— Лив? — позвал он и снова постучал.

— Да? — выдавила я из себя, не тронувшись с места и подперев дверь руками.

— Могу я войти?

— Зачем? — Я еле сглотнула. Я не доверяла никому из нас, так как мы находились бы в спальне наедине. Не доверяла после нашей последней встречи в номере. Черт, нам даже не нужен был номер, чтобы слететь с катушек по полной. Я хотела быть его сексуальной наездницей где угодно.

— Мы можем с тобой все обсудить в твоей комнате, а не через дверь? — усмехнулся он. — Или ты предпочитаешь, чтобы я сказал то, что хотел сказать о произошедшем на свадьбе, через...

— Входи. — Я поспешила открыть дверь и втянуть его за руку в свою комнату. — А что, по-твоему, ты делаешь? — уставилась я на него.

— Заставляю тебя открыть дверь в комнату, — улыбнулся он, его глаза с задоринкой смотрели на меня, как я себе и представляла.

— И зачем ты хотел войти в мою комнату? — спросила я, снова посмотрев на него и поспешно закрывая за ним дверь. — Все это крайне неприемлемо.

Я залилась краской, продолжив смотреть на него, подбоченившись. И почему он должен был быть таким привлекательным? Почему он заставлял бабочек так взмывать в моем животе? Его зеленые глаза были темными и пылкими, они напомнили мне о сумерках, полных тайн и ужасающих восторгов. Я понимала, что мне не следует пускаться в исследования его скрытых глубин, которые меня тревожили, но я не могла перестать его изучать.

— Мне казалось, нам следует поговорить. — Он провел ладонью по своим идеальным шелковистым волосам, а я следила за движениями кончиков его пальцев, которые двигались взад-вперед. Такое движение напомнило мне о других местах, где мягко скользили эти пальцы, и я почувствовала волнующее покалывание внизу живота.

— Ты думаешь? — переспросила я, глядя на него широко распахнутыми от ярости глазами. Мне хотелось дать ему понять, что я не относилась спокойно к тому, что он сделал.

— Я знаю, это в каком-то роде неожиданно, — улыбнулся он. Нахальный подонок! И как он мог улыбаться после этого?

— Ты думаешь? — снова произнесла я.

— Но я подумал, что мы справимся с этим.

— Ты думаешь? — саркастично спросила я и заметила, как широченная улыбка озарила его лицо, тем самым сделав его еще более привлекательным.

— Да, я так думаю, — ответил он и выдержал паузу. — А ты знаешь другие выражения, Лив?

— Какие, например? — саркастично ответила я. — Я знаю еще одно выражение. И, возможно, ты не захочешь это услышать. Это выражение подходит для случая, когда я переспала с чертовым кобелем своей сестры и теперь не понимаю, что он делает в моей комнате?

— Я понимаю, ты, должно быть, задаешь себе много вопросов.

— Да уж, так и есть, — пропищала я и покачала головой, ударяя его в грудь. Неверное движение! И зачем только я дотронулась до него? Я почувствовала дрожь в пальцах, когда они коснулись его упругих мышц. — И первый вопрос, который возник у меня, — это как ты мог спать со мной в то время, как был уже обручен? — В моем голосе слышалось осуждение, в то время как я безотрывно продолжала смотреть на его сексуальное лицо.

— Это не то, о чем ты подумала.

— Правда?

— Мы обручились только на этой неделе.

— На этой неделе? — нахмурилась я. — Что?

— В прошлые выходные я сделал то, о чем потом пожалел. — Его глаза будто пожирали меня. — И случившееся заставило меня осознать, что мне пора повзрослеть.

— В прошлые выходные ты сделал что-то, о чем теперь жалеешь? — повторила я, заливаясь краской. — Ты имеешь в виду меня? — с замиранием сердца спросила я. Он жалел, что переспал со мной? От его слов меня будто что-то пожирало изнутри.

— Да, я переспал с тобой в прошлые выходные, — оскалился он. — Но это не то, что я имею в виду. — Он приблизился и облизал губы. — Я никогда не пожалею о том, что случилось в тот день.

— Ну и свинья же ты. — Я покачала головой, очарованная движением его языка, такого розового и острого. Я вздрогнула от воспоминания о том, как он оказался между моих ног, и беззвучно простонала, вспоминая ощущение, когда он проскользнул внутрь меня. Знаю, я была ужасна. Мне следовало накричать на него или залепить ему пощечину, но вместо этого я вспоминала каждую яркую деталь того, как упорно и одновременно нежно он владел языком. Я увлажнялась все больше и больше от мысли о том, как обычный язык мог доставить мне такое огромное удовольствие. Я надеялась, что моя влага сможет охладить меня в аду, потому что это было именно тем местом, куда я направлялась.

— Я не хрюкаю. — Он прижал меня к себе, и на секунду мне показалось, что он хотел поцеловать меня.

— Ты уверен в этом? — облизнув свои сухие губы, спросила я, делая шаг назад.

— Нервничаешь, Лив? — Его бровь приподнялась от удивления, и он еще больше приблизился ко мне.

— Прекрати называть меня так.

— Как так, Лив?

— Как будто ты испанский конкистадор, а я твоя награда.

— Но ты уже была моей, — оскалился он. — Битва окончена. Завершена. Все позади. — Он отступил и оглядел комнату. — Мило, — кивнул он на постер с изображением «Backstreet Boys»¹ над моей кроватью.

— У всех моих знакомых тоже висит постер «Backstreet Boys», — промямлила я.

— Правда? — с удивлением посмотрел он на меня. — У всех, кого ты знаешь, до сих пор висит постер с мальчишеской группой на стене? — Он приподнял бровь, а я скорчила гримасу ему в ответ.

— Конечно, сейчас уже не висит. Это моя детская комната. Комната, где я спала в юности. Теперь я здесь не живу. У меня есть своя квартира, и там больше нет постеров «Backstreet Boys», — сказала я в свою защиту.

— Мне кажется, ты немного переигрываешь, пытаясь все отрицать, — усмехнулся он. — Ты уверена на этот счет?

— Конечно, уверена. Я более чем уверена, что висит в моей спальне, — отвернувшись от него, сказала я, надеясь, что он не заметит, как я покраснела. В моей спальне был альбом с несколькими фотографиями Мэттью Макконахи, которые я вырезала из журналов про звезд. И они не были из периода моей юности. Они были из альбома «Будущий муж», которые Элис и я делали в колледже. Мэттью Макконахи был мужчиной моей мечты. Он был безупречен, дерзок, привлекателен, обладал сексуальным акцентом и любил свою маму. И если бы он не был женат, я бы села в самолет до Техаса или Калифорнии и сделала бы все возможное, чтобы встретиться с ним.

— Лив? — помедлив, спросил Ксандер. — Ты в порядке?

— Да, почему ты спрашиваешь? — Я обернулась к нему, и мой взгляд, встретившийся с его, выражал крайнее любопытство.

— Ты будто была не здесь, и мне стало интересно, что так заняло твои мысли? Очевидно, что не мечты о Джастине Тимберлейке?

— Джастин Тимберлейк был в «N'Sync»²‎, а не в «Backstreet Boys»‎, — закатив глаза, засмеялась я.

— Мне как-то все равно.

— Я не сказала, что тебе не все равно. Я просто поправила тебя, когда ты допустил неточность. — От безысходности я покачала головой. — Чего ты хочешь, Ксандер? Ты меня бесишь.

— Тебя. Еще раз. В твоей постели. Под постером «Backstreet Boys»‎, где ты будешь выкрикивать мое имя и петь «Оставь игры с моим сердцем»³.

От его самонадеянности и того факта, что он знал название песни мужской музыкальной группы, у меня буквально отвисла челюсть.

— Язык проглотила?

— У тебя пять секунд на то, чтобы сказать мне, чего ты хочешь на самом деле, а потом я попрошу тебя покинуть мою комнату. Я практически решилась рассказать сестре всю правду о тебе, грязная свинья.

— И что ты собралась сказать обо мне своей сестре? — усмехнулся он. — Что ты встретила меня на свадьбе неделю назад, а потом занялась со мной сексом в церкви?

— Мы не занимались сексом в церкви, — возразила я. — Мы, мы... — зашипела я на него в смятении оттого, что не знала, что сказать. — Ты — свинья.

— Ты уже это говорила, — оскалился он. — И я соглашусь с твоим замечанием, что мы не занимались сексом в церкви. Сексом как таковым. Если ты имела в виду, что мой пенис входил бы в твою...