстояние между преследователями и добычей сократилось до кабельтова, Каладиус, видимо, наконец решил, что уже пора. Спокойно подойдя к фальшборту он, словно задумавшись на секунду, вдруг сформировал в паре футов от своих ладоней огнешар диаметром никак не меньше ярда. Огнешар висел над морем, словно небольшое солнце, издавая лёгкое шипение. И тогда маг словно толкнул его в сторону ближайшего корабля.
Всем известно, что стихийная магия очень сложно контролируется - чаще всего можно задать лишь направление её действия, не более того. Именно поэтому огнешары не пользуются большой популярностью у опытных магов. Но сейчас перед Каладиусом и не стояла задача сжечь вражеский флот. Столь крупный магический снаряд не обладал ни высокой скоростью, ни дальностью. Пролетев не больше сотни ярдов, он с оглушительным треском взорвался над поверхностью воды, естественно, не причинив никакого вреда вражеским судам, до которых он просто не добрался.
Однако, показательное выступление оказалось весьма действенным. Теперь расстояние между судами было такое, что даже подслеповатый Кол с удовлетворением наблюдал, какая суета поднялась на обеих палубах, как замельтешили матросы, бросаясь на ванты. На обеих шхунах принялись судорожно рифить паруса, в то время как шкиперы, наверняка, словно оглашенные, крутили штурвалы, пытаясь совершить практически невозможные манёвры. Будь их воля, они бы крутанули корабли вокруг мачтовой оси, лишь бы их курс максимально расходился с курсом «Нежданной».
- Может ещё разок? - азартно воскликнул Шэд. - Со второго раза, быть может, удастся попасть?
- Я и не старался попасть, капитан, - возразил Каладиус. - И, насколько я вижу, одного раза вполне достаточно.
Действительно, обе шхуны со всей возможной расторопностью ложились на другой галс, стараясь, чтобы дуга разворота прошла как можно дальше от опасного судна.
- Что ж, - удовлетворённо проговорил Шэд. - Насколько я понимаю, претензий к нам больше нет. Полагаю, вполне пора поднять паруса.
- Вполне пора, - согласно кивнул Каладиус, поворачиваясь спиной к посрамлённым врагам.
***
«Нежданная» продолжила своё победоносное плавание. Через какое-то время бежавшие вражеские суда исчезли из поля зрения, а ещё немногим позже - истёрлись и из памяти. Был красивый закат, вокруг расстилалось море, пусть пока не безбрежное, но берег постепенно истаивал вдали. Путешественникам предстояло пересечь устье Залива Дракона. По ту сторону Залива уже лежали земли Палатия, и там, на противоположном берегу стоял довольно крупный город Шайтра, куда корабль и направлялся.
Погода и ветер благоприятствовали путешествию, так что уже следующей ночью впереди, у самого горизонта, показалась небольшая мерцающая звезда - маяк Шайтры. А уже наутро город был всего в нескольких милях прямо по курсу.
Шэд объявил, что стоянка продлится не меньше восьми или десяти часов, поскольку планировал запастись припасами до самого Полумесяца. Он предложил друзьям погулять по городу, но все дружно отказались. Сейчас, когда цель казалась столь близкой, не хотелось рисковать попасть в какую-нибудь очередную историю. Никто из путешественников даже не сошёл с корабля, дабы постоять на твёрдой земле, или, точнее, досках причала. Даже Бин уже совершенно спокойно переносил плаванье, тем более, что невысокие волны, казалось, ленились толкать корабль в бока. Когда на палубе стало слишком шумно от носильщиков, затаскивающих ящики, корзины, тюки и бочки, друзья просто ушли в каюту.
Ближе к вечеру погрузка была завершена и «Нежданная» отправилась дальше на север.
- Представляете, - без особого, впрочем, энтузиазма объявил друзьям Кол. - Ведь через какое-то время мы будем плыть мимо тех самых мест, где прошла моя славная боевая юность!
- Тебе не терпится их увидеть? - поинтересовался Бин.
- Да сказать по правде, глаза бы мои не видели этих унылых берегов до конца жизни! - однако, лёгкие ностальгические нотки всё-таки звучали в голосе легионера.
- Ну ты нам сообщи, когда будем проплывать мимо, - ухмыльнулся Варан. - Чем Гурр не шутит - может, разглядим там на берегу твою рыбачку!
- Да пошёл ты! - Кол нисколько не обиделся, и даже рассмеялся. Всё-таки места, связанные с юностью, всегда вызывают особый трепет сердец.
Однако, до безлесых берегов северного Палатия было ещё очень далеко. Сначала необходимо было преодолеть широкий, словно размазанный по западному берегу Палатия залив Алиенти, а затем обогнуть похожий на громадную голову какого-то ящера полуостров Лионкай. Именно на северном побережье Лионкая и нёс свою службу Седьмой Коррэйский. Но до тех пор предстояло не меньше трёх недель провести в море.
Надо сказать, что несмотря на то, что шхуна рассекала сейчас воды Загадочного океана, ничего особенного или тем более загадочного с путешественниками так и не случилось. Наступил месяц арионн[1], так что каждый новый день был, казалось, теплее и ласковее, а также длиннее предыдущего, даже несмотря на то, что «Нежданная» забиралась всё дальше на север. Друзья с головой погрузились в корабельную рутину.
В большинстве своём каждый вспомнил свои былые дела - Мэйлинн снова много времени проводила на капитанском мостике; Бин, когда не дулся, находился рядом с ней, и со временем настолько заинтересовался искусством управления кораблём, что даже, казалось, перестал ревновать; Варан вновь изводил себя многочасовыми тренировками с мечом; Кол большей частью либо отсыпался, либо играл в карты или кости с командой. Пашшан, естественно, кашеварил, причём в данном случае никто не интересовался его чаяниями и намерениями. Каладиус же снова впал в чудачества, устроив охоту за какой-то таинственной медузой, которая, по его словам, обитала лишь только в этих широтах и нигде более.
Маг, выражаясь фигурально, объявил настоящую войну этой королевской медузе, как он её называл. Перво-наперво он назначил награду в три золотые саррассанские короны тому матросу, кто выловит и предоставит ему эту тварь. Тем самым он, к вящему неудовольствию Кола, враз лишившегося половины партнёров по играм, обеспечил членам команды постоянный досуг в свободное время. Иной раз на палубе было не протолкнуться от каких-то склянок, кружек, кувшинов и даже бочек, в которых печально трепыхались отловленные матросами медузы. Каладиус с наслаждением возился у этих ёмкостей, классифицируя каждую пойманную особь и, как обычно, записывая что-то в свои листочки, которые позже ветер гонял по всей палубе и уносил в море.
К обоюдному сожалению всех (а в игру включились даже Мэйлинн и Кол, заключившие пари по поводу того, удастся ли магу захватить в плен эту загадочную королевскую медузу) таинственная обитательница глубин так и не попадалась. Каладиус постоянно объяснял, что нужно опускаться глубже, что Шэду давно необходимо было приобрести водолазный колокол; он мог в течение получаса произносить монологи о объекте своей охоты, причём делал это с такой преувеличенной серьёзностью, что она оказывалась невероятно уморительной. Мэйлинн подозревала, что все эти чудачества Каладиуса - не более, чем его попытка поднять боевой дух. И это было нелишне - изматывающая монотонность плавания, когда не нужно бороться со штормами, не нужно отбиваться от нападавших пиратов, а нужно лишь целыми днями глядеть в небо, в конце концов могла сильно подпортить всем настроение. А так ежедневный заряд бодрости был гарантирован всем.
