Контролер уверенным жестом расписался на ленте и спрятал свой бланк в сумку.
- Ну, вот и все Сергей... , простите, не знаю отчества.
- Павлович - добавил Сергей.
- Сергей Павлович - окончил контролер. - Все у вас в норме. Приятно было вас посетить. Вот вам талончик о прохождении проверки, - он положил маленькую сиреневую карточку на календарь перед Сергеем. - Все никак не можем избавиться от этих бюрократических формальностей - улыбался контролер.
Он застегнул сумку и направился к выходу. Пелена воспоминаний слетела от хлопка. Сергей уставился на дверь своего кабинета. "Так вот, значит, откуда это лицо. Но ведь этого не может быть, - тут же подумал он. - Это же было двадцать пять лет назад!"
Сергей закрыл глаза, еще и еще раз вспоминая лицо того парня в кабинете Соргина. Да - это действительно он. Эти же зеленые глаза, эта фигура и волосы. Наконец эти салфетки. Он наклонился к мусорной корзине и вытащил порванную упаковку из-под салфеток. Так оно и есть. Упаковка именно такая же, как та. Красный квадрат с желтым обрамлением и надписью наискось. Черт знает, что за дела. Если это он, то ему как минимум лет пятьдесят. А уж так, как он выглядит, он выглядеть в пятьдесят никак не может. Ну, бодрый. Ну, лет под сорок. Но уж не на двадцать пять.
Сергей встал и прошелся по кабинету. Все это ужасно интересно. Надо разобраться. Иначе останется ощущение какой-то идиотской навязчивой идеи об этом контролере. Сергей подошел к столу. "Как там его звали? Троин, кажется, Михаил Витальевич."
Он снял трубку телефона. В институте контроля работал закадычный друг Пашка Стрегин и лучше, чем через него то, что интересует не узнать. Трубку долго не брали. Сергею пришлось ждать с минуту, пока наконец он услышал на том конце провода такую знакомую ему Пашкину интонацию.
- Да! Говорите! Я слушаю.
- Привет главному контролеру, - улыбаясь сказал Сергей.
Пашка был близок Сергею и к нему он испытывал особое чувство дружбы, не такое, как к остальным друзьям. Стрегин всегда понимал его лучше всех, с полуслова. Да и вообще, давняя дружба сделала их во многом похожими и уживчивыми друг с другом.
- Паша! Я тут заинтересовался одним вопросом. Без твоей помощи не обойтись, - продолжил, не дожидаясь ответа на первую фразу.
В трубке хрипловато от помех на линии прозвучал голос узнавшего его Пашки:
- Валяй. Что там у тебя? Если только это в моих силах.
- Надеюсь, что вполне в твоих. Речь идет об одном человеке. Работает у вас в институте. Недавно тут у меня с контролем был. Фамилия Троин Михаил Витальевич.
- Ну, и что же тебя в нем интересует? - осведомился Пашка.
Сергей кашлянул и опершись о стол продолжил:
- Я хотел бы узнать, сколько ему лет и, если это возможно, какие лаборатории он инспектировал двадцать пять лет назад.
В трубке раздался хохот.
- Серега! Ты что, спятил? Если я тебя правильно понял, то ты интересуешься каким-то стариканом, ушедшим на пенсию много лет назад. Ты ведь знаешь, что у нас с самого дня основания работают люди не моложе двадцати одного года, а на пенсию идет в сорок?!
- Да, знаю, - немного растерянно произнес Сергей, присев на стол, о который опирался.
- Я не склонен думать, что ты спятил, - произнес хрипловатый телефонный голос Пашки, - хотя ты вряд ли откажешься от того , что видел этого человека только что у себя, и, пожалуй, посмотрю картотеку. Не часто бывает, что директор подконтрольной лаборатории таким экстравагантным методом хочет проконтролировать своих контролеров. Вот только на роботу мне по этому поводу не звони. А то мало ли что.
- Конечно, конечно, - поспешно проговорил Сергей. - Больше я тебя ни-ни. Только не забудь, я буду ждать.
Сергей попрощался и повесил трубку. Теперь оставалось только ждать. Он сейчас уже не так интересовался самим этим контролером, как хотел выяснить отношения с самим собой. Со своей памятью, ранее никогда такого не делавшей.
А если вдруг, что весьма вероятно, уж слишком много несовместимого в этой истории, выяснится, будто все это ему показалось?. Что он все перепутал, и это не тот человек, который был у Соргина двадцать пять лет назад, то это уже не смешно. Это старость, дающая себя знать понемногу. Именно этим опасная. И пора тогда всерьез подумать и о своей работе, и обо всем остальном. Сергей встряхнул головой. Что за мысли дурацкие? Вот подтвердится ошибка, тогда и думай, что угодно, а пока изволь не отвлекаться и бить в намеченную точку своей цели. Будет ужасно обидно, если на уже наметившиеся контуры его исследований надвинутся тучи всяких там побочных действий старости, неотвратимых, если сегодняшнее не реальность, а фантом. Он вдруг отчетливо представил, что так и не успел внести более-менее ясное обоснование в свою рабочую, даже жизненную тему. И оставшихся лет, при прогрессирующих явлениях старости, почти наверняка не хватит для разработки. И ему стало страшно. Тогда вся жизнь коту под хвост. Проклятая микроскопичность, ее всем не хватает в этом мире для настоящих дел. Только начал - а тут уже финиш. Оглянулся - а реализоваться так и не успел. Ни пользы, ни вреда - как мотылек.
Мрачные мысли, как ни сопротивлялся Сергей, надавили всем своим весом и поглотили все остальные на целый вечер. Вернувшись домой, Сергей изменил привычный распорядок и сразу лег спать. "Сон - единственный способ избавиться от этого мрачного нашествия", - подумал Сергей, уже засыпая. Приятные сумерки накатились и накрыли его, погружая все глубже в самого себя.
Резкий звонок разбудил Сергея окончательно. Находясь уже полчаса в состоянии, называемом им самим послесонным отдыхом, Сергей все думал стоит ли вставать, или еще немного полежать. Протянув руку к аппарату, Сергей не дотянулся и сполз на пол. Теперь уж точно придется вставать. Он выпрямился и сладко потянулся. Телефон зазвонил еще раздражительнее. Выйдя из состояния приятного напряжения мышц, Сергей взял трубку. В голове было легко и пусто, как это обычно бывает с утра.
- Привет, Серега! - раздался голос Пашки.
- Привет, Паша! - приветливо откликнулся Сергей.
- Я тут вчера на работе порылся, где ты просил, и должен заметить, что у меня довольно интересные друзья.
