—Или дать кибернетикам робота делать на запчасти, – улыбнулась Алиса. Редкий случай – она была согласна со Славей.

—Ладно, до встречи за обедом! – ответил Дмитрий, когда Лена подошла и что-то ему шепнула, что его могучая фигура повернулась в сторону спортплощадок. – Пойду в бадминтон бегать, трудовой жирок сгонять.

—Ты сейчас куда? Ну, давай после обеда! – ответил Ярослав Алисе, и они пошли в сторону площади. Я заметил, что общество Алисы Ярославу очень нравилось. И со стороны смотрелись колоритно – нагловатый широкоплечий парень с фотоаппаратом, и длинноногая рыжеволосая красавица с хулиганским блеском в глазах и косичками-молниями, выше его на голову и шею. Даже без «младшей сестры» в лице Ульянки.

А мы со Славей отправились помогать Санычу проводить спортивные состязания. Отряды уже собрались, осталось только следить, чтоб никто никого не толкал, и очередь шла чинно-мирно.

—Так ты спортом и не занимался, – бросил Саныч, увидев меня.

—Ну, почему…

—Атлетикой уже занимался, – ответила Славя. – В шахте.

—На руках тебя вытащил.

Физрук предпочел помолчать, но на его лице было «Кто вас туда пустил, он давно у психиатра проверялся? Или давно каждый день круги нарезал?»

Интересно, что бы сказал Саныч, если б узнал, что тот, кто меня отправил в подземелье, похоже, психиатр или психолог, и есть?

А работы вскоре прибавилось – пришла Ульянка со своими паладинами (Данилой и еще Алькой) и мотивацией что-нибудь учудить и выиграть «призы-призы»!

—Привет! Решила Ярику в плаванье нос утереть?

—А то! – озорно ответила Ульяна. – Вчера слабаков раскатала. Сейчас я всех порву.

«Паладины» кивнули, что «мы в этом не сомневаемся, только нам ничего не светит». Ладно, ребята, про Формулу-1 не слышали? Там тоже доминирование то Шумахера, то Феттеля (да?), а там уже все остальные.

А я глянул на Славю. Она, похоже, сбегала в домик, вернулась, и уже в купальнике. Снова ее восхитительная фигурка. Красивая грудь, бедра, гладкий животик, стройные ноги, а на милом личике – довольная, искренняя улыбка и сияющие от радости голубые бездонные глаза. Моя б воля – забрал бы тебя подальше, сел бы в кустах, которые мы сегодня проверяли, и любовался бы до конца смены. А еще как она всем улыбается! Казалось, что такого в улыбке? Вот улыбнешься кому, и, глядишь, человек уже получил заряд позитива на весь день. А улыбка Слави творила чудеса, что даже проигравшие не расстраивались. Подумаешь, тебя обогнали? Ты не в школе, в конце концов. Не у себя дома, а далеко. Смена скоро пройдет, дадут тебе грамоту на память, и дома никто не узнает, если голова дружит с языком, а ты будешь рассказывать, как всех рвал. Но в пору подросткового максимализма такая очевидная мысль в голову или не приходит, или там не задерживается. А тут Славя улыбается, утешает, поддерживает всеобщую гармонию, и проигравший уже не очень-то расстроен. Гармония. Вот точное попадание! Трудится тут, чтобы дарить всем радость, чтобы всем было хорошо. Даже если тебя «сделали» на последних метрах.

—Семен!

—Ульяна, в очередь!

—Я все равно всех сейчас обставлю.

—Ульяна, только попробуй, – ответил кто-то. – Ты что, олимпийская чемпионка? Я у себя в Стерлитамаке разряд получил!

—Тем интереснее, – ответила Ульяна, а глазенки уже горели ярким огнем.

Паладины уже готовы были делать ставки, как начался заплыв. Ульяна и тот пионер рванули так, что оставшиеся 2е просто сбавили обороты и доплывали, противостоять было нечем. В итоге Ульяна уступила, но было видно и слышно, как она предлагает реванш в следующем заплыве. А теперь очередь «паладинов». Ульяна бросилась за них азартно болеть. Ей важно было, чтоб они вместе пробились в следующий круг, но Алька выбыл. На улыбку Слави он не обратил никакого внимания, а Ульяна в ответ утешила его конфетой «Мишка на севере».

Следующей на огонек зашла Ольга Дмитриевна. Посмотрела, как идут дела, сходила к Славе с Санычем, что-то сказала. Славя буквально загорелась энтузиазмом, улыбнулась мне, милые глаза засияли. Что там еще? Вожатая пошла дальше.

—Сема, Ольга Дмитриевна хочет, чтоб мы устроили показательные выступления! По плаванию! – пока был перерыв и подведение итогов, Славя подошла ко мне.

—Мда. – смог я вытащить из себя.

—Наоборот, так здорово! Ты же плаваешь неплохо, – заметила Славя. – Позавчера, говорят, ты устроил заплыв, что даже Алиса не успела тебя вытащить.

—Если не на результат, то да. А я тогда не гонял, просто в свое удовольствие. Тебя искал, думал, ты где-то лежишь в теньке.

—А почему тебе не показать всем сейчас? Хорошая погода… Все будет хорошо! Сколько раз я видела, что ты сначала упираешься, а потом все отлично.

—Только душно как-то, Славь, не находишь?

—Семен, – вожатая уже тут как тут. – Тебя вызывает начальство.

—Куда? В администрацию? Зачем?

—Сказали подойти к сцене, там объяснят. Срочно!

—Зачем? – удивилась Славя.

—Я пошел, – ответил я и поспешил по указанному адресу. Еще мне показалось, что уголок неба и горизонта со стороны острова Ближнего стал каким-то подозрительно темно-синим. Да и облачка на небе – больно большими и сероватыми. Столовая. Склад. Лесом-лесом к медпункту, библиотеке, а там и сцена. А еще – «Москвич» универсал!

На сцене собрались несколько человек. Какие-то 2 мужика – один в поношенной курточке, другой – в модной рубашке, Толик, зам директора – то есть, Юля, в пионерской форме с 3мя значками, пышными волосами с небольшой косой на правом плече и большими ушами в стиле кота. 3я – сверкающая своими зелеными косами Мику! Они обступили какой-то предмет, что оказался синтезатором! И явно не нашей YAMAHA – корпус у него был белым, и надпись CASIO, модель HT-3000.

—Да вы посмотрите! Новенький! С автоаккомпанементом! 8 голосная полифония! Вон, дисплей и колесо выбора ваших режимов.

—Вижу, вижу. Прямо из коробки. Мику, что скажешь?

—Отличный вариант, Юля. Если новый, бери, пока дают.

—Я бы сначала проверила.

—Что проверять? Его купили месяц назад в ФРГ, где был концерт труппы Большого Театра. – Прямо не распакованный!

—Хорошо, хорошо. Допустим, я поверила, – ответила Юля.

—Друзья, я не хочу расстраивать Виктора Аркадьевича, наоборот… – молвил Толик.

—Не, не, Анатолий, все на мази! – задрожал голос у первого, в рубашке.

—Я тут, – подал я голос.

—Семен! Доброе утро! – сказала Юля.

—Привет, Семен! – сказала Мику. – Помоги его подключить!

—Это к нам в клуб?

—Это мне, – ответила Юля. – Пианино поставить некуда.

—Хорошо. Где провода? Инструкция есть?

—Вот, все в комплекте! Инструкцию даже на русский перевели, жаль, не до конца! – сказал 1й, в куртке, протянув скрепленные машинописные листы бумаги. – Фирмá!

Я и Мику подсоединили провода. Мику отошла что-то проверить, а 2й уже начал подбивать клинья:

—Извините, а можно вместо денег мы эту пионерочку вашу в Москву заберем? Такая цыпочка, ее с руками оторвут, будет хата в Москве, «Лада Самара».

—Что-что? «Самара»? – спросила Юля с нескрываемым сарказмом, да так посмотрела на того, что он аж зашатался. – Дядя, ты хоть знаешь, кто она? И что у нее тачка уже есть – «ХондаLife», слышал такую? И домик у нее в окрестностях очень далекого города, что называется Осака, и родня в Саппоро.

—Она что, не наша?

—Я тебе сразу сказал, – ответил 1й. – Извините его, пожалуйста, Анатолий, а оплата?

В это время, когда Юля с Мику настроили синтезатор, на всю округу зазвучала уже знакомая мне мелодия «Микаэла». Юля доиграла до конца, что все остальные захлопали.

—Хорошо. Давайте рассчитываться. Толик, иди сюда.

Челюсти у гостей снова отвисли, когда Юля вытащила кожаное портмоне и раскрыла его. Похоже, кредитки эти 2 видели в первый раз, как и содержимое. В карман 2му перекочевали 10 купюр неопределенно-коричневого цвета с профилем Ленина, потом 3 бумажки с Франклиным.

—А что еще?

—Семен, – ответил Толик. – Пойдемте со мной. И вы тоже.