Илья. Ты на солнце перегрелся. Остынь.
Григорий Иванович. Правду тебе говорю. В браке - у нас ничего. Она честно. Лишь посмотрим в глаза - и расходимся по домам. Ты не думай.
Илья. Больно мне надо думать! Сейчас она придет - разбирайтесь с ней.
Григорий Иванович. Ты пойми - у нее никакой личной жизни, кроме нашего собрания, кроме партии. Вы с братом - уже здоровые лбы: сами по себе, мамка вам не нужна. А ей как дальше? Ты приехал, погостишь и уедешь - а она забоялась слухов, партийный билет сдала. Ты ей скажи: не надо! Чего теперь бояться? Ты знаешь. Пусть болтают, кто что хотят...
Ирина Петровна (входит). Что с ним?
Илья. Он очнулся. Был без сознания.
Ирина Петровна. Вот и хорошо. Не будет шастать на нашу гору.
Илья. Ма, это правда? Он сказал, что я от него.
Ирина Петровна (Григорию Ивановичу). Что расселся? Вставай! Иди, откуда пришел!
Григорий Иванович. Хотела, чтоб ему чужие сказали?
Ирина Петровна. Шуруй отсюда, пока живой! И больше чтоб нога твоя не ступала!
Григорий Иванович (Илье). Мы с ней были - жених с невестой.
Ирина Петровна (Григорию Ивановичу). Какой ты был жених?! Что несешь?!
Григорий Иванович (Илье). Почти. Еще бы немного. Но мне родня помешала. А тут отец ваш - сватов.
Ирина Петровна (Григорию Ивановичу). Родня ему! Ты сам струсил! Думал, думал, нервы мотал. Как бы карьеру себе не испортить тестем военнопленным! Карьеру! Комсомольский вожак!
Григорий Иванович (Ирине Петровне). Он сын мой! И ставим на этом точку.
Ирина Петровна. Кто тебе сказал, что он сын?
Григорий Иванович. Ты.
Ирина Петровна. Я это не говорила.
Григорий Иванович. Тогда чей он - скажи!
Ирина Петровна. Он мой сын.
Григорий Иванович. Твой-то я знаю. А я на пальцах считал!
Ирина Петровна. Терпение мое лопнуло! Или ты уберешься сейчас - или мы!
Илья (Ирине Петровне). Ма, проводи его - а то упадет.
Ирина Петровна (Григорию Ивановичу). Пошли, изверг!
Григорий Иванович (Илье). Илья, помни, что тебе говорил! Ты мой сын!
Ирина Петровна (Григорию Ивановичу). Заткнись ты! (Уходят).
Илья садится на лавку. С берега идут к дому Света и отец Николай, несут за ручки корзину с мокрым бельем.
Света (кричит). Владюша!
Владюша (быстро появляется из дверей). Что?
Света. Что! Что! Иди, помогай! У отца у Николая возьми.
Владюша (отцу Николаю). Припахали вас?
Отец Николай. Ничего.
Света (отцу Николаю). Спасибо.
Владюша принимает у отца Николая корзину и со Светой уносят ее во двор.
Отец Николай (Илье). Где он? Ушел?
Илья. Ушел.
Отец Николай. И хорошо сделал. С таким озлобленным человеком общаться - невольно сам озлобляешься.
Илья. А вы не озлобляйтесь.
Отец Николай. Это, конечно, грех. (Крестится.) Господи, прости меня.
Илья. Ты теперь - прощенный? Обмахнулся - и всех делов. Удобно, что говорить.
Отец Николай. Это таинство, Илья. Не нужно с этим шутить.
Илья. Почему не нужно? Давай, пошутим. Обмахнемся потом, если что. Меня тошнит, Никола, от твоего лицемерия!
Отец Николай. Больше не желаю спорить на эту тему. Пусть каждый остается при своем мнении. Жизнь рассудит, кто был не прав. (Идет чинить церковь.)
Илья. Чини, чини! Это я ее поджег в прошлый раз! И никто не прибежал заливать! Значит, никому она не нужна!
Владюша (вышел из дома). Что орешь?
Илья. Да разборки с попом устроил. Чтобы не расслаблялся. (Пауза.) Ты топтался в сенках, когда этот был - слышал наш базар?
Владюша. Слышал.
Илья. Что скажешь?
Владюша. Надо поговорить.
Илья. Ну, говори.
Владюша. Илюха, мне надо сибирскую лайку. Без собаки - труба. Вернешься в Питер - в клубе собаководов купи.
Илья. Какая лайка? Ты слышал с этим наш разговор?
Владюша. Слышал.
Илья. Что скажешь?
Владюша. Ничего. Илюха, без собаки - труба. Ушел бы сейчас на охоту. Но без собаки - не охота, а одна маета. Держал я двух кобельков в том году - оба сдохли. Не знаю: или зараза какая прикинулась, или Светка их отравила. Не любит Светка, когда я не дома. Светка их могла отравить.
Илья. У юбки держит?
Владюша. У юбки. Она и удочки мне ломала. Удилище было классное из бамбука - она его об столб, потом - ногой, в щепки. В общем, она достала.
Илья. Чего ей надо от тебя?
Владюша. Ничё не надо. Ревнует - типа того. Боится, что я по бабам. Вернусь с охоты - обнюхает всего. Уже плешь проела мне - типа любит. Надоела - зудит, зудит.
Илья. Может, правда она того?
Владюша. Любит, что ли? Да нет! Какая у ней любовь? Так только вредность одна. Дескать, ей со мной плохо - значит и мне не должна жизнь медом казаться.
Илья. А бабы что?
Владюша. Да что бабы? Скоро орехи на кедрах созреют. Уйду подальше в тайгу. Там тишина. Ни визга, ни шипенья нет. Какие бабы? Нагнешься в ельнике, отклонишь ветку, глядишь - грибы стоят: такие... красноголовики, шляпки с мой кулак. И тишина в лесу, смолой пахнет. Птицы перекрикиваться начнут. Залезешь по стволу - батюшки мои! Красота! Деревья желтые, зеленые, красные. Листья на осинах дрожат. Думаешь, вот люди не видят! Видеокамеру бы мне! Домой придешь - начинает куртку вертеть, ищет длинные волосы. Лучше бы не возвращался. Где был, да что? И доказываешь ей неделю потом, что ты не верблюд. Илюха, купи мне породистого щенка, с прививками, ладно? У нас в округе настоящих лаек сибирских нет, дворняги какие-то. Сдохли в том году в конуре, из пасти пена пошла. Если и с прививками сдохнет - значит Светка их травит. Шкуру с нее спущу.
Илья. Пусть она тебе доказывает, что она не верблюд. Почему мы все время доказываем? Пусть она. Найди ей такое занятие. Будто бы ты ревнуешь. Еще рада будет радешенька, когда ты уйдешь.
Владюша. Чё? Я устрою. Пусть докажет. Зуб даю, она собак травит. (Уходит в дом.)
Илья остался на улице. Отец Николай плотничает около церкви. Немного погодя в доме начинаются крики. На улицу выбегает Света, за ней Владюша.
Владюша. Ты куда идешь? Ты ответь!
Света. В магазин иду! Отлынь от меня!
Владюша. Что за магазин такой? Чем торгует? Где он, магазин этот? В кустах?
Света. Я тебе такие сейчас кусты покажу! Ты взбесился! Отстань от меня, дурак!
Владюша. Кто дурак? Я дурак? Она по кустам с попом шляется - а я дурак, значит! Я не понимаю ничё?!
Света. Он пришел, твою мать позвал - разве я виновата? Как я должна была корзину с бельем тащить? Одна, что ли? Или там бросить?! (Илье.) Илья, скажи ему, что поп мать вашу вызвал!
Илья. Откуда я знаю? Я что ли за ним слежу?
Владюша. Нашла себе кобеля, сука!
Света. Отец Николай, скажите ему, что вы свекровь вызвали!
Отец Николай (подходит). В чем дело?
Света. Скажите ему, что свекровь ушла, и вы помогли мне корзину в гору поднять. А то он разорался, дурак!
Отец Николай. Совершенно верно. Я вызвал Ирину Петровну, потому что старику стало плохо. Илья велел ее звать. Подтвердите, Илья.
Илья. Какому старику? Я не знаю. Не приплетайте меня.
Владюша. Поп - потаскун известный: весь поселок о нем твердит! Попробовать решила, ага? Совести у вас нет! На глазах, среди бела дня! Ильи бы хоть постыдились! Гады, паразиты! Убью! (Дает пощечину Свете.)
Отец Николай. Илья, это подло! Не лгите! Подтвердите ему!
Илья. Леди Макбет из поселка Бура.
Света. Ты! Ты меня! За мою любовь? Сволочь!
Быстро подходит к дому Ирина Петровна.
Ирина Петровна. Что у вас происходит? Владюша, зачем ты ее? За что?
Илья. Поп на речке к Свете пристал.
Отец Николай. Это ложь!
Ирина Петровна (отцу Николаю). Ах, ты! Глаза бесстыжие вылупил! Рясу нацепил - и все можешь? Оборотень! Тьфу на тебя! Тьфу! Тьфу!
Отец Николай. Вы сумасшедшие!
