июнь 1944 года

Пропавших в подземелье заключенных хватились через час, когда надзиратель работ зашел в штрек проверить, как идут дела с наведением порядка в ответвлении тоннеля. Вызванный капо́ мастер участка обнаружил пролом в стене и сразу же доложил охране.

Прибежавшие эсэсовцы, заглянув в темноту лабиринта, вызвали кинологов и пустили по следу собак. Но псы, поводив понизу носом, виновато заскулили и отказались выполнять команду.

– Что это? – пригнувшись к дну хода и понюхав, сказал рыжий шарфюрер Вебер, опытный специалист-розыскник. Он чихнул и выругался. – Они насыпали на след негашеную известь!

Старший офицер охраны немедленно известил по телефону оберштурмбаннфюрера Карла Майера, ответственного представителя гестапо на комплексе «Гигант». Майер вскоре приехал на объект «В1» и долго распекал офицеров за нерадивость.

– Вызывайте карстовых егерей48! Пусть проверят лабиринт, – сразу приказал гестаповец, мрачно поглядывая на стоящих перед ним подчиненных. – Арестовать горного мастера, капо́ и допросить. Немедленно оцепить Большую Совиную гору и прочесать окрестности. Вызвать подкрепление с других объектов «Гиганта». Устроить засады в ближайших населенных пунктах.

Прибывшие через час по тревоге карстовые егеря, с веревками и крючьями, ушли в пролом.

Выпив стакан воды из графина и утерев вспотевший лоб, оберштурмбаннфюрер позвонил штандартенфюреру Ланге, возглавлявшему комплекс «Гигант».

– Эрих, у нас неприятности, – доложил он.

– Неприятности? – недовольно переспросил в трубку Ланге. – Что случилось?

– Со строительства объекта «В1» совершили побег четверо заключенных из числа работающего спецконтингента, – доложил Майер.

Штандартенфюрер помолчал, обдумывая услышанное.

– Карл, ты надеюсь, понимаешь всю меру нашей с тобой ответственности за комплекс? – глухо поинтересовался он.

Они учились когда-то в одном университете. Вместе вступили в 1935 в НСДАП, а потом в СС. Вместе окончили офицерскую школу. Служба раскидала их по разным управлениям. Ланге отвечал за создание новых вооружений, а Майер работал в гестапо.

– На днях прилетает Каммлер, взглянуть на окончание строительства объекта «В1» и начало монтажа производственного оборудования, – напомнил штандартенфюрер. – Не сносить нам голов, если не найдем беглецов.

Об этом же подумал и Майер, уставившись в одну точку.

Прочесав за три дня карстовый лабиринт Большой Совиной горы полурота пещерных егерей не обнаружила сбежавших. Внешнее оцепление горы и активное использование служебно-розыскных собак на поверхности также не дало никаких результатов. Четверка заключенных словно провалилась сквозь землю.

– Может их просто завалило? – спросил Майер у старшего карстовых егерей, коренастого оберштурмфюрера с невыразительным лицом, одетого в серую штормовку с брюками и горные ботинки. – Ты же говорил, что твои люди встречали провалы.

– Вполне может быть. В карсте полно воды, породы рыхлые, – ответил офицер.

Спустя еще день, расширив зону поиска, одна из групп егерей наткнулась на капище язычников и подземную реку. Забрав более-менее любопытные предметы из святилища и лаборатории алхимика, обо всем доложили Майеру.

– Любопытно, – рассматривая старинные рукописные книги, сказал штандартенфюрер Ланге, приехавший на объект «В1», расположенный в Большой Совиной горе.

Ему уже доложили о странной пещере и светящихся грибах.

– Говорите, егеря впали в наркотический сон, а когда проснулись, то почувствовали себя, словно заново родились? – задумчиво произнес он. – Какой-нибудь алкалоид и стимулятор внутренних резервов организма в составе газов, выделяемых грибами. Очень любопытно.

– Отправляйте людей по подземной реке, – подумав, приказал Ланге. – Беглецам больше некуда было уйти. А с этим, – он кивнул на предметы из пещеры и подумал. – Свяжитесь с оберштурмбаннфюрером СС Лютцельбургом49 из «Аненербе» и поставьте его в известность, но только в рамках исследования обнаруженной колонии грибов, не более. Старику крупно повезло. А то все мечется по планете, а желанное оказывается прямо под носом!

Штандартенфюрер рассмеялся над собственной шуткой.

Его подчиненные не посмели, понимая, что их карьера висит на волоске из-за побега заключенных со сверхсекретного объекта.

Германия

земля Северный Рейн-Вестфалия

Флото

март 1995 года

Рано утром Виктор пришел в додзе, расположенный в главном здании на первом этаже, окна которого выходили на внутреннюю лужайку центра.

Высокое, просторное помещение имело пол из синтетического, с тонким ворсом ковролина, а более ничего. В одном из углов лежало несколько спортивных матов, медитационные скамейки и подушки. На одной из стен висел большой «солнечный крест», сделанный из темной древесины.

В додзе уже присутствовали доктор, Гизела и Герлинд. Все расположились лицом к окнам. Фрау Брант использовала медитационную скамейку, сидя пятки под ягодицы, по-японски. Остальные, и Шелест тоже, предпочли сидеть на подушках, скрестив перед собой ноги и опустив колени к полу.

У Виктора был некоторый опыт дзэн-медитации, полученный им на занятиях по дзюдо и каратэ. Он сел по-восточному поудобнее, сохраняя правильную осанку и прямую спину, вложив правую ладонь в левую над пахом. Глаза полуприкрыл, стараясь смотреть на место в двух-трех метрах на полу перед собой. Мысленно сконцентрировался на точке под пупком, как бы чувствуя себя там.

Самым важным в медитации являлось правильное дыхание и отсутствие внутреннего диалога, то есть думать не о чем. Дыхание было трехфазным, последовательно диафрагменным, грудным и верхушками легких. Как будто волна, начинаясь снизу жи-вота, доходила до плеч. Отсутствие мыслей выходило значительно труднее, но именно оно, в совокупи с дыханием, вызывало то состояние, которое один из его наставников по боевым искусствам назвал состоянием измененного сознания.

Пребывая в медитации, Шелест уравновесил дыхание и дождался знакомого состояния легкой оцепенелости, некоего безразличия к окружающему и времени. Появилась легкая испарина, стала болеть спина. Он уже давно регулярно не занимался каратэ. Много времени отнимала основная работа.

Скосив глаза, Виктор глянул на остальных в додзе. Все достаточно уверенно на-ходились в позах, не у кого не затекали ноги. Через полчаса медитация закончилась. Присутствующие встали и молча поклонились друг другу на японский манер.

Встретились позже за завтраком в столовой.

– Я вижу, вы знакомы с техникой медитации, – сказал Шелесту Руиг, попивая чай. – Специально не хотел мешать вам самому освоиться.

– Да, мы практиковали в школе каратэ ее и дыхательную технику, – подтвердил Виктор.

– Медитация – это один из краеугольных камней не только в восточных единоборствах, но и в продуктивной работе мозга, – заметил доктор. – Поэтому здесь, в центре, мы уделяем этому большое значение.

После завтрака Руиг пригласил Шелеста в свой кабинет, расположенный в правом крыле «Коллегиум Хуманум» на втором этаже. Кабинет был обставлен обстоятельно. Вдоль двух стен стояли высокие, дубовые шкафы с книгами. У окна находился большой двухтумбовый стол с настольной лампой, в другом углу массивный кожаный диван. На белых стенах висели старинные гравюры с драгунами и кирасирами50 в деревянных рамах.

Доктор поднял с пола большую стопку книг, перевязанных бечевой.

– Разберетесь, Викто́р, – произнес он, протягивая их Шелесту. – Если будет слож-но с переводом, я попытаюсь что-то найти на русском языке. Но не обещаю. Очень специфическая литература. Да и вам надо привыкать, получать навыки чтения на других языках. Вы ведь говорите и по-испански?