- Вы с ним хорошо общаетесь, да?

- Странный вопрос.

- Учитывая, какой концерт я сегодня наблюдала с вами двоими в главных ролях, мой вопрос вполне нормален.

Легкий румянец и скромная улыбка.

А вот это интересно, такого Тори прежде не видела.

Подняв бровь, Тори ждала хоть каких-то объяснений, которые тут же получила:

- Ну… Мне с ним легко общаться, он понимает меня. И еще он очень вежливый..

Тори закатила глаза. О да, вежливый, даже слишком.

- Ну и..?

- Что «ну и»? Что ты хочешь от меня услышать?

Тори прищурилась:

- Он тебе нравится?

Мэл резко посмотрела на сестру, нахмурив брови:

– О чем ты говоришь? Мы совсем недолго знакомы! К тому же, – она запнулась и опустила глаза, – я не знаю, как это…

Да уж, она не знает, да и я не далеко от нее ушла.

Любовь и личная жизнь – последние вещи, о которых хочется думать, когда сидишь в комнате приюта и тонешь в своем одиночестве. Хотя я со скуки в 16 лет как то начала.. хм.. общаться с мальчиком, Патриком, которого толком не знала. Мы пару раз целовались. До сих пор с омерзением вспоминаю эту жуть, не понимая, как мне вообще пришла в голову шальная мысль попробовать поиграть вместе с ним во «взрослую жизнь». Когда мне это надоело и я велела ему отвалить, он решил что я шучу и захотел большего. И распустил руки. В ответ на что я, не долго думая, врезала ему кулаком туда, куда попала. Попала я видимо не только по лицу, но и по самолюбию, потому что он начал распускать про меня разные неприятные слухи. Мне было глубоко плевать на взгляды и шепот в мою сторону, и он это быстро понял. И нашел действенный способ мне отомстить.

В тот вечер я застала Мэл рыдающей в объятиях Литы, но та так плакала, что ничего не могла объяснить. Лита, поглаживая сотрясающуюся от рыданий спину Мэл, рассказала, что в классе к ней стали приставать мальчики. Причина их повышенного внимания– слухи о Мэл, которая развратно себя ведет и никому не отказывает.

Когда смотришь на Мэл, разврат – последнее слово, которое вообще может прийти на ум.

В общем я сразу поняла, откуда у этих слухов растут ноги. Мне было плевать на то, что меня накажут. Плевать на то, что обо мне будут думать. Он должен был ответить за слезы Мэл. И он ответил. Игнорируя Литу, которая кричала мне вернуться и не делать глупостей, я побежала в мужское крыло и, с ноги открыв дверь в комнату Патрика, накинулась на него с намерением вышибить ему мозги. В голове у меня была какая-то чернота, а в сжатых кулаках, казалось, собралась вся моя ненависть, которую я сосредоточила на этом гнусном существе со слишком длинным языком и короткими мозгами. Пока все сообразили, что же случилось и начали меня оттаскивать, ему уже изрядно досталось, но этого мне показалось мало. Я рвалась из рук, пиналась ногами, кричала и требовала, чтобы меня отпустили, плевалась в Патрика, который размазывал по своему лицу кровь и даже слезы. В тот вечер я второй раз в жизни сорвала голос…

Тори вздрогнула, почувствовав прикосновение теплой ладони к своей щеке. Мэл не знала, о чем думает ее сестра, но ее тоскливый взгляд она читала как открытую книгу. Но вдруг в глазах Мэл загорелся странный огонек, и она сказала:

- Тори, одевайся, нам надо сходить в одно место.

Тори вскинула брови и встряхнула волосами. Мне послышалось? Но Мэл поняла ход ее мыслей и качнула головой:

- Ты все услышала правильно. Собирайся.

- Совсем с ума сошла? На дворе ночь!

- Я прекрасно знаю это. Но ты должна пойти со мной. Одевайся, на улице прохладно.

- Мэл, это не смешно.

- А я и не шучу. Пошли.

Мысль о том, что ее сестра бредит, заставила Тори подойти к Мэл и положить руку ей на лоб. Жара вроде нет, выглядит здоровой и, почему-то, улыбается.

Мэл сняла руку сестры со своего лба и потянула ее к выходу из квартиры:

- Да пошли же! – видя, что Тори не двигается, она посмотрела ей в глаза и чуть сжала ее руку, – Доверься мне.

Тори вздохнула и потянулась к куртке на крючке. Если ее сестра сходит с ума, Тори должна быть рядом…

- Мэл, ты и без того хорошо учишься. Совсем не обязательно ночевать в школе, – напомнила Тори, когда девушки подошли к воротам школы.

Мэл лишь загадочно улыбнулась и пошла мимо ворот дальше вдоль забора.

- Знаешь что? Если тебя заберут в дурдом, я с тобой не поеду!

Мэл засмеялась:

- Да куда ты денешься? Поедешь, как миленькая.

Еще через минуту ходьбы нервы Тори не выдержали:

- Мелисса! Да что происходит, черт возьми!

- Через две минуты ты все узнаешь. Иди сюда. И не шуми, пожалуйста.

Ее вежливая просьба напомнила Тори, что перед ней все та же спокойная и вежливая Мэл, которая сейчас зачем-то остановилась около забора.

Когда Тори подошла ближе, Мэл кивнула на него и улыбнулась:

- Перелезай.

Если бы Тори увидела перед собой летающую свинью, то удивилась бы меньше.

- Что-что?

- Перелезай через забор. Вот в эту дырку ставь ногу и… – она сделала рукой взмах вверх, который означал, видимо, что Тори должна была перепрыгнуть на ту сторону. Видя, что Тори просто стоит и пялится на нее, Мэл вздохнула, – И ты еще Натаниэля называла тормозом?

Вот же хитрая лиса! Знает на что надавить! Тори фыркнула и, бросив на нее еще один недовольно-удивленный взгляд, поставила носок ноги в небольшую выемку в камне и закинула вторую ногу на забор. Оттолкнувшись ногой и подтянувшись на руках, она уселась сверху на каменный забор и, свесив ноги, посмотрела вниз, – А ты то идешь?

- Конечно! Спрыгивай на ту сторону.

Тори посмотрела на небо. Может это полнолуние вызвало у сестры сумеречное состояние сознания?

- Мэл, ты чокнулась.

- Давай же!

Тори моргнула, взывая к крупицам своего терпения. Мэл знает, что делает. Спрыгнув вниз, Тори прислушалась. Через минуту Мэл приземлилась рядом с ней и, отряхивая руки, направилась к школе. Со смешинками в глазах Мэл спросила:

- А ты знала, что двери школы на ночь не закрывают?

- Что за... А ты-то откуда это знаешь?

Пожав плечами, Мэл открыла дверь и зашла в школу. Навязчивая мысль, что одна из них спятила, не покидала головы Тори, пока они шли по темному коридору. Успокаивало Тори только то, что Мэл явно знала, куда идти и что делать. У Тори в голове ломалась привычная система. Из нас двоих приключения на задницу всегда искала я, а Мэл была моим здравым смыслом. Сейчас же все происходило с точностью наоборот. В коридоре первого этажа Мэл подошла к одному из классных кабинетов и взялась за ручку. Тори вспомнила, что эту же дверь она пыталась открыть, когда искала Мэл в коридоре в первый день.

- Мэл, эта дверь закры...

Скрип двери прервал ее на полуслове. Лицо Мэл приобрело серьезное выражение и она, сделав маленький шаг назад, кивнула на дверь: – Заходи.

Поймав себя на том, что ей было не по себе, Тори рассердилась. Неужели я боюсь?

Не давая себе времени на раздумья и страх, Тори резко подалась вперед, зашла в класс и… ничего. Темнота, какие то непонятные силуэты. Она обернулась назад, бросив вопросительный взгляд на Мэл, которая протянула руку к стене.

Щелк!

Тори зажмурилась и тут же снова открыла глаза, окинула взглядом то, что в темноте выглядело как непонятные тени. Это был.. музыкальный класс. Тори стояла, широко распахнув глаза, и смотрела на… черное пианино… и чувствуя… что что-то внутри обрывается... Мэл подошла к сестре и посмотрела в ее глаза, которые сейчас, не видя ее, смотрели в прошлое…

- Вик, давай заканчивай концерт!

- Да хватит, отойди.

- Нет, не отойду! Ты с этой балалайкой проводишь почти все свое время! У тебя вообще то и сестры есть!

- Иза, оставь её в покое. Пусть играет…

-Ты мне еще тут поговори, художница! А ну-ка отдай альбом! Проведи хоть чуть-чуть времени с сестрой, а не со своими рисунками!

Я отрываю взгляд от клавиш и смотрю на Мэл, которая с визгом начала бегать кругами по комнате, в попытке уберечь от неугомонной и недовольной сестры свой альбом.