Кроме того, половая распущенность считалась своеобразными воротами в мир порока. Когда женщина совершала какой-то иной грех, обычно считалось, что всему виной незаконный секс. Убейте мужа или детей, и все сразу начнут искать у вас любовника. Назвать женщину шлюхой – значит бросить тень на всю ее жизнь. Никто не уважал шлюх: друзья и соседи начинали избегать компании такой женщины, мужья и отцы имели полное право прогнать нецеломудренную женщину из дома. Но, с другой стороны, сила этого обвинения заставляла применять его с большой осторожностью. Открыто обвиняя женщину в проституции, вы рисковали получить судебный иск за диффамацию, а также вызвать гнев окружающих. Церковные суды были буквально завалены такими исками: женщины и их мужья тратили немалые средства, чтобы публично, в судебном порядке опровергнуть обвинения и потребовать публичного покаяния и извинений от тех, кто произнес это слово.

Тем не менее в горячке спора это был замечательный способ ранить врага; очень немногие могли от такого просто отмахнуться или проигнорировать. Кроме того, было немало альтернативных терминов и вариаций на тему. «Harlot» и «quean» были популярными вариантами «шлюхи» и означали практически одно и то же, и выбор между этими тремя словами обусловливался скорее местным диалектом, чем какими-либо другими соображениями. Все эти слова обозначали непристойное сексуальное поведение в целом, не ограничиваясь только платными секс-услугами. Этими терминами обычно описывали адюльтер. Самым «плебейским» словом из трех, судя по всему, было «quean», потому что оно практически не встречается вне контекста передаваемой речи. Когда проповедники или судьи писали на эту тему, они обычно использовали «harlot» или (реже) «whore». Но вот в докладах о том, что кричали люди на улицах, очень часто встречается именно «quean».

А вот слова «gill», «drab» или «trull» обозначали уже откровенную проститутку. «Jade» формально означало дешевую лошадь для найма, но легко понять, как и это слово превратилось в оскорбление, учитывая, что на этих «дешевках» катались. «Punk» тоже было термином для проститутки, но тут дополнительно подразумевалось, что эта недостойная женщина еще и ворует кошельки клиентов. Более того, это слово постепенно изменило пол: в 1660-х годах «панками» начали называть мужчин-проституток. Да, слово «панк» за века оказалось весьма неразборчивым в своих значениях! Чуть менее язвительные термины для обозначения проститутки – «slut», «strumpet», «flap», «draggletail», «waggletail» («вертихвостка»), «flirt» или «bitch» («сука»). Они обычно означали «непостоянную» проститутку, которая лишь изредка продавала секс за деньги или услуги.

Наибольший вес слову придавал правильный его выбор в зависимости от ситуации. Самые болезненные оскорбления несли в себе намек на правдоподобие, и в этом одна из причин, почему более обобщенное «шлюха» задевало сильнее, чем более конкретное «проститутка». Назовите респектабельную с виду домохозяйку «проституткой», и этому поверят немногие, так что они с мужем просто отмахнутся от вас, но вот если вы назовете ее «шлюхой», то сердце начнет грызть червячок сомнений. Никто не смог бы поддерживать даже видимость респектабельности, регулярно принимая дома клиентов, – их приход и уход был бы слишком очевиден, – но вот какой-нибудь двусмысленный момент при встрече с другом было легче скрыть и, соответственно, труднее опровергнуть. Если вы назовете женщину «strumpet» или «waggletail», то вас вряд ли так же активно заставят доказывать свое утверждение, как если бы вы назвали ее «whore»; эти термины, конечно, подразумевают секс за деньги, но еще они могут означать и простую склонность к принятию услуг. «Вертихвосткой» чаще называли женщину, которая стремилась получить общественно неприемлемое мужское внимание, а не получала его. Если кто-то требовал от вас доказать обвинения в проституции, вам не обязательно было в ответ называть имена потенциальных партнеров.

Если вы хотите сделать ругательство многоэтажным, добавив еще пару слов, у вас были на выбор три основные темы: личная гигиена, венерические заболевания и зоофилия. Женщину можно было назвать «вшивой» с таким же успехом, как и мужчину; более того, обозвав кого-нибудь «вшивой шлюхой», вы сразу, по сути, говорили, что у нее лобковые вши, и уже не обязательно было упоминать еще и предметы одежды.

Старое доброе «dirty» («грязный») иногда встречается в таких ситуациях, но для оскорбления обычно применяли другой синоним – «filthy» («грязный, нечистый»). Здесь опять-таки можно предположить, что «filthy» отдавали предпочтение в первую очередь из-за его произношения. Скажите сначала «dirty whore», а потом «filthy whore»; думаю, вы согласитесь, что «filthy» звучит более ругательно. Вы просто получаете больше удовольствия, произнося это слово. Ректор из Роута, графство Йоркшир, выпустил по Анне Гриффит целый залп: «scurvy scabbed lousy filthy whore» («негодная, покрытая струпьями, вшивая грязная шлюха»).

«Slut» и «sluttish» («неряха», «неряшливая») тоже употреблялись в этом контексте в качестве альтернативы «slovenly» («неопрятная»). Слово «slut» тогда могло означать и сейчас как «женщину с пониженной сексуальной моралью», так и «женщину, которая не следит за порядком в доме». В теории вы даже могли обозвать кого-то «slutty slut», использовав оба смысла слова.

Заболевания, передаваемые половым путем, служили плодородной почвой для особенно злобных оскорблений. Эффективного лечения этих болезней не существовало, а прогноз для больных был крайне неблагоприятным: годы отвратительных симптомов, в том числе нередко сумасшествия, и в конце концов – смерть. Медицина того времени еще не разделяла разные инфекционные заболевания, загоняя их под одно общее название «pox» («сыпь»), говорившее о присутствии гнойников; окончательно терминология запутывалась тем, что под «сыпью» также понимались оспа (smallpox) и ветрянка (chickenpox).

Некоторые симптомы, впрочем, в глазах общества считались неопровержимыми доказательствами венерического заболевания. Одним из симптомов, что неудивительно, считалась сыпь, язвы и гнойники в области гениталий (для описания состояния часто применялся термин «burnt» – «обожженный»), другим – отсутствие лобковых волос. Никто в Великобритании времен эпохи Возрождения не решился бы на голливудскую восковую эпиляцию: если у вас в промежности нет волос, значит, вы больны. Пышные лобковые волосы служили гарантией сексуальной чистоты и здоровья.

В основу оскорблений ложились именно эти два главных симптома ЗППП. «Pocky whore» («гнойная шлюха») и «burnt-arsed whore» («шлюха с горелой жопой») были весьма грубыми и действенными ругательствами. «She has no thatch on her house» («У нее крыша не крыта соломой») – более осторожное выражение, но означало оно то же самое. Самого по себе слова «шлюха» было достаточно для женщины, уличенной во внебрачных отношениях, но вот «шлюха с горелой жопой» – это уже неисправимая, падшая женщина, которая спит с разными неприятными личностями и распространяет вокруг себя смерть и отчаяние. Фейт Вильсон из Бери-Сент-Эдмундс в 1619 году высказалась особенно жестко: «Pull up your muffler higher and hide your pocky face, and go home and scrape your mangy arse» («Натяни муфту повыше и спрячь оспины на лице, а потом иди домой и скобли свою шелудивую жопу»).

Сравнение женщин с разными животными вдохновляло на творчество в области оскорблений, особенно если вы не ограничивались «bitch» («сукой») или «salted bitch» («просоленной сукой»). «Сукой», конечно, обзываются и сейчас, но в современном контексте это слово говорит скорее о мстительном поведении, чем о том, что вы ведете себя как собака. В XVI–XVII веках считалось, что животные находятся на куда более низкой ступени божественной иерархии, чем человек. Бог даровал души только людям и, как считалось, сотворил всех животных для того, чтобы они удовлетворяли конкретные потребности человека. Сравнение людей с животными было намного унизительнее, чем с нашей точки зрения. Назвав кого-то сукой или даже обезьяной (вспомните «jackanapes»), вы лишали человека всяческого достоинства, а также прав и привилегий как человеческого существа в отношении не только других людей, но и Бога.