—А теперь расскажи все подробно, – ответила Славя. – Семен, опусти ключ, возьми фонарь.

—А что это у тебя на руке? – спросил Шурик.

—Вот тут бинт, вот тут часы. Не ты потерял? – спросил я и убедился, что у Шурика были свои часы! Но не электронные, а обычные, стрелочные!

—Мне нужные были кое-какие детали, – заговорил Шурик. – Я знал, что в старом лагере есть бомбоубежище, а там много старой аппаратуры. Диоды, резисторы, конденсаторы, катушки, – можно разобрать, там всегда найдется. Я думал, что все быстро сделаю, и вернусь, и что мое отсутствие никто не заметит. Тем более, наши доблестные партийцы решили отовариться сервелатом и нарвались на Ульяну.

—И ты вернулся, потому что потерял ботинок? – спросил я, вслушиваясь. Нет, тишина, никаких шумов, даже за дверью, куда уходят какие-то провода. Туман тоже не сочится.

—Да. Первый раз я дошел, но, оказалось, там стоял жуткий туман, какой-то… то ли грузовик, то ли автобус…

—??? – на лице у Слави появился вопрос.

—Я зашел в старый лагерь, нашел люк, но не смог открыть, побежал обратно и потерял ботинок. Хотел взять ломик и пару ключей, и переобуться.

—И заскочил в столовую.

—Да. Все равно было не до меня. Все эту вишню ели, да еще слышал, Ульянка пропала, значит, не заметят. Я добежал обратно, там туман был поменьше…Автобуса или чего там похожего уже не было, заскочил туда. Люк поддался, там барашек был закручен. Все что нужно, я собрал, – Шурик похлопал по своему карману. – А потом услышал, что в помещении кто-то есть, точнее, вибрации от какой-то аппаратуры, да еще моргнул свет, а тут какие-то голоса. Голоса из-за стены, и голос за дверью. Я подумал, что кому-то надо помочь, и пошел. А потом эта шахта, лабиринты, как говорят, чертовщина какая-то!

—Секунду, а ты призрака в белом не видел? Приметы могу дать.

—Нет. Там бы… – Шурик заплакал.

Так что там было? Момент, из-за которого ты сюда угодил?

Славя погладила его по голове, тот успокоился.

—И так я забрался в это помещение, тут их не было слышно.

—И решил тут сидеть и ждать. Да, Шурик, а ты β дозиметр тоже включал?

—Какой еще дозиметр? – Шурик уже напрягся.

—Успокойся, – заговорили мы со Славей.

—Нашел его в бункере, когда за тобой шли, – ответил я.

—Там много чего было. И этот, как ты говоришь…

—Армейский дозиметр. Я его включал, он превосходно работал, как будто там батарейки не сели. Не волнуйся, радиации он не показал. Слушай, может пора уже выбираться? Если никто не против.

—Я знаю короткий путь. Я тут все исходил. А что там взорвалось наверху?

—Показывай. А это Генду пытались…

Пройдя пару минут по лабиринту, мы оказались возле решетки, над которой синело небо, а внизу были дренажные трубы.

—А почему ты не выбрался сам? – спросил я.

—А ты попробуй. Да еще там что-то бухнуло.

—Осторожно! – я поднялся по лестнице и попробовал снять решетку. Заперта. Так просто не сломать.

—Может, фонарем? – спросила Славя.

—Как я забыл! Ключ подайте!

Скоро от ударов болты, удерживающие решетку, выпали. Я выкинул решетку, помог выбраться Шурику, а потом слез и помог подняться Славе. Потом поджег ракету и пустил. Яркий зеленый огонь описал кривую в ночном небе, скрылся за администрацией и погас. Скоро мы все лежали на траве возле памятника Генде. Все измазанные, как трубочисты, у Слави была порвана юбка, а на рубашке были следы гари. Сам я тоже был как негр, да еще рана на руке, похоже, открылась.

—Пойдем, – я поднялся.

—Я сам…

—Шурик, у нас тут четкая инструкция, – ответил я, и мы со Славей повели Шурика в сторону его домика. Откуда-то слева, со стороны музыкального кружка, раздалась красивая мелодия. Дуэт! Один на рояле, другой на синтезаторе, имитируя оркестр. Кажется, раньше в прогнозе погоды крутили.

—Вот, опять, – вздохнул Шурик.

—Это уже ерунда… – ответил я.

—Пионеры! – раздался голос. К нам спешила Виола.

—Вот и Шурик, получите и распишитесь!

—Вон там – умывальник, пионеры… Спасибо, – сказала Виола.

Мы со Славей пошли в сторону кустов и вышли на полянку, где стоял умывальник. Славя снова оказалась у меня на руках – опять подвернула ногу, была поднесена. Она сполоснула лицо, теперь моя очередь.

—Сейчас, погоди, где болит?

—Дорогой, вот тут… – она провела рукой по коленному суставу. Понятно… сейчас помассируем, должно помочь. А со стороны музыкального кружка заиграли снова. Что за мелодия? Рояль + оркестр в оригинале. Клайдерман?

Наконец, Славя смогла подняться. Ну, все, пора, пора…

—После всего, что случилось… Я люблю тебя, Славя! Стань моей невестой! – прозвучало в ночи.

Я обнял ее и поцеловал, а она крепко прижалась ко мне, не говоря ни слова.

—Конечно… – спустя минуту проронила она.

Мы какое-то время медленно походили, обнявшись, а потом она тихо прошептала:

—Семочка, хочу домой… Я устала, не могу больше…

Музыка стихла. Откуда-то раздались голоса:

—Великолепно! Вот же играет! Пусть на закрытии выступит!

—Это же «Божественная Анжелика». Могут не понять, – ухо уловило голос… Толика! Но слушать, что там говорят, не было желания. Мы со Славей потащились обратно, а после площади.

—Может, на ручки?

—Давай, а то я упаду… – прошептала она и поцеловала меня в щеку, плотно прижавшись личиком.

—Так пошли! – Я снова подхватил Славю и донес до ее домика. Она поднялась и зашла внутрь. Я отправился обратно, хромая. Руки-ноги ныли и болели, навалилась дикая усталость и опустошенность. Столько всего произошло! Вот и домик вожатой. Ольга Дмитриевна стояла, руки в боки, похоже, ждала и долго.

—Где был? Спать давно пора! Семен, что с тобой? У тебя вся форма черная…

—Ольга Дмитриевна… это… не буду ругаться… мы нашли Шурика… сдали Виоле… Подробности завтра… Славя… расскажет… а я уже все… – я разделся, свалился на кровать, словно мешок, и отрубился, голова ушла в перезагрузку от всех событий, а наша кошка кинулась лечить.

Мне снилось… Жара. Лето. Я сижу с коллегами на пляже, похоже, Обского моря, в районе Бердского шоссе, недалеко от остановки электрички. Логичнее ничего не придумать. Наши машины остались в лесу, и мы отмечаем сдачу очередного объекта и, одновременно, думаем над перестройкой еще какого-то сооружения. 2 этажа, покатая крыша, просторная лестница и балкон слева. А вокруг вечер, небо расцвечено оранжевым, на закатных лучах горят ветви на соснах. Поют птицы, а вдали белеют паруса.

—Семен, а, Семен, а что там? – спрашивает начальник, что у нас еще читает лекции и руководит практикой.

—Ну, детский сад или лагерь, нет, сейчас будет апарт-отель или просто дом отдыха. Его бревен лет на 15-20 хватит. Поддерживающие балки и перекрытия живы, лестница тоже. Коммуникации надо подключать заново, все растащили. Карусели сдать в металл.

—Так там еще фасад поврежден.

—Ерунда, предложим заказчику либо замену, либо еще раз все обработаем. Выдержит. – говорит еще кто-то, рассчитывая на ноутбуке.

—А там еще пол перестелить, – вставляю я. – Да летнюю веранду сделать, а на 2-м этаже – балкон и VIP апартаменты на 2 уровня, там же мансарда напрашивается. Можно и панорамную крышу, если будет заказ.

—Семен, а так ты где был? Слушай, а там подвала нет? – задает вопрос девушка-дизайнер. – А еще ты обещал невесту показать. Или вы расстались? Не мое дело, но что у тебя с ней произошло?

—Вроде, есть. Подвал.

—Можешь узнать? – спрашивает начальник.

—А невеста, невеста твоя где? Ты ее нашел?

—Я сейчас вернусь, поищу, – отвечаю я, отхожу, и… Передо мной

бомбоубежище. Я один. Ходы. Я ищу Славю, размахивая ключом, только никого нет, да и слышно, как кто-то мурлычет. Наша кошка?

Я продолжаю идти, идти… то ли лабиринт, то ли ночное небо, то ли поле. Никого. Но я знаю, что мне надо идти до цели. Где-то видны темные контуры леса, высоток.

А тут еще какие-то люди впереди за костром… голоса. «Куда идешь? Зачем тебе тут ключ? Сдавай!