- Подними руки.

Джефф послушался сразу же, даже не задумываясь, а затем теплая ткань скользнула по его голове, и он оказался окружен запахом Ника.

Это было идеально.

- Лучше, ангел? – спросил Ник, потирая его ладони сверху и снизу, еще больше согревая его своими руками.

- Да, спасибо, - ответил саб, который тянулся к прикосновениям, с жадностью впитывая их.

- Хорошо, а теперь тащи свою симпатичную попку в постель, - усмехнулся Ник, прижавшись целомудренным поцелуем к его рту.

Джефф изумленно подскочил от поцелуя, но ему не было неприятно, даже когда слабая команда просочилась под кожу, и саб поспешил скользнуть под сень зеленого одеяла, ощущая удовлетворение совершенно новым, динамичным способом, после того, как он улегся, и Ник счастливо посмотрел на него.

- Хороший мальчик, - похвалил он, и Джефф снова вздрогнул, только на этот раз не от температуры. Это ощущение было интенсивным, словно получить удар электрошоком, в наилучшем смысле слова, по нему распространялись адреналин и эндорфины, а затем это блаженное спокойствие, накрывающее волнами, которые очищали его, пока он не почувствовал, что становится податливым и свободным. Эти ощущения были вдвойне мощнее от нахождения в постели Ника. Повсюду витал его запах, насыщенный и концентрированный на простынях, сливавшийся со взятыми взаймы вещами, которые были на нем надеты. Джефф сместился, чтобы освоиться, гадая, в какой позе спал Ник, и краснея от желания ее сымитировать, просто чтобы почувствовать себя ближе к нему.

Ник подошел и щелкнул выключателем, прежде чем устроиться у себя на диване, ворочаясь, пока не нашел удобное положение, улегшись на бок, спиной прижавшись к спинке и сгибая руку под подушкой.

- Ник? – нерешительно выдохнул в темноте Джефф.

- Да, ангел? Все в порядке? – тихо спросил он, готовый подскочить в любой момент.

Он прикусил губу, обдумывая его слова, прежде чем закрыть глаза и растерять свою решимость.

- Я просто хотел пожелать спокойной ночи, - застенчиво пробормотал он, наполовину приглушенный подушкой, в которую уткнулся лицом, испытывая счастье от того, что свет выключен и можно скрыть свои покрасневшие щеки.

Ник ощутил резкий рывок в своем животе и улыбку, расцветающую на лице.

- Сладких снов, ангел.

Если бы только они были такими.

Это началось, как только на какое-то время образовалась пустота, темная и молчаливая, но Джефф мог с этим справиться, он не возражал против тишины и к настоящему времени по большей части привык к одиночеству. Но вскоре он понял, что был не один.

Кто-то находился здесь, в комнате вместе с ним.

Он попытался убежать.

Зверушка. Тебе негде спрятаться, и ты это отлично понимаешь.

Джефф ускоряется, ускоряется и ускоряется до тех пор, пока не может больше дышать, но не сдвигается ни на дюйм, словно пол просто скатывается под ним, и скрывавшиеся сущности приближались все быстрее, желая причинить ему боль. Он мог почувствовать злобные намерения своей кожей, словно слой грязи.

Он зовет на помощь.

Он просит и умоляет кого-нибудь помочь ему, но никого другого не существует. Никто больше не сможет услышать его, кроме существ, которые теперь смеялись над ним, потешаясь над его слабостью.

Заткнись! Никто не позаботится о таком никчемном неудачнике, как ты. Полезай в кровать. Сейчас же!

Ему было больно.

Эти приносящие страдания руки сжимали его кожу, плоть прижималась к его собственному телу, а слова снова и снова ядовито насмехались над его разумом и сердцем.

Он плачет.

Он ненавидит себя за это, но слезы всегда проливаются, всегда предают его, и монстр ухмыляется, слизывая их с жадностью и удовольствием, никогда не удовлетворяясь ими.

Моя зверушка грустит? Если бы ты лучше старался, то, возможно, этого бы не происходило. Раздвинь ноги.

Он просыпается.

Его лоб был залит холодным потом, а сердце колотилось так сильно и быстро, что его стук был всем, что он мог расслышать. Он ловил ртом поверхностные вздохи, и пройти мимо этого состояния было очень трудно. Независимо от того, как часто у него случались кошмары, они никогда не утрачивали своего влияния и, господи, он просто хотел чтобы они прекратились.

Подняв дрожащую руку, Джефф вытер свое лицо, избавляя его от слез, которые, как он догадывался, там были, и в его разуме закрепилось осознание, что теперь он не сможет снова заснуть. Все вокруг несло оттенок паники, и саб всматривался в темноту, с отчаянием ожидая, что оттуда выскочит он, заберет его от Ника и снова причинит ему боль. Снова разорвет в клочья все его склеенные обломки, потому что он знал, где именно надо рвать.

Звуки мягкого дыхания Ника пробились сквозь туманную завесу, и Джефф зацепился взглядом за его размытые очертания, словно за спасательный круг.

Я не хочу уходить. Не позволяй ему снова забрать меня. Не позволяй ему причинить мне боль. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

- Сэр, - выдохнул в темноту Джефф, едва выдавив этот звук, который больше походил на сдавленный вой, который заглох, прежде чем оказаться где-то в пределах спящего Дома, и Джефф в действительности не знал, почему вообще у него вылетело это слово. Может быть, потому что он был настолько открытым и уязвимым, что инстинкты сабмиссива потребовали этого прямо под его кожей, убеждая его разыскать своего Дома и получить утешение, получить безопасность, получить защиту.

Доведенный до отчаяния и напуганный Джефф выбрался из кровати, стащил оттуда одеяло и завернулся в него, укутавшись по самую шею, волоча его концы по полу, когда подошел к дивану, стараясь не споткнуться, пока его слезящиеся глаза привыкали к темноте.

Ник лежал точно в такой же позе, как и заснул, как будто не пошевелил ни единым мускулом, глубоко и ровно выдыхая в темноту, и Джефф даже не колебался, ощущая, как если бы Кевин стоял прямо позади него, дыша ему в шею.

Сбоку дивана было свободное пространство, там, где рука Ника свернулась под подушкой, и Джефф медленно опустился рядом с ним, сворачиваясь клубочком до тех пор, пока они не приспособились друг к другу. Голова Джеффа оказалась на подушке над рукой Дома, а колени и стопы находились в дюйме от прикосновения. Он закусил губу в ожидании, но Ник не пошевелился, просто продолжая спать, ни о чем не подозревая, и Джефф не знал, был ли он благодарен за это или нет.

В его распоряжении было целое толстое одеяло Ника, в которое он обернулся, но саб все равно дрожал, все еще замерзший и напуганный, и Джефф подкрался ближе, греясь теплом лежащего рядом с ним Дома, от которого веяло спокойной силой даже во сне. Теперь, лежа так близко, он мог рассмотреть черты своего Дома. Расслабленная линия челюсти, приоткрытые губы, гладкий лоб. Он был великолепен и открыт перед ним, словно книга, не пытаясь закрыться ни стенами, ни лицом, которое он являл остальному миру. И эта уязвимость была безмятежной, но в то же время успокаивающей, потому что Ник все же был силен, все еще был в состоянии защитить его, саб инстинктивно это знал.