У меня в памяти невероятно четко отпечаталась картина того, как кабан разломав древки удерживающих его копий, размахивая булавой бросился на пару белок и волка, но тут же ему наперерез метнулась бурая туша медведя. От силы удара в момент столкновения обоих великанов отбросило друг от друга, но если ветеран едва удержался на ногах и начал заметно прихрамывать, его оппонент сперва рухнул на землю, но тут же извернулся и снова принял вертикальное положение, как ни в чем не бывало. К счастью этой заминки оказалось достаточно чтобы кто-то из воинов успел метнуть сферу гравимантии…
Постепенно битва перешла в добивание: кабаны были сильными, быстрыми, живучими (если о неживых существах вообще можно такое сказать), но в большинстве ситуаций вели себя не как развитые, а скорее как дикие хищные звери в обличие зверян. Если в начале они еще проявляли зачатки тактики, то уже к середине сражения стали бездумно бросаться на наконечники копий и мечи, всеми силами стремясь добраться до живой плоти. Я даже успел ощутить какое-то разочарование от понимания того, что нашему десятку не суждено этой ночью сразиться с врагом (но внешне мое недовольство выразилось только чуть более сильным сжатием рукояти меча извлеченного из ножен и теперь поблескивающего гладким металлом клинка).
“Похоже подчиненные моих чувств не разделяют”.
Замечаю осмотревшись по сторонам. На мордочках Фули и Зури легко читалось облегчение, оба Киона стояли в расслабленных позах и о чем-то переговаривались в пол голоса, Рокот и Копа сохраняли невозмутимый вид (правда у льва примешивалось еще и хмурое недовольство), Зазу, Стар и Коди находились позади, так что о них что-либо говорить нельзя.
***
- Не так я себе представлял героическую службу на северном побережье. - соскребая лопатой с земли ошметки плоти кабана, проворчал Зазу.
- Радуйся, зеленый, что это не твои внутренности. - откликнулся серый волк устроившийся на бортике саней кутаясь в свой меховой плащ. - Только в песнях бардов, да в сказках для детенышей, война - это подвиги и героизм. На деле же сражения занимают даже не одну десятую времени. О том что порой приходится копаться в отходах, вы пожалуй уже поняли и сами.
- Юморист… - фыркнул молодой лев, отправляя в ведро отскобленную от камня руку.
- … - ветеран плавным движением соскочил с саней, приблизился к зазу в два шага и схватив его за ошейник под подбородком рывком заставил разогнуться и встретиться с собой взглядом. - Думаешь мы тут шутки шутим?
Отпустив лопату, единым рывком сближаюсь с двумя хищниками и выпустив когти кладу левую руку на плечо волка, в ладони правой руки начиная скапливать гравимантию. Приходится прилагать над собой немалые усилия чтобы голос звучал ровно и холодно, без откровенно рычащих ноток:
- Ты бы руки не распускал, красный. Не наша вина, что сегодня ночью больше сотни бойцов полегло и не мы себя в резерв определяли. Если же хочешь на ком-то сбросить раздражение, только скажи…
Медленно повернув голову, ветеран скосил на меня желтый глаз, встречаясь с жестким и решительным взглядом. Пару секунд он раздувал ноздри и дергал верхней губой обнажая клыки, но затем все же отпустил ошейник Зазу. Не успел я расслабиться, как противник резко присел и совершил подсечку, тут же перехватывая мою руку и падая на спину потянув меня за собой.
Заваливаясь вперед, сжимаю кулак свободной руки и использовав гравимантию, наношу утяжеленный удар в область живота волка. В то же мгновение ветеран завершил бросок придав мне ускорения пинком ног.
Упав на каменную набережную, не успев вовремя остановиться сваливаюсь в воду, лишь беспомощно царапнув когтями по отвесной поверхности. Секунда полета закончилась всплеском, тут же ледяная вода сомкнулась над головой а одежда тут же потяжелела. В мыслях промелькнула неуместная радость о том, что меч и броня были сняты и уложены на дно саней еще в самом начале работы.
Резкими гребками выплываю на поверхность чтобы тут же осознать, что сам наверх забраться не смогу: край набережной возвышается на высоту двух метров над уровнем воды. Сверху тем временем доносятся чей-то рык, ругательства, звуки борьбы. Только секунд через пять, над краем каменного выступа появилась голова Фули (или Зури?), а после этого мне был сброшен конец кожаного ремня.
Схватившись за спасительный канат обеими руками, применяю гравимантию для максимального облегчения своего веса, вместе с тем ногами упираюсь в отвесный склон.
- …ррраз. - стоило моей голове показаться над краем набережной, как в плечи справа и слева вцепились руки Кионов, а в следующую секунду меня как котенка вздернули вверх и поставили на ровную твердую поверхность. - Как водичка?
- Может нам тоже искупаться? - младший из братьев как-то криво улыбнулся и тут же отступил, открывая вид на Рокота, вжимающего серого волка мордой в обледенелую землю.
Зазу, Стар, Коди и даже Копа, стояли полукругом перехватив лопаты на манер оружия, а вокруг нашего десятка уже начала собираться толпа как новобранцев с других участков, так и ветеранов из разбитого неподалеку лагеря. Мой недавний противник пытался вырваться из захвата, но тигр держал крепко, да и с заведенными за спину руками, дергаться не особо удобно.
- Ты как, Шрам? - как не странно, вопрос задал Стар, нарушая установившуюся гнетущую тишину.
- Жить буду. - на всякий случай отхожу от края набережной, благодарно кивнув близнецам и близняшкам, затем обращаюсь к Рокоту. - Отпусти его.
Тигр смерил меня тяжелым взглядом, но молча подчинился и отступил на пару шагов. Получивший свободу ветеран, кривясь от боли (видимо мой удар все же хорошо его достал), осторожно поднялся на ноги и оскалился. Картину мы наверное представляли из себя комичную и одновременно с тем жалкую: мокрый лев с которого вода стекает чуть ли не водопадом и помятый грязный волк, которым вытерли землю.
- Если не готов доводить дело до конца, то не нужно было и начинать, щенок. - сплюнул мой оппонент.
- А что вообще случилось-то? - спросил лев из толпы новобранцев.
Ответить ему никто не успел, так как в этот момент на место событий прибыл старший офицер, развитой медведь. Протолкавшись сперва через полукольцо зевак, он не замедляя шага прошел мимо моих подчиненных изображавших из себя оцепление, лишь одарив дернувшихся было волков хмурым взглядом. Остановившись между мной и ветераном, великан пару секунд о чем-то размышлял, затем объявил:
- В карцер, обоих.
- Да этот… - хотел было возразить мой недавний оппонент, но стремительный удар в челюсть, заставивший голову дернуться в сторону, а ноги беспомощно подогнуться, оборвал фразу в самом начале.
- Еще возражения есть? - медведь бросил многообещающий взгляд уже на меня.
- Никак нет. - отвечаю слегка неуверенно, все же начавший пробираться под шкуру холод не добавлял комфорта. - Рокот, назначаешься старшим.
Выбрав четверых бойцов из числа зевак, старший офицер рявкнул на оставшихся, приказав возвращаться к работе и наша процессия направилась к палаточному лагерю.
***
В карцер, расположенный в одной из крепостей меня сразу же не потащили: слишком много чести отправлять конвой с двумя нарушителями. Вместо этого нас рассадили по соседним палаткам, где уже находились несколько провинившихся перед командованием зверян, оставив под охраной нескольких бойцов.
Вместо вымокшей одежды, на морозе начавшей покрываться инеем, мне выдали несколько меховых плащей, в которые пришлось закутаться с ног до головы. После кружки горячего бульона со специями, озноб вроде бы прошел, но что-то мне подсказывает, что просто так для меня это купание не забудется.
А тем временем, работы на побережье продолжались: новобранцы не участвовавшие в ночном сражении собирали тела и амуницию погибших (есть подозрение, что плащи мне достались как раз из числа их добычи), изрубленные туши кабанов так же свозились в одну большую кучу для сожжения, а тем кому совсем не повезло с распределением, пришлось при помощи крючьев и веревок вытаскивать из воды паромы чтобы разобрать их на дрова.
