—Да я особо дискотеки не люблю. Сидишь, или над тобой смеются. Или стесняешься.

—Так какие проблемы? Давай, отрывайся! Не надо бояться, – ответил Ярик. – Думаешь, тут народ все такие клабберы? Унылая тян сразу твоя будет, если ты ее позовешь, и не важно, что танцевать не умеешь. Иди, отрывайся за все прошлое!

Судя по лексике Ярослава, похоже, он не мог быть с 1987 года! Он говорил, словно мой современник!

—Ладно, уболтал. Пойду. А ты кого пригласишь?

—Не знаю. В качестве альтернативы Алиса концерт дает, а разорваться напополам не получится даже здесь. А ты, наверное, ту блондинку? – и демонстративно подвинул стакан с компотом поближе.

—???

—Если у тебя опять возникнет приступ каталепсии, не придется звать Ульянку. Прости, ну не знаю, как тебе помочь по-иному.

—Ульянку звать не надо, вон, уже уши навострила.

—Ульяна, незачем взрослые разговоры слушать! – улыбнулся ей Ярослав. Та посмотрела недовольно и вылетела из столовой.

Я вышел попозже. Уже закат. Народ расходится, а мне хотелось отдохнуть.

На площади я столкнулся с Мику. Уже хотел идти вздремнуть, но остановили.

—Sumimasen, Семен-сан! Konbanwa! Genki desuka? /4/ Ты куда? – мешая русский с японским спросила музыкантша, не забыв округлить глаза, словно героиня аниме.

—Устал что-то. Хочу отдохнуть перед танцами.

—Так ты не сможешь? – погрустнела Мику.

—А чем и что надо? – спросил я. – А ты там будешь?

—Пойдем! Конечно! Аппаратуру поставили! Я там буду петь.

Пришлось идти. Музыкальный клуб. Синтезатор. Рояль. Ноты. Аккордеон.

—Когда ты успел устать?

—Сколько всего. И книги убирал…

—Погоди! – сказала Мику. – Садись на колени. Вот так.

Я сел, а Мику куда-то зашла и вернулась в расшитом кимоно, с которым контрастировали ее длинные волосы. В руках она несла поднос с чашками и чайником, шкатулкой и какими-то инструментами. Я заметил, что на них были начертаны иероглифы. Потом она принесла какую-то печку, зажгла огонь.

—Чайная церемония?

—Да, – улыбнулась японка. – Поможет восстановить силы. А еще в Японии, в больших городах, есть камеры.

Тюремные? Или капсульный отель?

—Ты ложишься туда, тебя закрывают, и ты спишь. Проспал там полчаса,

и восстановился, словно спал от нашего отбоя до будильника.

—Сколько-сколько ты сказала? – спросил я.

—Полчаса хватает, – ответила Мику. – Жаль, у нас такой нет.

—Даже Толик не достал?

—Даже он бессилен. Странно, у нас, в Японии, такие уже есть.

—А ты бываешь в Японии? – я заговорил, и стало легче. Сон куда-то отошел и спрятался где-то за барабаном или за роялем.

—Да. Живу то здесь, то там.

—А как там, в Японии? Аниме любят?

—О, это отдельная планета. Там любят и смотрят аниме, проводят целые костюмированные шествия. По-нашему, kosupure. Или косплей.

Она со мной о косплее заговорила? Странно!

—Там переодеваются в героев любимых ани…

—А ты откуда знаешь?

—Слышал или прочитал. А еще что у тебя в Японии?

Мику продолжала.

—Там весной цветет сакура, а еще там много хороших музыкантов. У нас там есть Hello Project. Представляешь, там столько групп, там столько талантов! Там девичьи группы, у нас их называют “АЙДОЛ”. Участницы там приходят со старших классов школы. А дальше либо в составе группы, а кто-то уходит в сольную карьеру.

—А после лагеря ты собираешься там участвовать?

—Я уже не подхожу, – было не ясно, довольная Мику или нет. – У меня сольная карьера.

Тут на улице что-то зашумело, я бросил взгляд в окно – но там мелькнули подозрительные кошачьи уши. «Кот, что ли?»

—Они тут ходят, иногда заглядывают. Но только если любят музыку, потому что из корма у меня ничего нет.

Только вот уши были большие. Не кошачьи, а, скорее, могли бы принадлежать леопарду или гепарду. И еще что-то красное. То ли показалось, то ли впечатлений много. Ладно, не буду пугать.

Чай готов. Густой. Ароматный. Начали пить. Нет, глагол «пить» не передает всех оттенков и красоты, а, главное, вкуса. Скорее, принимать внутрь, как драгоценный напиток. По телу пошло тепло, а сон исчез совсем, а в голову ударил густой букет вкусов и ароматов дров. Я чувствовал, как прихожу в себя. Чувствовал, как мне становится хорошо. Нет, Мику была не в моем вкусе, но из-за такого чудесного чая я не жалел, что вступил в музыкальный кружок. Ну, когда играть будем?

Но сначала в кружок завалилась. Именно завалилась, влетела Алиса! Галстук завязан на руке, рубашка подвязана на животе, чтобы все могли оценить ее «2 высших образования» и гладкий животик. Икона фитнеса!

—О! Привет! А вы что тут делаете? Играете?

—Сейчас, – ответила Мику.

—А что? Вашу музыку?

—Нет, я тут мелодию написала. Думаю, Семен ее сыграет. Услышишь. А ты за гитарой?

—Семен, ты играть умеешь? – спросила Алиса.

—Учусь. На синтезаторе. А ты на дискотеку пойдешь?

Алиса мотнула головой, посмотрела недовольно, что-то взяла и убежала. Нет, ей клавишники не нужны, и дискотека, похоже, аналогично.

А Мику принесла ноты, поставила на пюпитр и заиграла на рояле. Красивая мелодия! Я вдруг осознал, что перед собой вижу вместо Мику идущую к лесному озеру Славю! Вижу, как она парит, отталкивается от земли, словно нимфа, на ходу расстегивая рубашку. Как она прекрасна! Ей можно любоваться до бесконечности!

Музыка закончилась.

—Семен!

—Да, я тут.

—Понравилось?

—Да. Очень! Мику, ты просто… – замялся я. – Ты просто супер!

Мику покраснела.

—Ну, вот. А ты не хотел вступать. Сыграешь?

—Попробую.

—Вот, садись. Тональность соль-минор. Темп ¾. Пока медленно, одной

рукой. Режимы не включай. А я пока послушаю ту мелодию, что записала. Можно с твоего прибора?

Я осторожно протянул ей телефон.

—Наушники?

—Есть.

—Мне этот прибор напоминает сотовый телефон, – сказала Мику. – У меня в Японии есть такой, но тут почему-то не работает.

Странно. У Мику есть мобильник? И куда она собралась звонить? Нет, и он тут тоже не работает. Интересно, сколько он весит? Я помнил, что в 80 сотовые телефоны напоминали кирпичи по весу и размерам. Или Мику? А были ли в 80 годы цифровые диктофоны? В этом месте точно что-то не то. Младшие пионеры, похоже, с 80х, а вот наш отряд… Ульянка с майкой «СССР», Лена с фиолетовыми волосами, а теперь Мику с каким-то телефоном. Похожим на мой? И диктофоном? А остальные?

—Играй! – сказала Мику. – И найди мне…

Я нашел ей трек, она надела наушники, взяла нотный лист и стала писать. А я коснулся клавиш и заиграл. Получается! Если тебе уже раз поставили игру на фортепиано, то потом и не страшно. Руки все вспомнят сами. И ноты тоже.

А в 21-00, отдохнувший, сытый, я вышел на площадь. У Генды стояли колонки, пульт, а на деревьях развесили гирлянды. Еще пару прожекторов где-то достали. Пока что тут тихо. Слышится пение ночных птиц, шум ветра, и где-то друг с другом ухают совы.

Я сел на скамейку, а народ стал собираться. В основном, 2 и 3 отряды, ни одной знакомой физиономии! Да и танцевать-то особо не надо, можно отсидеться и с кем-нибудь от души побеседовать. Или вытащить на медленный танец.

—Чего грустишь? – Ульяна выросла как будто из-под земли. На ней голубое платье, типа «вечернее». Я даже в душе готов был извиниться перед ней за «наряд для детского утренника», о чем не преминул сказать вслух.

—Я подумаю, простить тебя... Или нет... – лукаво улыбнулась девочка, сверкая глазами, – Пойдем танцевать?

—Пока посижу. Рано. Даже музыка не играет.

—Какой ты скучный, – ответила Ульяна и убежала. И чего я на нее обижался?

—Привет! – раздался нежный голос Слави. Я поднял глаза и увидел, что она сменила пионерскую форму на серебристое платье, да еще расшитое узором. Красавица! Да еще присела рядом.

—Как тебе вечер?

—Нормально. Жду. – я постарался улыбнуться.

—А что такой грустный?

—Да, ничего, даже не знаю…