Курт вытащил свою рацию.

- Блейн?

- Меня вызывают небеса? – последовал спокойный ответ, который заставил щеки Курта разрумяниться от того, насколько это высказывание застало его врасплох. – О прекрасное создание, у тебя, несомненно, голос ангела, так что это, должно быть, небеса.

- Эээ…что?

- Ты божественен даже в смущении. Я не достоин разговаривать с тобой. Умоляю, скажи что-нибудь еще.

Ник разразился смехом, а Джефф сосал губы, чтобы удержать себя от смеха. Курт был унижен.

- Сэр, - сбивчиво прошипел он, находясь в шоке. – Все тебя слышат!

- Хорошо! Пусть все знают, как мне повезло, - театрально продекламировал Блейн. – Они просто завидуют.

Осмотр поля показал, что те из них, у кого все еще были свои радиоприемники, внимательно слушали их с ухмылками на веселящихся лицах. Завидовали? Нет. Потешались? Черт возьми, да.

Курт собирался его убить.

- Вы, ребята, гораздо лучше, чем мои любимые реалити-шоу. Продолжайте говорить, я записываю это дерьмо, - раздался поблизости чирикающий голос Коррин.

О Боже.

Курт огляделся, пока не обнаружил рядом со сценой Блейна, который небрежно прислонялся к динамику, как ему заблагорассудится, скрестив лодыжки, засунув одну руку в передний карман и подняв рацию ко рту. Эти глаза с золотыми крапинками прямо сейчас сияли, и Курт просто знал, что так оно и есть.

- Я конфискую твое радио. Надеюсь, ты об этом знаешь, сэр, - строго сказал ему Курт.

- Но, прекрасный. Нам нужно показать Таду и Райану как это делается! И я даже еще не сравнивал твои глаза со звездами! И не пел тебе серенады! Или…

- Ну все, - пробормотал Курт, слушая все более смехотворную и сладкую до зубной боли болтовню, которую нараспев говорил ему Блейн, пока бегом сокращал дистанцию между ними.

- Это похоже на ту сцену на лугу в кино, - сказал ему Блейн, и теперь в его голосе безошибочно слышался смех. – Беги в мои объятья посреди этого поля роз, моя любовь!

Курт запрыгнул на него, радио полетело на землю, но самоуверенный Доминант этого и ждал, поэтому с легкостью поймал саба и ухмыльнулся ему всеми своими ровными, идеально-белыми зубами в этом глупом и совершенном рту, произносящим глупые, дрянные вещи, и черт бы побрал эти губы, если они каким-то образом не упадут прямо в поцелуй.

Они слышали раздающиеся с пола обрывки и кусочки прерывающегося свиста, кошачьих воплей и насмешек своих друзей, которые перебивали друг друга, чтобы расслышать.

- Ты хуже всех, - шумно выдохнул Курт Блейну в рот, прежде чем их губы снова встретились.

Блейн прогудел в поцелуй и игриво лизнул его верхнюю губу.

- Ты связан со мной, прекрасный. К лучшему или худшему.

Курт обвил своими ногами бедра Блейна и обнял его голову, откидываясь назад, чтобы заглянуть в глаза Дома, напуская на себя невинный вид.

- Значит, ты – худшее, а я – лучшее, сэр?

- Такой болтливый, прекрасный. Я не собираюсь наказывать тебя, правда же? – дразнился он, и глаза Блейна потемнели, когда он отвел их на импровизированную сцену и посадил Курта с краю, удобно расположившись между его ног, так что теперь он мог целовать его подбородок, спускаясь по шее. Курт вздрогнул и толкнулся навстречу контакту, а тихий звук, вырвавшийся из его горла рассказал Блейну обо всем, что ему нужно было знать.

- Хм… ты же знаешь, что я здесь, правда? – неловко спросил Уэс прямо со сцены позади Курта. – Я внезапно не стал невидимым.

Курт покраснел. Он вообще не заметил Уэса.

- Гм, Блейн. Нам нужно развесить баннеры Джеффа, прежде чем все сюда придут, и я сказал Нику, что попрошу тебя о помощи, - сказал саб, откидывая шею, чтобы попытаться заглянуть ему в глаза.

Блейн несчастно фыркнул в его ключицу.

- Почему двум самым низким людям поручают развешивать баннеры?

- Комедийный эффект? – сухо спросил Уэс.

Блейн издал еще один несчастный звук, и Курт заворковал над ним, осторожно лаская шею. Дом замурлыкал, словно кот, и обвил руками бедра саба.

- Ха… Мне думается, они решили собраться все вместе. Мириам будет в восторге, - размышлял находящийся рядом Уэс, и Курт резко обернулся.

Там, в отдалении, находилась большая группа подростков, которые явно были местными. Они болтались поблизости от границ поля, по-видимому, наблюдая за приготовлениями и решая, нужно или не нужно подойти поближе или даже будут ли им действительно здесь рады?

Курт не мог сдержать улыбки на лице и посмотрел на Блейна, чтобы увидеть, что тот улыбается ему в ответ.

- Видишь, не о чем беспокоиться, прекрасный.

- Пойдем, поприветствуем их, - с энтузиазмом сказал Курт, и его Дом взял его за руку и отступил назад, чтобы помочь ему спрыгнуть на траву.

Рука об руку они поспешили к нервничающей компании, которая выглядела настороженной, возлагая сильные надежды.

… но храбрыми, потому что, несмотря на то, что все может обрушиться прямо на вас, вы по-прежнему стараетесь перебороть себя, пусть даже всего на миг…

- Давай же, прекрасный. Мы практически никуда не выходим. Я думаю, будет хорошо на некоторое время убраться подальше от всего этого сумасшествия, - уговаривал Блейн в изгиб, где шея Курта плавно переходила в плечо, наблюдая за тем, как саб укладывал свои волосы перед зеркалом в ванной комнате. Они уже были совершенны, Курт только зря суетился.

- Но нам все еще так много предстоит сделать. Окончательные результаты выборов не за горами, и Дана сказала, что прошедшая неделя была самой важной. Финальные дебаты состоятся завтра, и мой папа в действительности не знает чего ожидать, - разволновался Курт, отчего тревожная складка, которая начала оформляться и залегать между его бровей с того дня, как они вышли из стадии «медового месяца», становилась все глубже.

Курт хотел как можно больше помогать своему отцу, но, говоря по правде, все, что он мог сейчас сделать – это морально его поддержать. Он устроил смешанную встречу представителей Далтона и Лаймы, которая прошла на удивление хорошо. Две группы людей объединила общая любовь к музыке, смеху и хорошей еде, как только мероприятие пошло полным разгаром. И на данном этапе еще больше футболок и браслетов не принесут много пользы, поэтому Курт застрял, просто наблюдая и надеясь на лучшее.

У него не было ни малейшего представления об этих подлинных политических штучках, и как бы сильно Курт ни старался, он никогда по-настоящему не улавливал тонкости того, что нужно было сделать, поэтому чувствовал, что разрывается между необходимостью помочь и страхом что-то испортить. Мириам была благословением во всех этих делах. Она предложила Курту помочь ей с подготовкой всего, над чем она работала там, где саб мог это сделать, зная, как сильно он нуждается в том, чтобы чувствовать себя полезным. И он действительно был благодарен, но, казалось, ничего больше не было в достаточной степени пригодным, и Курт действительно был на грани.

Он догадывался, что на самом деле его беспокоит это выражение, которое приклеилось к лицу Берта после первого тура выборов. Он был так подавлен своим проигрышем, что Курт не знал что предпринять, чтобы ему помочь. Это так много значило для них всех.