Он был невероятно зол, и Матильда не знала, как успокоить отца.

- Ну, не переживай ты так, - мягко проговорила она, вглядываясь в бледное лицо отца, покрытое неровными красными пятнами и на подрагивающий на щеке шрам, - он же не нарочно. Тут место неудобное... Не увидел тебя...

- Да знаю я, - раздражённо ответил ей отец, - просто он меня бесит! И его сынок тоже! Только тебя с толку сбивает!

- Так ты из-за этого так злишься? – тихо спросила Матильда, и грустно опустила глаза, - пап, ты меня просто удивляешь.

- Это чем, хотел бы я знать? – почти прорычал Олег Матвеевич, бросив на дочь взбешённый взгляд, - объясни-ка мне, моя милая.

- Разве я когда-нибудь тебя ослушалась? – как-то жалобно пролепетала девушка, - разве сделала что-то против твоей воли. Я хочу дружить с этим мальчиком, это факт, и я говорю тебе честно. Как парень, он у меня никаких чувств, никакой юношеской влюблённости не вызывает, а другом он был бы замечательным, во всяком случае, мне так кажется.

- Матильда... – громовым голосом выкрикнул Олег Матвеевич, с силой вцепившись руками в руль, но она его перебила.

- Но я не стану с ним дружить, если ты мне запрещаешь, - твёрдо сказала она, - я очень хочу, но твоё слово для меня на первом месте.

- Хорошо, хоть так, - буркнул отец, тем временем медленно остывая, и резко затормозил около ближайшей аптеки, - со мной пойдёшь или в машине посидишь? – и Матильда схватилась за ручку дверцы.

- С тобой, - кивнула она, и они вышли из машины.

В аптеке оказалась небольшая очередь, они встали в конце, за древними бабульками, которые стояли, облокотившись о палочки.

Одна из близ стоявших обернулась. Она оглядела Матильду и её отца с головы до ног, а потом осуждающе покачала головой.

- Сейчас наслушаемся, - прошептала Матильда, подняв голову, и Олег Матвеевич лишь пожал плечами, - могли бы на проспекте Мира зайти.

- Это недолго, - прошептал он в ответ, и обнял дочь за плечи.

Очередь двигалась очень медленно, какая-то женщина впереди набирала огромное количество лекарств желудочного характера, и Олег Матвеевич зашёлся глухим смехом, маскируя его под кашель.

- К Новому году готовится, - язвительно пробормотал он дочери на ухо, и девушка сдавленно фыркнула, а стоящая впереди старушка неодобрительно на них посмотрела.

Очередь немного сдвинулась, а позади Матильды и её отца встала другая женщина – высокая и очень полная, она держала сумку на колёсиках, а на плече у неё висел самый настоящий баул.

Вынув из кармана грязный, видавший виды огромный мужской носовой платок, женщина стёрла им пот с лица, который стекал у неё по лбу ручьями, а потом стала этим же платком обмахиваться.

Очередь никак не сдвигалась, женщина продолжала разгонять носовым платком воздух у себя перед лицом, а у аптекарского окошка меж тем разворачивался замечательный разговор.

- Деточка, - проговорила фармацевту бабулька лет семидесяти, - мне бы эти... Средства... Как их... И не выговоришь, старость, не радость... Защиты... Инвид... – и старушка запнулась, а Матильда округлила глаза, а потом перевела взгляд на отца, у которого в глазах заплясали весёлые чёртики, когда он тоже стал прислушиваться к этому разговору.

- Средства индивидуальной защиты? – чётко проговорила фармацевт, - а что именно вам нужно? Объясните поподробнее, пожалуйста, - и по залу вдруг пронёсся лёгкий смешок.

- Интересно, что она имеет в виду? – посмотрела на отца Матильда.

- Не для твоего нежного возраста такие познания, - усмехнулся Олег Матвеевич, слегка скривив губы в ухмылке, и девушка улыбнулась.

- Пап, ты думаешь, я не знаю, что это такое? – смеясь, спросила она, - думаешь, я не в курсе, откуда я на свет появилась, и как это получилось? – и Олег Матвеевич сдвинул брови.

- Меньше телевизор надо тебе давать смотреть, - несколько свысока и довольно сурово произнёс он, - аист тебя принёс, милая! – и девушка сдавленно зафыркала, развеселившись.

- Да, конечно, - ухмыльнулась она, задорно глядя на отца, - смотри, заведу себе в пятнадцать лет двухметрового аиста, а в девятнадцать от этого аиста принесу тебе внука! – и Олег Матвеевич нахмурился.

- Не надо мне на нервах играть, милая, - сквозь зубы проговорил он, - я этому твоему гипотетическому аисту крылышки-то пообломаю в полёте!

- Пап... – с тоской проговорила Матильда, вздохнув, - ну, я же уже не маленькая... Что ты со мной, как с пятилетней обращаешься!

Олег Матвеевич сдвинул брови, явно собираясь что-то ещё сказать, но разговор у окошка продолжался, и комедия в трёх актах стала медленно набирать обороты, дополняя сюжетную линию новыми нюансами.

- Ну, это... – продолжала мямлить старушка, - это самое... И говорить-то неудобно старухе-то... – и по залу прокатился смешок.

- Вы имеете в виду средства контрацепции? – деловито поинтересовалась фармацевт, и старушка закивала.

- Да, наверное, - как-то уклончиво ответила она, явно не зная, что обозначает сие слово, но отчего-то решившая, что слово правильное.

- Никак, дедуле покупаешь? – выкрикнула из толпы сильно раскрашенная девица лет двадцати и довольно вульгарного вида, и все захихикали.

- Кому ж ещё... – закатывая глаза, вздохнула бабулька, - совсем он меня с этим делом-то замотал на старости-то лет! – и вот тут толпа, потеряв чувство тактичности, стала попросту хохотать, - совсем меня замучил! По сто раз на дню приходится за ним бегать!

- Офигеть! – хохотнула вульгарная девица, - мне б такого дедулю! – и толпа опять стала давиться смехом.

Одна провизорша старалась сохранять невозмутимость, но это у неё получалось из рук вон плохо – губы подрагивали и дёргалось веко.

- Вам какой размер-то? – свистящим голосом поинтересовалась она.

- А я и не знаю... – мгновенно растерялась старушка, - а они разве размеры имеют? – и девушка за прилавком кивнула.

- Конечно, - сдавленно проговорила она, а бабуля полезла в сумку.

- Минутку, деточка, - со вздохом проговорила она, - я деда-то своего измерила и записала... – и в тот же миг аптеку потряс взрыв хохота.

Матильда округлила синие глаза, прикрыла открывшийся рот рукой, и уткнулась отцу в лацканы пальто, трясясь от смеха.

- Бабуль! – крикнул кто-то из толпы, - а ты чем деда-то своего измеряла? Никак, линейкой? – и опять грянул хохот.

- Почему линейкой? – недоуменно спросила старушка, поднимая взгляд на людей, - портновским сантиметром, - и у Матильды уже полились слёзы от смеха, впрочем, не у неё одной, а старушка добила всех своим дальнейшим заявлением, - 30 на 90. Семьдесят пять килограмм, - и толпа стала медленно стекать на пол.

- Мамочки! – простонала Матильда, вцепившись в воротник отца.

- Детка, ты мне воротник оторвёшь, - простонал Олег Матвеевич, смахивая бисеринки пота со лба, выступившие от смеха.

- Таких размеров не бывает! – ошарашенно провозгласила провизорша.

- Вечно с ним проблемы! – всплеснула руками старушка, - отрастил красоту, а мне – мучайся! Ирод!

- Умереть – не встать! – прошептал Олег Матвеевич, и попытался зажать дочери уши, чтобы она этого не слышала, но Матильда увернулась.

- Так какие у вас есть? – деловито поинтересовалась старушка, и провизор молча выложила на прилавок несколько пачек.

- Выбирайте, - сдавленным голосом проговорила она.

- Что за ерунда? – воскликнула старушка, покачав головой, - почему они в таких маленьких пачках? Мне большие нужны... – и её слова потонули в громком хохоте.

- Вот самые большие, - воскликнула фармацевт, положив упаковку на прилавок, - если надо много, берите несколько пачек.

- А можно их вскрыть и посмотреть? – меж тем поинтересовалась старушка, - может быть, сошью их... – и наэлектролизованная толпа вновь принялась хохотать, а девушка за прилавком покрылась неровными красными пятнами от гнева.

- Вы издеваетесь? – сурово воскликнула она, - может, вам ещё показать, как их использовать? В качестве наглядно пособия, так сказать?