Но более всего поражало другое. В центре пещеры возвышался своеобразный скалистый остров, на который были перекинуты кажущиеся воздушными каменные мосты. И остров этот являлся словно колоссальным дворцом, высеченным в скале. Именно там жили правители Дак Анбура, и именно туда собирались Мэйлинн и Бин, чтобы встретиться с нынешним из них - Броко Молоторуким.

Для того, чтобы попасть на остров, нужно было подняться на несколько уровней вверх, туда, где располагались мосты, соединяющие со дворцом. Мэйлинн и Бин быстрым шагом двигались за своими провожатыми, хотя им то и дело хотелось остановиться, чтобы поближе рассмотреть очередное чудо гномского зодчества. Гномов по дороге встречалось совсем немного, и большинство из них были явно заняты какими-то своими делами, так что они мало обращали внимания на пришельцев. Но вот уровнем выше друзьям встретился небольшой отряд вооружённых гномов - вероятно, караульные.

- А, теперь всё понятно! - вдруг воскликнул командир отряда, пристальнее разглядев Мэйлинн.

- Что тебе понятно, Трёхпалый? - чуть насмешливо поинтересовался один из сопровождающих лирру, не очень понимающий, с чего это вдруг такая странная реакция.

- А то и понятно! - огрызнулся Трёхпалый. - Вы извините, сударыня лирра, только у меня для вас злая весть. Мы нашли вашего спутника в тоннелях часа три назад. Он мёртв...

- Как - мёртв? - обмерла Мэйлинн, пытаясь понять, о ком идёт речь. Неужели Каладиус или Варан?

- А ты ж, чугунная башка! - воскликнул всё тот же гном. - Да три часа назад госпожи и её спутников тут ещё в помине не было! Ты думай-то, что говоришь!

А ведь верно, - облегчённо вздохнула про себя Мэйлинн. Три часа назад они ещё не добрались даже до крепости.

- Ну я уж не знаю, были они тут, или не были, а только нашли мы, сударыня-госпожа, сородича вашего неподалёку от города, в тоннелях, - слегка обиделся Трёхпалый.

- Сородича? - от груди к животу Мэйлинн пробежала стремительная ледяная волна.

- Точно так. Делали обход, нашли в одном из боковых тоннелей очередной труп. Снова демонюка проклятый покуражился. Пригляделись поближе - а это и не гном вовсе! Самый что ни на есть лирр!

- Лирр? - побелевшими губами переспросила Мэйлинн. - То есть, вы хотите сказать - лирра-мужчина?

- Ну я так и сказал, - пожал плечами Трёхпалый. - Вот я и решил, что он с вами, потому как откуда ему ещё здесь взяться, ведь Врата же заперты! А он, судя по всему, не так давно был убит - вчера, ну или, в крайнем случае, позавчера.

- Где он теперь? - вскричала Мэйлинн.

- В кордегардии, в прозекторской, где ж ему быть! Туда сносим все трупы. Ну а дальше - печь. Уж не знаю - сожгли ли того лирра уже, или нет ещё...

- Нам нужно прямо сейчас попасть в кордегардию! - обратилась Мэйлинн к сопровождающим.

- Вообще-то был приказ... - начал всё тот же гном.

- Пожалуйста... - такая мольба была в голосе лирры, что гном, подумав, нехотя кивнул.

- Только придётся вертаться, - буркнул он. - Ладно, бывай здоров, Трёхпалый! Хотя... У меня будет к тебе задача - оповести всех наших магов, что им нужно собраться во дворце Молоторукого. К нам прибыл великий Каладиус, чтобы помочь разобраться с заклинателями. Когда мы вернёмся, госпожа всё объяснит.

И они, развернувшись, вновь направились к Вратам. Трёхпалый, задумчиво почесав подбородок под густой бородой, пробормотал:

- Ну дела... Кто ещё этот Каладиус, что он может отдавать такие приказы? Что-то намечается, чует моя борода... Ну пошли что ли, хлопцы! Сказано - сделаем.

Быстро добравшись до кордегардии, гномы справились насчёт тела лирры. Выяснилось, что его ещё не осматривали, так что труп по-прежнему лежал в прозекторской. Возникло небольшое препирание по поводу того, можно ли пустить туда посторонних, но сопровождающие гномы довольно быстро объяснили стражникам, кто они, эти посторонние, и кого они сопровождали.

- Уверен, что после того, как начальство узнает, что ты чинил им препятствия, - втолковывал Бронкор, тот самый гном, чьё имя мы до сих пор не упоминали. - Тебя не допустят даже чистить уборные в кордегардии.

- Ладно, проходите, - недовольно буркнул тот, к кому относились эти слова. - Если что, весь спрос с тебя, Бронкор!

- Да уж не с тебя же, - хмыкнул тот, отодвигая дюжего гнома плечом.

В прозекторской было темно, холодно и как-то сыро. По крайней мере, по спинам Мэйлинн и Бина пробежал озноб. Каменные столы вдоль длинного прохода, по счастью, пустовавшие. Лишь на одном лежало нечто, напоминающее груду тряпья, измаранного пятнами крови. До крови прикусив губу, Мэйлинн заставила себя подойти к этому столу. Бронкор равнодушно скинул окровавленное полотно и осветил стол и то, что на нём лежало, факелом.

Мэйлинн судорожно втянула воздух сквозь стиснутые зубы. Бин побледнел. По виду то, что лежало на столе, напоминало человека, или скорее - куклу, с которой порезвился злой, склонный к садизму ребёнок. Некоторые кости, точнее их обломки, торчали наружу, все конечности были завёрнуты под неестественными углами, из распоротого живота свисали внутренности, а череп был расколот, словно лопнувшая тыква. Но несмотря ни на что было видно, что это действительно лирра.

- При нём было оружие? - борясь с тошнотой, спросила Мэйлинн.

- Ничего, - раздался сзади голос того самого гнома, что мешал проходу. - Ни оружия, ни денег, ни драгоценностей. Вообще ничего.

- Демон мог всё это забрать? - обернулась лирра.

- До сих пор все, кого находили, были при всём, что у них было, включая оружие.

- Ясно, - Мэйлинн сжала кулаки, чувствуя, как внутренности стягиваются в узел. - Мне нужно как можно скорее попасть к вашему королю.

- Хорошо, - кивнул Бронкор. - Только Броко Молоторукий - не король. Мы зовём его просто предводителем.

- Значит ведите меня к своему предводителю.

Позже Мэйлинн не могла вспомнить их обратный путь. Они шли мимо каменных чудес гномов, но лирра лишь пристально оглядывала тёмные углы, страшась увидеть там таящиеся тени. Все мысли её были лишь об том лирре, что лежал на каменном столе. В том, что это был ассассин, Мэйлинн не сомневалась ни на секунду. И он пришёл сюда не один. Ведь кто-то же унёс оружие. В прошлый раз, как сказал Варан, их было трое. Наверное, в этот раз могло быть столько же. Интересно, почему они не спрятали тело? Как глупо и неразумно!

Но затем Мэйлинн вдруг поняла, что, наверное, они именно и спрятали тело. Ведь для лирры подобное хитросплетение тоннелей вообще казалось чем-то невероятным, и, вполне возможно, ассассины и сами немало поплутали там. Так что, наверное, они были уверены, что тело их соратника надёжно укрыто этой сетью переходов. Интересно, а удалось им уже поникнуть в Дуондур? Знают ли они, что гномы разыскали труп?

В таком вот диком хороводе неотвязных мыслей и прошёл весь путь до дворца, так что единственное воспоминание, задержавшееся в памяти Мэйлинн - изящный каменный мост, по которому они переходили восьмисотфутовую пропасть. Бин, видимо, находился примерно в таком же состоянии, так что тоже не особенно оценил особенностей гномской архитектуры.

Внутреннее убранство дворца потрясало. Тончайшая каменная резьба, столь хрупкая, что напоминала изморозь на зимнем стекле; множество самоцветов, сияющих словно звезды в свете факелов и лучей дневного света, искусно пойманных огромными зеркалами. Камень самых разных оттенков и текстур создавал божественный хор, славящий своих создателей. Немало было и золота с серебром, но они участвовали в общем ансамбле не для кича, а лишь для того, чтобы усилить произведённый эффект. Каладиус был прав - даже заносчивый Золотой Шатёр был не более, чем слабым отзвуком этого величия и красоты.

Нигде гости не были остановлены или задержаны. Вероятно, благодаря предусмотрительности Бронкора стража была уже в курсе, равно как и сам предводитель гномов, наверняка давший распоряжение не чинить препятствий. Так или иначе, но вскоре Мэйлинн и Бин оказались в огромном зале, в центре которого стоял невероятных размеров трон, вырезанный из какого-то чёрного, как смоль, камня, в котором виднелись снежно-белые прожилки, отражающие сияние окружающего света. Несмотря на чудовищную высоту трона, само сидение было сделано очень удобно и как раз под размеры гнома, так что всё остальное, по сути, было лишь спинкой сидения, уходящей, впрочем, в скрытое темнотой подсводье. В зале находилось несколько десятков гномов.