Рука, занесённая для стука, безвольно упала обратно.

А нужно ли это мне?

И пока я задавалась вопросами, не заметила, как открылась дверь. Не та, у которой я находилась. Соседняя.

- О, - выглянула оттуда пожилая женщина в поношенном цветастом халате, разглядывая меня через оправу круглых очков, - а вы, наверное, пришли квартиру смотреть? Сейчас-сейчас, где-то тут у меня ключи были…

Что-то ещё проговаривая себе под нос, женщина скрылась за приоткрытой дверью, откуда раздалось позвякивание.

Я же стояла оглушённая её словами и ничего не понимала: квартиру смотреть? Квартиру Ника?

С сомнением покосилась на знакомую дверь, прикидывая в уме, не могла ли я ошибиться. Но нет, эта была та самая дверь…

- Вот, сейчас, - прошаркав мимо меня в тапочках, напоминающих облезлых зайцев, неожиданная собеседница вставила ключ в замочную скважину, при этом продолжая рассказывать: - сейчас увидите всё сами: квартирка эта очень хорошая, чистая. Меблированная. Бывший хозяин аккуратным был, порядочным. Вот только уехал довольно поспешно, около полугода назад… Сказал, что выставил квартиру на продажу и если покупатели будут, то чтоб всё показала. Ключи вот оставил…

Слушая рассказ, по всей видимости соседки, я медленно впадала в болезненное уныние, на грани отчаяния.

Дура! Какая же я всё-таки дура!

Это был конец. Конец ожиданиям и конец надежде. Бесповоротный и беспросветный ко-не-ц.

Я поняла, что должна отпустить прошлое, так как оно больше не вернётся. И не стоит за него держаться. Даже за ту боль, что всё ещё разъедает моё сердце.

- Спасибо, - мертвенным голосом пробормотала, даже не переступив порог, - но я… я позже…

- Так давайте я номер тогда дам, - всплеснула руками женщина в халате, - если вдруг надумаете. Парня зовут Николас, сейчас, где-то у меня было записано…

Знакомое имя разорвало в клочья то, что осталось от моего сердца. И вновь заставило его биться с утроенной силой, когда мне протянули измятый лист бумаги с номером… незнакомым мне ранее.

- Вот, держите. Свяжитесь с ним.

- Думаете, стоит?

- Да, милая, стоит.

***

Я не позвонила ему. Ни в тот день и ни на следующий. А также ни в один из последующих дней. Не счесть, сколько раз палец в самый последний момент зависал над кнопкой вызова, и сколько я пересматривала номер, запомнив его до последней цифры ещё с третьего раза. Да, это была банальная трусость. А возможно я просто боялась очередного разочарования. Всё же его отъезд и ни единой попытки связаться со мной – говорили сами за себя. Всё было кончено. В тот проклятый день перед свадьбой. И пора бы было уже и забыть. Но не получалось.

Я уехала от родителей ещё больше разбитой, чем прежде, но всячески старалась скрыть это. Собрать себя воедино уже не получалось. Чего-то стало не хватать. И я знала, чего. Точнее кого. Вот только упорно продолжала губить себя осознанием того, что в любой момент могу позвонить ему, набрать его номер, услышать его голос – но до сих пор не делаю этого. Почему? Наверное, потому что это была последняя форма мазохизма.

Так я дожила до апреля. Того самого чёртового апреля, который не смогла проигнорировать.

Всего одна фраза: «С днём рождения, Ник» далась мне с огромным трудом. Но я сделала это. Я довершила начатое, всё же нажав заветную кнопку «отправить».

И ответ не заставил себя ждать.

Телефон зазвонил практически сразу. Вот только ответить на звонок я не смогла. Просто потому, что в горле вдруг встал комок, а пальцы похолодели. Но Ник оказался настойчивым, поэтому на третий раз я уже успела взять себя в руки и всё же принять вызов.

Не успела и слова сказать, как до боли знакомый голос рявкнул в трубку:

- Я же сказал, не смей мне звонить! Откуда у тебя вообще мой номер?!

Это было неожиданно. Настолько, что я на несколько секунд встала в ступор, слушая гневные речи из динамика.

- Опять молчишь, да? Не надоело? Забудь меня. Слышишь? Я не люблю тебя! Больше нет.

А вот это было больно. Настолько больно, что я даже не подумала о том, что эти слова адресованы совсем не мне.

В итоге только и смогла выдавить из себя сиплое: «прости», да отключиться.

Что ж, у моей истории оказался совсем не такой радужный конец, как у Тома и Мел. Не получилось у меня хеппи энда. Завидовала ли я им? Не знаю. Но только вдруг на ум пришли слова бабушки, сказанные мне ещё в далёком детстве, о том, что на чужом горе, своего счастья не построишь. Возможно, это так. А возможно и нет. Кто знает, как обернётся их жизнь: будут ли они и дальше вместе или снова допустят те же самые ошибки?

Но это будет совсем другая история.

Эпилог

Телефон вновь ожил минут через десять, но я была уже настолько подавлена, что просто не стала брать трубку, уйдя в себя вместе с бутылкой красного полусухого. Вообще-то я не любила этот сорт, который порошком оседал в горле и на языке, вызывая не самые приятные ощущения, но в данном случае я откопала в недрах шкафа именно его, чтобы хоть чем-то перебить привкус горечи от телефонного монолога.

Где-то на третьем бокале звонки оборвались. И телефон после секундного молчания звякнул входящим сообщением. Читать его или не читать – вопрос не стоял. Смелость, подогретая вином, просто-таки рвалась на подвиги, подхлёстываемая какой-то злой уверенностью в том, что это нужно сделать. Нужно ещё больше сломать себя. Заново.

Рука даже не сильно дрожала, когда я тянулась за мобильником.

Вдох. Выдох.

Буквы подозрительно расплывались перед глазами, хотя выпила не так много. Сосредоточилась и ещё раз вчиталась в текст. Чтобы после второго раза судорожно вздохнуть.

«Алексия, если это ты – возьми трубку»

Он узнал. Всего по одному тихому слову он узнал меня. Радовало ли меня это? Не знаю. Хотела ли я последовать написанному? Безумно. Но что-то останавливало. Ущемлённое самолюбие? Гордость? Обида?

Пока я размышляла над данным, конечно же безумно важным вопросом, телефон зазвонил снова.

Готова ли я была ломать себя в очередной раз? Что вообще меня ждёт и чего я жду от этого разговора? К чему он приведёт? Глупые мысли терроризировали уже замутнённое алкоголем сознание. М-да, как-то слишком быстро меня развезло. Может, это и к лучшему? Так я смогу перебороть себя и наконец-то ответить? Или не смогу?

Тело действовало быстрее разума. Палец дрогнул и нажал на кнопку принятия вызова, а рука взметнулась к уху, которое отчётливо расслышало облегчённое: