Я добрался до сцены и застал там картину – Ярик ругался с Женей. Женя размахивала метлой и рычала на него тигрицей, а он улыбался. «Буржуй проклятый! Что, с Алисонькой поссорился, не дала, ко мне теперь клеишься со своими сказками про гнилой капитализм?!»

—Тили-тили тесто, ой-ой-ой, жених и невеста мы с тобой! Ругаетесь, как супруги, – мимо пробежала вечно улыбающаяся Ульянка. – Ты его сковородкой, сковородкой!

—Слушай, ребенок, сейчас взрослые тебе ата-та дадут!

—Сначала догоните, «взрослые»! – Ульянка ракетой пронеслась мимо.

Женя прошла обратно, посмотрела на меня и прошипела что-то, как кошка.

—МРРР? МЯУ! – ответил я, что даже кот, лежащий на траве, обернулся, а Женя отправилась дальше. Молча. Сжимая метлу. Если б не Ярик, ее бы уже сломали о мой хребет.

—Вот, стерва! Все равно я это фото вытащу и выложу в контакт. О! Семен!

—Пришел помочь. (Так, а что сейчас прозвучало? Нет, лучше спросить потом!)

—Да спасибо, не надо. Пойдем на пляж. Искупнемся перед ужином.

—А чего Женя на тебя набросилась?

—Я всего лишь попросил журнал «Вокруг света» про Лаос и Вьетнам. И сфотографироваться с ней на память.

—Был там?

—В Сайгоне. А в Лаосе хочу побывать. Сколько фотографий можно сделать!

—А в Афганистан не хочешь? – спросил я полушутя-полусерьезно.

—В Афганистан Карзая – не знаю. В Афганистан Наджибуллы – нет. Сейчас сам знаешь, Горбатый войска еще не вывел.

Мы пошли в сторону пляжа. Ярик оказался приятным собеседником.

—Тебе кто тут понравился? Алиса? Ульяна? Или Славя? Или Унылая? Или еще кто? Надеюсь, не Женя? Захотел ее снять, как она спит, а она увидела…

—Я предпочту не отвечать. Да, есть, – ответил я. После речей Шурика я решил помолчать, подумать.

—У Шурика спросил? Он тебе скажет, скажет… Ему никто не понравился, а к Алисе он даже не подходил.

—Я уже догадался.

—У него девушка, – ответил Ярик. – Мы недавно с ним посидели вечером в клубе. Он рассказал. Короче, я ничего не понял. Тут, похоже, в нашем отряде принято говорить о своем прошлом туманно.

—Я так и понял, и о том, где лагерь, и какой сейчас день на календаре.

—А тебе так важно? День на календаре ты узнаешь, может, узнал. Тебе легче, Семен? Мне, вообще, все равно. Забей и лови момент, пока ты тут!

—А что у Шурика?

—У него девушка… Вместе роботов рассчитывали, причем, что у нас – это ерунда, у них какой-то автоматический механизм. Они возвращались домой, на девушку какие-то хулиганы или бандиты напали. Он взял арматуру и включил берсерка в мясо, пока его не ударили по голове. Как он на автобус попал сюда, не помнит. Вот, собственно и все. Просто когда он Славяне предложил помочь с роботом и начал ее грузить своими деталями, схемами…

—А сам ты как сюда попал?

—Я, пожалуй, – Ярик осмотрелся, но, кроме идущего навстречу кота с мышью в зубах, никого не увидел. – Продолжу традицию. Фотограф. Публикуюсь в журналах. Впал в депрессию. Нет, точнее, меланхолию… Короче, нервы расшатались, скорая, больница, врачи сказали сменить обстановку. А ты сам? По какой причине?

—Попросили машину в гараж перегнать. Вот и перегнал…

—Семен, это не ответ. – Ярик, похоже, почуял фальшь. – Сюда от того, что машину гонят, не попадают. По крайней мере, в нашем отряде. Анкету заполнял? Если не хочешь, можешь не рассказывать. Или в 2х словах.

—Тогда так. Перед попаданием – депрессия из-за предательства любимого человека. «Любимого» 100 лет назад… не пойму, как клюнул… Ничего не помогало…

—Лечись, дружище! Да тут сколько девушек! И все одинокие! – ответил Ярик.

—А ты сам что скажешь?

—Славю я не пойму. Как может человек, нормальный человек, всерьез увлекаться уборкой! Ей что, больше всех надо? Попала сюда и хочет построить коммунизм, энтузиастка. Комсомолка. Отличница. Еще и внешность! И умна. Боюсь таких дам. Сейчас все хорошо, а потом кинет. А ведь западают.

В голове опять – «пересечение». Снова из адских глубин подсознания вылезло прошлое. Тогда мы и Шафран разругались в сквере возле театра, послали друг друга и разошлись. Снова я как будто оказался в то время. Жизнь кончилась, мечты растоптаны, и будущее исчезло. Я из прежнего себя оказался тенью, спрятавшимся в своей скорлупе. И вот теперь – попадание на схожего с ней человека. Да что такое! Дежавю?

—Семен! Очнись! – Ярик уже тут, его слова откуда-то далеко, и вдруг мне в лицо и волосы прилетели брызги воды! – Сбрось память! Что с тобой?!

—Э, что это за… – я вернулся из 2011 в 1987 и открыл глаза. Рядом лодочная станция, лесок и пляж. Лицо мокрое. К счастью, рубашку не заляпало. – Задумался…

—Уля, спасибо! – крикнул Ярик.

Вот это кто!!!

—Ты залип, как будто в каталепсии, я не знал, что делать, как подбежала Ульяна и отряхнула брызги тебе в лицо.

Ярик осмотрелся.

—Что с тобой было?

—Да, воспоминания.

—Вот поэтому ты и здесь, – ответил Ярик. – Отдыхай, давай.

—А ты еще про тип девушек говорил, «спортсменок», «комсомолок»… К

коим ты отнес Славю.

—Ну, это я так думаю. Вообще, в этом ряду всякие бывают. Встречались и те, что пойдут по головам. Правда, Славя, еще раз говорю, искренняя. Но я все равно ее не понимаю. Интересно, а в прошлой жизни… у тебя… Нет, бывшей… что, похожа?

—Только цветом волос и характером. Лицо другое. И взгляд какой-то тоже, не поймешь. Сейчас опять накроет…

—Э, хорош! – Ярик потряс меня за руку. – Я тебя до Виолы не дотащу. Потом, как-нибудь, фотку скинешь? Мне как фотографу очень был бы интересен такой типаж, сделать фотосет. Семен, прости великодушно. Не мое дело, конечно…

—Все нормально. Все уже позади.

Вскоре мы уже сидели на пляже. Там было много народу. Ольга Дмитриевна. Алиса. Опять неугомонная Ульянка. Славя где-то в воде. Лены нет.

—А Лена как тебе?

Ярик обернулся, потом тихо-тихо заговорил:

—Ужасно одинокая. Я ее побаиваюсь. В ее мир вход посторонним запрещен. Просто боюсь, если она меня пустит в глубины сознания, назад я не выйду. Не выпустит.

—Легка на помине! – заметил я, увидев, как с кустов напротив на нас

кто-то смотрит. Этого «кого-то» выдали вишневые косички! А рядом….

—Что стоишь? Иди, покажись! Иначе он тебя не оценит! – раздался еще один голос, кажется, Алисы. Я глянул на Ярика – тот вытащил бутерброд, сказал, что хочет перекусить под музыку, вставил наушники, и ничего не видел и не слышал.

Пришлось встать – Алиса вытолкнула из кустов Лену прямо передо мной. Лена была в синем закрытом купальнике, а в глазах стояли слезы. Похоже, Лене больше всего хотелось просто провалиться на месте.

—Что, нравится? Смотри, какая невеста! А как тебе жених?

—Хочешь сказать… – я решил не говорить, что думаю, просто подошел и освободил руки Лены от Алисы, схватил Алису за руку и сказал, глядя в глаза, стараясь ее взгляд выдержать и не мигнуть.

—Алиса, не трогай Лену! Понятно?!

Выдержал! Она мигнула! Враг отступает! Но битва еще не закончена.

—А то что? Девочек бить нельзя.

—Найдем способ лучше!

—Все, брейк! – раздался голос Ярика. Тот проснулся и бросился на помощь, сжимая в руках фотоаппарат. Какой-то он у него компактный для 80 годов, даже слишком. Жаль, плохо видно бренд.

Алиса тут же вырвалась из моего захвата и сказала:

—Я тебе еще припомню! – махнула кулаком и удалилась прочь.

—Лена, все хорошо? – спросил я, глядя на испуганную девушку.

—Спасибо, что защитил, Семен! – ответила Лена. Я посмотрел в ее большие глаза – в них отражалась Вселенная, в глубинах которой засверкали изумруды радости. Прав был Ярик, что она необычная девушка, и я сейчас соприкоснулся с ее богатым внутренним миром. Она меня пустила на секунду туда, что у меня в голове все перевернулось. Но тут Лена опять закрылась, видя, что Ярик рядом, приняла ровное выражение лица и ушла на пляж.

—Не переживай, Лен, если что, я тут рядом…

Я проводил ее взглядом, она расселась в стороне от всех. Вот и думай теперь, кто тебе больше нравится. Вот такая жизнь, Семен! То депрессия, одиночество, то красивые девушки идут косяком. Теперь определиться бы, чтобы не обидеть и не травмировать кого. Это Ярику, похоже, все тут по барабану, если только заснять на фотоаппарат.