За окном уже вовсю сверкали фейерверки, мела метель и дул сильный ветер. Матильда шепталась с Алиной, за ней внимательно наблюдал отец, и всё было, вообщем-то, как всегда – шумно и весело.

- Эй, малышка, - шепнул ей на ухо Олег Матвеевич, и Матильда вопросительно вскинулась на него.

- Что такое, папа? – тихо спросила она.

- Хочешь съездить в настоящую русскую деревню? – так же шёпотом спросил он, - на каникулы.

- В деревню? – удивилась Матильда, вздёрнув брови.

- Да, - кивнул Олег Матвеевич, - тут вон Лиза хочет съездить, Надю с Алисой с собой стропалит, твоя мама, наверное, не поедет... Они что-то типа девичника задумали... – и Светлана Эдуардовна вмешалась.

- Я и сама не знаю, - взглянула она на мужа, - с одной стороны, было бы здорово... Глухая русская деревня, лыжи, печка... А с другой... Меня же в любой момент могут вызвать на переводы!

- Света! – возмущённо воскликнула Лизавета, её подруга, - ну, что за дела? Неужели в Новый год нельзя отдохнуть? Олег, ты супругу просто затерроризировал! Я бы вот, если бы у меня был такой муж, сидела бы дома целыми днями! – и Светлана Эдуардовна закатила глаза.

- Я так не умею, - со вздохом сказала она, - мне нравится быть востребованной, а от этих бесконечных салонов красоты спятишь!

- Офигеть можно! – простонала Лизавета, хватаясь за голову.

- Да, давайте ещё и на меня бочки катить, - закатил глаза Олег Матвеевич, - ты, Лизонька, сначала мужа себе найди, а потом сравнивай.

- Можно подумать, я не нашла, - пожала плечами та.

- Только он от тебя сбежал, роняя тапки, - хохотнул Олег Матвеевич, Светлана Эдуардовна захихикала, а Лизавета побагровела.

- Потому что одни дебилы попадаются, - обиженно проговорила она, - это вот Светке с тобой повезло, ты слишком разумный и рациональный, а мне одни кретины с соломой в голове попадаются. Хотя... Может, я слишком многого хочу? И вопрос, смогла бы я создать семью с рациональным мужем? Вряд ли...

- Хорошо, что ты можешь себя реально оценивать, - ухмыльнулся Олег Матвеевич, - уже большой плюс. Если бы у тебя был такой муж, как я, то он бы давно в тюрьме сидел! За твоё убийство!

- Очень смешно, - скривила губы Лизавета.

Меж тем Матильда и Алина познакомились с сыном Алисы. Его звали Рой, он был милым светловолосым юношей с доброй улыбкой и они сразу же стали общаться. Глядя, как Алина и Рой обменялись телефонами, Матильда грустно улыбнулась.

Наверное, сходят куда-нибудь, в кино или в кафе-мороженое, с тоской подумала девушка, отмечая, что эти двое явно симпатизируют друг другу. Ей невольно вспомнился тот мальчик, Серёжа, который подарил её букетик цветов, и девушке стало ещё печальнее. Не то чтобы, он ей нравился, но он был милый и славный, что располагало к дружбе.

Поймав внимательный взгляд отца, который пристально наблюдал за ней, девушка уткнулась в тарелку, стараясь не привлекать к себе лишнее внимание, а сама прислушивалась к болтовне Алины и Роя.

- А почему ты такой светлый? – вдруг спросила парня Алина, - ведь твой папа – итальянец! Они же все тёмненькие.

- Не всегда, - усмехнулась Рой, явно позабавленный вопросом, - но в данном случае дело в элементарной генетике. Мама рыжая, папа тёмный, и, следуя элементарной биохимии, ребёнок рождается светлым.

- А, да, точно, - прикусила губу Алина, а Рой пуще развеселился.

Ему явно понравилась непосредственность и простота девушки.

Между делом Матильда заметила, что отец и дедушка исчезли из-за стола, и, оглянувшись, тихо встала и бесшумно вышла из комнаты.

Заинтригованная, она пошла в кабинет отца, но там никого не было, и девушка, прислушиваясь к каждой комнате, прошла на кухню.

Занавески на оконной двери были плотно задёрнуты, свет выключен и это насторожило девушку. Она тихо подошла к занавескам и в щель увидела две красные точки и две тени – отец с дедушкой курили и о чём-то негромко беседовали на балконе.

Матильда вся обратилась во слух, и, хотя они говорили тихо, но расслышать часть разговора девушка всё-таки смогла.

- Нельзя же так, - раздражённо говорил Матвей Аристархович, - у меня такое чувство, что у тебя от всего случившегося просто крыша поехала. И как Света вообще могла на такое пойти! Я не понимаю!

- Тебе и не надо ничего понимать, - раздражённо ответил Олег Матвеевич, - пусть всё идёт, как идёт. Не вмешивайся!

- Да как мне не вмешиваться? – возмущённо воскликнул его отец, - как так можно? Ты же затерроризировал девочку! Она света белого из-за твоих глупостей не видит! Что за дела?

- Я люблю её, - сквозь зубы проговорил Олег Матвеевич, - он моя любимая дочка, для меня она дороже всего на свете и я берегу её...

- Она не... – начал, было, Матвей Аристархович, но сын его перебил.

- Я тебя прошу, не вмешивайся, - прошипел он сквозь зубы, - я её люблю и балую, да, иной раз я строг, но я хочу, чтобы у неё было всё. Она – моя любимица! Сам знаешь, мне теперь приходится жить за двоих... Не надо мне нервы трепать! И вообще! Это ты виноват!

- Что!? – взбудоражено воскликнул Матвей Аристархович, - в чём это я, интересно, виноват? Ну-ка, сынок, объясни мне!

- Нечего было нас в Афганистан загонять! – резко ответил ему Олег Матвеевич, - смерти нашей хотел? Что ж, что хотел, то и получил...

- Да ты сам туда полез! – тот час взвился отец, - тебя никто туда не гнал! Ты сам бросился за ним в эту кашу... Боже... – и в этот момент Матильда случайно задела салфетницу и она с шумом упала на пол.

- Что это? – мгновенно встрепенулся Олег Матвеевич, и Матильда метнулась назад, и включила свет. Едва она это сделала, отец и дед вошли на кухню, дедушка вздёрнул брови, а отец нахмурился.

- Солнышко, ты откуда? – спросил Матвей Аристархович, бросив выразительный взгляд на сына, - ты чего тут шабуршишься?

- Ничего, - пожала плечами Матильда, - просто вышла на пару минут и услышала здесь шорох, - перевела взгляд на отца, который тут же прищурился, и, нагнувшись, поднял с пола салфетницу.

- А это почему на полу? – спросил он, повертев её в руках, - когда мы заходили, она лежала посередине стола.

- Может, котёнок смахнул, - робко предположила Матильда, неопределённо пожав плечами.

- Насколько я помню, - медленно проговорил Олег Матвеевич, прищурив глаза, - Кузя оставался в твоей спальне. Ребёнок, ты что, опять за своё? Подслушиваешь за родителями? – и Матильда заметила у него во взгляде некий диссонанс, словно у него глаза слезятся.

- Ничего я не подслушивала, - возмущённо воскликнула она, решив, что лучшая защита – это нападение, - и вообще, что у тебя с глазами?

- А что у меня с глазами? – недовольно спросил отец.

- Ты простыл? – пригляделась к нему девушка, - у тебя глаза слезятся.

- Ерунда, - с нервным видом отмахнулся отец, - скоро пройдёт.

- Вообще-то, я давно заметил, что они у тебя слезятся, - вдруг сказал Матвей Аристархович, взглянув на сына, - у тебя что, аллергия?

- Чёрт его знает, - пожал плечами Олег Матвеевич, и, подхватив дочь под локоток, сказал, - пойдёмте в комнату, что мы тут толчёмся.

- Пойдём, - бросил на него беглый взгляд отец, и они вернулись к гостям.

Где-то около десяти часов Матильда потихоньку подобралась к отцу.

- А мы на каток пойдём? – прошептала она ему.

- Милая, ну, какой каток? – улыбнулся Олег Матвеевич, погладив дочь по голове, - катки сегодня работают только до трёх часов, пока мы ещё посидим до двенадцати, пройдёт час, пока соберёмся, пока доедем... И что, полчаса всего кататься? Давай, лучше третьего в деревню. Там тебе и горки, и лыжи, и, быть может, самодельный каток. Ладно?

- Ладно, - слабо улыбнулась девушка.

- Что? – усмехнулся отец, мгновенно поняв, что дочь расстроилась, - хочется на коньки?

- Да, - со вздохом кивнула Матильда.

- Обязательно покатаешься, не переживай, - заверил её отец, и погладил дочь по щеке, - не грусти. У нас послезавтра опера! Не забыла?

- Не забыла, - мгновенно просияла девушка, внезапно послышалась мелодия телефонного звонка, и Олег Матвеевич вынул трубку.