— Располагайся на подушках. Я сейчас приду, — сказал Ясоу.

Он ушёл и вернулся через пару минут, держа в руках моток верёвки, нож и бокал, наполненный светло зелёной жидкостью.

— Выпей, — сказал он, поднося бокал к моим губам.

Я послушно выпила сладкую и пряную жидкость, которая слегка холодила моё горло.

— Это чтобы меня возбудить? — спросила я, улыбаясь.

Ясоу покачал головой.

— Нет. Чтобы немного успокоить. Я не хочу, чтобы твоё сознание было затуманено. Ты должна понимать, ЧТО я с тобой делаю. При таких сессиях Мастер и его модель должны быть спокойны и расслаблены. Но никакого алкоголя или наркотических веществ не должно быть.

— А нож тебе зачем?

— Разрезать верёвки, если вдруг что-то пойдёт не так. Но ты не волнуйся, я хорошо знаю твоё тело и смогу правильно выбрать натяжение. Тем более Мастер Тэно научил меня «видеть», и поэтому ты не должна бояться.

— Я не боюсь, — ответила я, глядя ему в глаза.

Он улыбнулся мне, усадил на колени, а сам сел позади меня. Ясоу осторожно взял меня за руки, отвёл за спину, согнул в локтях и начал свою вязь. Я чувствовала натяжение верёвки, но оно было не сильное, скорее сковывающее, лишающее воли. Мои руки надёжно зафиксированы, и он начал обвязывать мой торс, уделяя особое внимание груди. Верёвка её приподняла и чувственно сдавила, создавая ощущение контура тела и текстуры. Не знаю, как это произошло, но я начала по-настоящему чувствовать своё тело. Я полностью сконцентрировалась на нём. Верёвка рисовала новые узоры и линии на теле, создавая чувство охвата и поддержки торса. Дыхание Ясоу стало рваным, и я закрыла глаза, растворяясь в нём, скованная и опутанная паутиной. Его руки очень были нежными и внимательными, и у меня захватывало дух. Я чувствовала его импульс… Мир перестал существовать, стёрлись границы, страхи, комплексы… Всё стёрлось и рисовалось новым кружевом пут на моём теле. Глаза Ясоуа блестели в восхищении, и в этот момент я чувствовала величайшее доверие к нему. Его руки плели узелки и заклинание заботы, любви и единения. И в этот самый миг я ощутила покорность, тишину и, как ни странно, свободу. Путы на теле сняли путы в голове, и в этом было какое-то особое, доступное лишь избранным наслаждение.… Освободиться от ответственности, ощутить беспомощность, значит доверить свою жизнь другому, возвращаясь в состояние невинного младенца, которому требуется забота, попечение и кормление из рук… Я поняла, что все свои проблемы и страхи я могу отдать Ясоу… Он — мой Мастер, и он позаботится обо мне, давая почувствовать новые грани женственности. Моя чувственность и сексуальность принадлежали сейчас только ему одному. Он нежно заботился обо мне… Его путы через верёвку грели теплом его сердца, и я начала понимать, что растворяясь в нём, доверяя ему, я нашла истинный способ познать себя. Познать любовь.

Любовь — непостижимая и эфемерная … Но именно в этот момент я осознала, что любить — значит верить. Верить и отдавать себя своему мужчине, получать заботу от него. Ясоу сковал меня, поймал в капкан, и эта квинтэссенция власти и ощущение тотального контроля требовала полного подчинения, выражающегося в покорности и смирении. Я не должна воевать… Я могу только сдаться на милость тому, в чьих руках я оказалась, и полностью довериться ему. Доверие преодолевает страх, снимает оковы тела и сердца. Его путы и капкан разбили вдребезги мои замки, сломали барьеры, вывели на новый уровень. Уровень истинного понимания слова «Свобода», ибо, что есть свобода? Разве это не возможность быть в согласии с собой на своём месте?

Я чувствовала, как он нежно провёл ладонью по моему лицу и жадно поцеловал в губы. Я находилась в каком-то изменённом состоянии сознания, чувствуя его импульс и поглощая его собой. Моё тело было полностью скованно и обездвижено. Я не могла пошевелиться, но этого и не требовалось. Мой Мастер даст мне всё, чего я только не пожелаю.

— Моя девочка, ТЫ ПОНЯЛА? ПОНЯЛА МЕНЯ? — прошептал Ясоу в мои губы.

— Да, Мастер, — ответила я покорно, опустив глаза.

Ясоу ласкал моё тело губами, лизал, посасывал, оставляя влажные дорожки от языка. Желание острое и болезненное пронзило меня всю до кончиков пальцев. Я застонала в голос. Мои путы и оковы держали меня, не давая рассыпаться на части. Он овладел мной беспомощной и обездвиженной, болезненно и беспощадно. Но я знала. Верила. Так правильно. С ним только так. На грани. Ясоу обладал моим телом, а я взамен выпивала его душу. По чуть-чуть. По глоточку. Наши тела соединялись в едином порыве и не слабеющем ритме снова и снова, пока не взорвались вспышками розового света. Он содрогнулся и излился в меня в сильнейшем оргазме и долго лежал на моем скованном теле, прижимая к себе, как самую высшую драгоценность в мире. Моё сознание уплыло в потолок и возвратилось, когда я уже лежала на кровати в спальне — свободная от верёвок, пойманная лишь в капкан его ладоней.

— Вот, теперь ты по-настоящему принадлежишь мне, моя девочка, — прошептал Ясоу, зарываясь в мои волосы.

— Да, Мастер. Теперь я по-настоящему принадлежу только тебе… — улыбнулась я в ответ.

========== Глава 32 ==========

Я стояла возле учительской, прижимая реферат Ясоу к груди, и тяжело вздыхала. Чёрт бы побрал профессора Мао, который всё никак не мог закончить свой разговор с деканом. А мне всего-то и нужно — сдать работу и отправиться на лекцию, которая должна начаться уже через десять минут. Пару раз я заглядывала за дверь в надежде, что беседа подходит, наконец, к своему логическому завершению, и каждый раз я убеждалась, что эти два человека могли обсуждать самые скучные темы в мире бесконечно долго, находить всё новые подробности, за которые они цеплялись и развозили целое море пространственных рассуждений.

— Профессор Мао, мне бы только отдать вам реферат… — не выдержала я, заглядывая в учительскую вновь.

— Мисс Айно, будьте добры, закройте дверь. Я закончу разговор, а потом займусь вашим рефератом, — лицо профессора Мао выражало крайнюю степень неудовольствия и раздражения.

Его плотно сомкнутые губы вытянулись в одну линию, а глаза метали молнии.

— Но лекция скоро начнётся, а мне нужно…

— Закройте дверь. Я сказал, позже, — отрезал профессор и вновь повернулся к декану, продолжая беседу.

Вот чёрт! Неужели он делает это специально? Мстит за ту мою аферу с фотографиями? Я закрыла дверь и прислонилась спиной к стене. Минуты ползли невыносимо долго. Вздохнув от безысходности и нарастающей сонливости, я подняла руки вверх и сладко потянулась. Верёвка впилась в моё тело сильнее, и я слегка поморщилась от лёгкого натяжения кожи. Утром Ясоу сплёл на моём теле нечто по виду напоминающее корсет, который подчёркивал контуры торса и груди. Его кружевная паутина и причудливые узелки смотрелись, словно дорогое белье из французского бутика. Он сказал, что я должна носить его под одеждой до вечера. Верёвки не стесняли движений и не приносили дискомфорта, а лишь слегка сдавливали грудную клетку, вызывая водоворот воспоминаний о вчерашней сессии. Мне никогда не было так хорошо… Руки Ясоуа сотворили со мной какое-то непонятное колдовство… Казалось, что с этими верёвками я вросла в него сильнее, словно лиана, обвившая дерево. Мне хотелось слушать его, идти за ним, отдать ему всю ответственность за себя… Я стала воспринимать Ясоуа, как нечто безумно дополняющее меня… тот самый кусочек паззла, который подходил мне идеально точно. Любое его действие — ласка, нежность или фантазия — вызывали трепет и небывалые эмоции. Моё сердце билось в новом ритме. Ритме любовной лихорадки.