Выводы Мориарти впечатляли, хотя Джону раньше был свидетелем не менее потрясающей дедукции.
- Я не думаю, что это его родственник. Если только Шерлок не стащил череп из его гроба, в чем я все-таки сомневаюсь, – Джон покачал головой. – Причиной привязанности может быть все что угодно, на самом – то деле.
Джим шагнул к камину и взял предмет разговора в руки.
- Очень мило, – произнес он, улыбаясь, повернулся к Джону, – что будет, если я его разобью?
Джон настороженно посмотрел на Мориарти, расслабился и на тебе, вот и проблемы.
Разумеется, он не сможет сказать Шерлоку, что череп разбил Мориарти, иначе шума будет еще больше. Проклятье. Джон так сжал зубы, что заходили желваки от сдерживаемого гнева.
- Хочешь сделать мою жизнь еще невыносимей, тогда валяй. Сможешь потом полюбоваться картиной разозленного Шерлока, уверен, тебе это понравится, – Джон говорил жестко, даже холодно, пытаясь скрыть гнев.
Джеймс коротко и весело рассмеялся. Ему захотелось проверить насколько сильно напряжены лицевые мышцы Джона, с искренним любопытством, он смотрел как тот стискивает зубы.
- Ты так печешься о нем или о своих нервах? – он подбросил череп в воздух и ловко поймал его. – Знаешь, есть много способов сделать твою жизнь невыносимой, и злить Холмса – не самый действенный.
Сердце Джона невольно замерло, когда Мориарти подбросил череп в воздух, но Джеймс поставил череп на полку и приблизился к нему.
- А что, твоя жизнь невыносима, доктор Ватсон?
- Твое присутствие в ней делает ее невыносимой, – он сердито смотрел на Мориарти, его гнев все еще не улетучился, и он снова чувствует напряжение из-за его слов. От прежней расслабленности не осталось и следа, а желание выставить Мориарти за дверь снова стало слишком сильным. Совершенно определенно тому нравилось проверять Джона на прочность. Значит, не стоит больше вестись на мирный настрой криминального гения.
- Не сомневаюсь, что у тебя хватит фантазии для того, чтобы моя жизнь стала действительно невыносимой…
Джеймс, словно удовлетворившись, расслабленно улыбнулся.
- Ты и без меня прекрасно справляешься, – заметил он, и обойдя Джона, стал прохаживаться по гостиной, трогая разные вещи, осматривая. Весь его вид говорил о том, что этот процесс полностью его занимает. Он даже стал что-то напевать себе под нос, игнорируя взгляд, которым следил за ним Джон.
- Неужели, это как же?
Джон старался говорить спокойно и сдержанно, не демонстрируя раздражения. Теперь в каждом действии Мориарти он ожидал подвоха и это серьезно било по его нервам. И он не хотел, чтобы это напряженное ожидание плохого стало чем-то вроде критичной массы.
- Я обрисую тебе несколько вариантов твоего примерного будущего, – Джеймс остановился, – ты будешь бегать с Холмсом… или за ним… в этом я не разбираюсь, – он усмехнулся, – пока кто-нибудь из вас не умрет. В случае если это будет Шерлок, ты опять зачастишь к своему психоаналитику пока не найдешь кого-нибудь еще для разнообразия жизни или станешь алкоголиком, как сестра. Говорят, это заложено в генах. Или же, – он подошел ближе, – в один день, ты кого-нибудь встретишь, милую девушку, тебе под стать, и раз! Она уже твоя жена, Шерлок забыт, а у тебя семья, дети и… – вновь усмешка, – быт. Который тебя будет убивать. Как видишь, ни в одном из этих вариантов нет меня! – Джим пожал плечами и белозубо улыбнулся. В комнате повисла тяжелая тишина.
Слова Мориарти задели и еще больше разозлили Джона. Он не строил особенно далеких планов на свою жизнь, и не считал, что семья – это тот самый быт, который будет его убивать. Скорее это было даже его самоцелью, но говорить об этом он, естественно, не стал.
- Звучит так, словно тебя огорчает, что ты не входишь в мои планы на ближайшее будущее.
Напряжение никуда не делось, и Джон снова отстранился, не воспринимая действия Мориарти как дружеские. Скорее даже, наоборот, еще больше раздражаясь из-за этого.
- Да, ладно Джон! – Мориарти усмехнулся и похлопал его по плечу. – Я просто пошутил!
- Шутка явно не удалась. А теперь уходи, – уже с явной угрозой произнес Джон.
Джеймс был очень недоволен, что его действия не имеют того эффекта, которого он ожидал. Джон был зол, но держался. А Мориарти хотел во что бы то ни стало спровоцировать действия.
- О, Джон, – состроив сочувственную рожицу, он склонил голову, – ты даже не представляешь насколько меня огорчает, что мое присутствие не входит в твои планы.
Он остался на месте, глядя на Ватсона и слегка покачиваясь с пятки на носок.
- Тебе что так не терпится, чтобы я выкинул тебя из дома? – Джон смотрел на Мориарти, скрестив руки. – Не понимаю, зачем тебе это, может, прояснишь?
Для него было очевидно, что Мориарти нарывается, но никак не мог понять, какой ему в этом смысл. В его голове не укладывалось зачем криминальному гению провоцировать его на что-то подобное, когда и так, очевидно, что Джон на это способен. Внутреннее напряжение грозилось перейти черту до которой он мог еще спокойно реагировать на происходящее.
- Думаю, что тебе пора идти. С тем из-за чего ты пришел, мы разобрались, а других причин, для задержки, я не вижу, – он посмотрел на Мориарти оценивающим недобрым взглядом, положив руку ему на плечо, он с силой сжал пальцы и резко развернул его в сторону двери. – А теперь уходи все-таки сам, если не хочешь, чтобы я и правда выкинул тебя, – Джон говорил ровным, но жестким голосом, для убедительности он убрал руку и подтолкнул Мориарти к двери, пойдя за ним.
Джеймс обернулся на пороге, и, перехватив его за запястье, подошел к нему почти вплотную, прошептал на ухо.
- Еще увидимся, Джон.
И, усмехнувшись, вышел из квартиры.
Пару минут Мориарти пребывал в веселье, вспоминая вечер. Джон Ватсон, кажется, обладал такой выдержкой, что и камни на улице позавидуют. Но на все есть свое время, своя цена, и свой метод.
Сев в машину, он приказал водителю ехать, а сам, сбросив с лица довольное выражение, помрачнел. Скука не давала ему покоя.
В эту ночь в Лондоне преступность ожила. Семь краж, три убийства, одно похищение.
Наутро Джон обнаружил у себя под дверью картонную коробку. Внутри лежал небольшой пакетик зеленого чая, и заколка, принадлежащая похищенной.
========== Глава 4. Ответный ход. ==========
Джон смог выдохнуть и перевести дух, только когда Мориарти ушел. Каждая встреча с этим преступным гением была словно пребывание в жерле спящего вулкана, всегда был шанс, что извержение начнется в любую секунду.
Вечер был убит, нервозность все равно никуда не делась. И как оказалось, утро тоже стало не самым лучшим.
Обнаружив коробку Джон, в первую очередь обратил внимание на чай и закатил глаза, и уже потом он, заметив заколку, резко помрачнел. Утром он видел сообщение в новостях о похищении.
Все с тем же мрачным настроем он написал Мориарти сообщение:
«Ты ошибся, я не играю в эти игры. Мог бы подождать возвращения Шерлока».
Не дожидаясь его ответа, он убрал коробку с чаем и заколкой, нужно было торопиться, если он не хочет опоздать на работу.
«Скука», – на телефон Джона пришло только одно слово. К чему оно относилось Мориарти не собирался пояснять. То ли ему было просто скучно, то ли играть с Холмсом, то ли он считал таковым заявления Джона.
«Поскучай с кем-то другим, а меня оставь в покое», – Джон отправил ответ сразу же как получил сообщение Мориарти.
В обед Ватсону вместо сообщения доставили посылку без единого опознавательного знака. Получив посылку, он закрыл рукой лицо, внутри было отрезанное человеческое ухо. Ровный, сделанный скальпелем надрез и рану прижгли, так что крови в коробке не было, только кусок чужой плоти. Джон не знал, что ему делать, и он не мог спрашивать совета у Шерлока, так чтобы не вызвать подозрений. И тем более он не понимал, чего добивается Мориарти. Уже начав набирать гневное сообщение, Джон понял, что это бесполезно. Для него это чудовищное деяние, а для Мориарти просто еще одна игра. Он злился на Джеймса за все это и на себя, потому, что ничего не мог сделать, не знал как. В итоге он отправил совсем не то, что хотел.
