Я не знала, что сказать. Казалось, меня разом покинули все силы. Увидев в двух шагах диван, подошла к нему и шумно плюхнулась на него. Закрыв лицо руками, пыталась чаще дышать, чтобы ни расплакаться. Ну как же так? Неужели все это мне не снится? Я отвела руки от лица и ущипнула себя. Ничего не изменилось. Замужем… Вздрогнув от этого слова, все-таки не выдержала и разревелась. Я выплескивала наружу все накопившиеся внутри эмоции, с того самого момента, как меня усадили в треклятую машину Матвея! Меня словно выжигало что-то изнутри, горло сдавило, точно кто-то натянул на него удавку. Замужем… Это слово все прокручивалось в голове, и так зловещее, что я рыдала еще громче, пытаясь перекричать его. Все было бессмысленно.

— Перестань! — с нажимом произнес Матвей.

  Я подняла на него заплаканные глаза и горько улыбнулась.

— Перестать? — я вскинула бровь.

— Да! — уверенно добавил он, замечая, что мои рыдания прекращаются.

— Да неужели? — ехидно бросила я. — А то что? Ударишь меня? Или рот заткнешь? Или что там у тебя в арсенале против строптивых девиц, а?! — продолжая ехидничать, прокричала, наплевав на то, что все это происходит на глазах той ненавистной для меня женщины.

— Лучше помалкивай, иначе… — сквозь стиснутые зубы прорычал он, но я не дала ему закончить.

— Ну что? Что ты сделаешь? — продолжала наседать на него.

  Я точно с ума сошла, пытаясь дразнить дикое животное. И реакция Матвея не заставила себя долго ждать.

— Ты сама напросилась, идиотка! — заорал он и, в мгновение ока оказавшись рядом, заткнул мне рот…

Стася

  Все произошло так стремительно, и я не сразу сообразила, что происходит. Матвей же, яростно набросился на мои губы, терзая их, иногда больно прикусывая, будто наказывая. Прижав меня крепче к своему горячему телу, не позволял отстраниться. Что-то произошло в этот момент у меня в голове. Создалось ощущение, что противный Горыныч щелкнул переключателем и выключил разом все мои мысли, а заодно и притупил дикую боль в груди. Сейчас, когда он целовал меня, на душе теплело, и в животе начинали порхать бабочки.

  Я, наплевав на все на свете, теснее прижалась к мужчине и позволила углубить поцелуй. В миг, когда наши языки встретились, по всему телу прошелся мощный разряд электрического тока. Кожа, где касались его пальцы, горела, руки покалывало от желания прикоснуться к голому телу… Исследовать его.

  Немного отодвинувшись, Матвей стал покрывать мою шею поцелуями, что-то бормоча в перерывах. Мозг был слишком затуманен страстью, которую источали мы оба, что я не могла толком понять слов. Да и не нужно это было.

  Меня настолько возбудили невинные ласки, что готова была накинуться на Матвея, как дикая, разорвать одежду и, не стесняясь, облизать все его тело. Не знаю, что со мной произошло, но я оседлала его колени и стала спешно расстегивать одну за другой пуговки на рубашке. А когда мне это надоело, с рыком хотела разорвать ее, как меня отрезвило покашливание со стороны.

  Как ошпаренная, отскочила от Матвея, тяжело дыша и пытаясь развеять туман страсти, застилающий глаза. Матвей тоже пытался отдышаться. Когда ко мне постепенно вернулось зрение, я заметила на его самодовольном лице улыбку.

— Черт! — прорычал он удовлетворенно, продолжая глазеть на меня. — Ты стала невероятно горячей, детка! — он подмигнул мне и, поднявшись с дивана, метнул убийственный взгляд на женщину, посмевшей помешать нам.

  Я снова не нашла, что ответить этому нахалу. Все, что могла, это с открытым ртом наблюдать за его поведением. Сжав руки в кулаки, прикидывала, чем бы можно было немедленно треснуть этого гуся! Ничего так и не придумав, отложила расправу на потом.

  Пока я мечтала о мести, Матвей бесцеремонно схватил меня за руку, поднял с дивана и выволок из кабинета. Я покорно шла за ним, а в уме уже формировала кучу вопросов. И ни дай Бог он не ответит хотя бы на один!

— А знаешь… — резко остановившись, он развернулся ко мне и выдал: — Я не против таких истерик каждый день… — после этого, опять натянув на свою рожу довольный оскал, открыл предо мною дверь и позволил сесть в машину.

  Я смотрела прямо перед собой и вообще ничего не понимала. Что происходит? Ну должно же быть его поведению логическое объяснение, в конце то концов! Ведь в моем есть… Об этом я решила пока помалкивать. Для начала стоит узнать точно, зачем мы… вернее он расписал нас! Сев в машину на заднее сидение, подальше отодвинулась от Матвея.

— Может, тебе лимон съесть?! — нравоучительным тоном произнесла я.

— М? — его заинтересовала моя фраза.

Водитель, сидевший за рулем, завел машину, и мы медленно поехали. Я поспешила объясниться:

— Больно рожа у тебя довольная! — недовольно буркнула и скрестила руки на груди.

  Матвей громко расхохотался. Я не выдержала и пнула его. Резко оборвав смех, он молниеносно склонился и, находясь в сантиметре от моего лица, проговорил:

— А я смотрю, тебе понравился мой метод укрощения строптивых девиц, да? — приподняв насмешливо бровь, ждал ответа.

— Не-е-ет… — выдохнула ему прямо в губы.

— Лгунья! — констатировал и в тот же миг вновь накинулся на мои уста.

  В этот раз не было грубости или напора. Он ласкал мои губы, терпеливо выжидая, когда я впущу его. Голова шла кругом, руки сами потянулись к мужчине и, обняв его за шею, придвинулась поближе. Матвей не спешил углублять поцелуй. Он все продолжал дразнить языком. В какой-то момент приподнял и пересадил к себе на колени. Прервав поцелуй, Матвей пристально рассматривал меня. В его глазах, цвета темного шоколада, плескалась дикая страсть. Это открытие так поразило, что я подняла руку и костяшками пальцев провела по его щетинистой щеке.

  Матвей, не мигая, продолжал смотреть мне в глаза. Я задрожала, когда его рука в какой-то момент поползла вверх по спине и, поднимаясь все выше, останавливаясь на затылке. Он помедлил, затем, чуть нажав, опустил мою голову, чтобы в который раз завладеть губами. Этот мужчина делал что-то невероятное со мной. В его крепких, но в то же время нежных объятиях хотелось забыться. Я мечтала раствориться в нем, слиться воедино…

  Все время, пока мы куда-то ехали, я не хотела ни о чем думать. Было так хорошо и спокойно, что попросту боялась испортить такой момент своими глупыми размышлениями.

  Вскоре машина затормозила, и я с удивлением поняла, что мы припарковались около моего подъезда. Весь туман мигом рассеялся, и теперь я мыслила трезво. Стрельнув в Матвея гневным взглядом, слезла с колен и уже открыла рот, собираясь возмутиться, как он меня перебил:

— Даю тебе время до вечера собрать все необходимые вещи.

  Услышав это, застыла в немом ужасе. Я недоверчиво наблюдала за ним, поджав губы.

— Не успеешь, твои проблемы. Заеду за тобой в семь часов, — он говорил ровно, не иначе как мы обсуждали погоду за окном.