Перекинул ремень АРК на плечо, потянул носом воздух. Пахло горячей окалиной. Прислушался. Где-то вдали громыхало. Не понятно, что именно, но звуки мне не понравились. На грозу не похоже, а вот на разрывы фугасов и очереди чего-то крупнокалиберного – вполне. Кто-то здесь с кем-то воюет, и это факт, от которого не уйдешь. Встревать в «чужие» разборки мне, так или иначе, придется. Недаром ведь этот уровень называется «все против всех». Пока до конца дойдешь, много кто может встретиться на пути. И любовью ко мне этот кто-то, по всей видимости, не воспылает.

Окинул придирчивым взглядом склоны «воронки». Медленно, стараясь не поскользнуться, подошёл к тому месту, которое казалось ниже других. Ощупал поверхность «стены». М-да, вскарабкаться по такой и впрямь не получится. Надо что-то придумывать.

– Помощь не требуется? — внезапно послышалось справа.

Я резко обернулся на голос и... застыл в изумлении.

– Корни? А... как ты тут...

– Как я тут оказалась? – переспросила та, кого здесь быть не должно.

Я судорожно кивнул.

— Понятия не имею, — пожала плечами Корнелия. – Наверное, я тебе просто снюсь.

Так это или нет, можно было проверить только одним способом.

Она стояла в двух шагах от меня, одетая в такой же скафандр, с такой же «аркой» в руках и точно таким же ПТ, закрепленным в набедренном спецзажиме.

– Можешь потрогать, если не веришь, – угадала мои мысли напарница.

Сделав короткий шажок, я протянул к ней руку. Осторожно коснулся щеки. Девушка улыбнулась и прикрыла мою ладонь своею. Погладила ее пальчиками, прижала к себе и тихо спросила:

– Ну? Теперь убедился? Я это я?

— Да. Ты это ты, — выдавил я, сглотнув.

Корни выпустила мою руку и отступила на шаг.

-- Обниматься не будем, – предупредила она. – В скафандрах это не очень удобно.

– Хорошо. Не будем.

– Ну, вот и отлично.

Девушка повернулась к «стене».

– Поодиночке мы отсюда не выберемся. А вот вдвоём...

– Лучше втроём, – насмешливо бросили из-за спины.

Я вновь обернулся и... челюсть моя снова упала.

В нескольких метрах от нас стояла Лена Кислицына.

– Ты-то здесь что забыла? – нахмурилась Корни.

– То же самое, что и ты, – парировала «соперница».

Секунд пятнадцать они сверлили друг друга тяжёлыми взглядами, не обращая внимания на присутствующего здесь «кавалера».

Первой не выдержала Корнелия.

– Чёрт с тобой. Втроём так втроём, – пробурчала она, отворачиваясь.

– Давно бы так, – усмехнулась Кислицына.

Мисс Арчет презрительно фыркнула, но отвечать не стала. Лена же, ничуть не смущаясь, подошла ближе и посмотрела мне прямо в глаза:

– Не ожидал?

– Нет.

– Логично, – кивнула она и развернулась к Корнелии. – Что будем делать, подруга?

– Что-что, пирамиду, конечно.

– Я так и думала.

Тому, что экипировка мадемуазель Кислицыной полностью повторяет мою, я уже не удивлялся. Скафандр, пистолет, штурмовая винтовка, ничего необычного.

«Акробатическую» пирамиду мы выстроили достаточно быстро. Я уперся руками в «стеклянный» склон, Лена забралась мне на плечи, а Корни, как самая легкая, полезла наверх. Ловкости ей было не занимать, поэтому уже через десять секунд она крикнула с верхотуры:

– Всё нормально! Я на плато. Веревка у кого-нибудь есть?

– Есть, – ответила Лена. – Лови.

И этому я тоже не удивился. Скалолазанием она занималась еще в Эдеме, будучи миссис Сауриш-Холитоум. Соответственно, подъем по канату прошел у неё без сучка и задоринки. После чего дамы вытянули наверх и меня.

– А ты тяжелый, – сообщила Корнелия, когда я, наконец, перевалил через край

– Какой есть.

Я перевел дух и окинул задумчивым взглядом обеих девушек.

– Ты без нас пропадешь, – сказала Кислицына.

– Только попробуй удрать, – пригрозила мисс Арчет.

– Спелись? – вяло поинтересовался я.

Дамы переглянулись и, не сговариваясь, шагнули ко мне. С самым решительным видом.

– Всё-всё. Уговорили, – поспешно согласился я. С одной женщиной еще можно поспорить, но сразу с двумя... нет уж, спасибо огромное.

– То-то же, – довольно пробормотала Корнелия.

– Другое дело, – усмехнулась Лена...

* * *

Пласт Ультимы, в котором мы очутились, напоминал типичный «постап». Техногенный мир после глобального апокалипсиса. Разрушенные строения, ржавые остовы машин, воронки от взрывов, высохшие деревья со скрюченными ветвями и – ни одного человека. Только роботы. Неплохо вооруженные и злые по отношению к гуманоидам. Друг с другом они тоже сражались, но, едва замечали нас, сразу же забывали о распрях и скопом бросались на ненавистных людишек. Мы, соответственно, не оставались в долгу и отстреливали «железяк» пачками. Чаще успешно, но бывало, что и не очень.

От реальности этот мир отличался по двум параметрам (в той части, что касалась конкретно нас – на другие отличия я просто не обращал внимания). Во-первых, боеприпасы для «арок» и пистолетов мы находили с завидной регулярностью, а во-вторых, входящие в состав снаряжения медицинские блоки не просто залечивали повреждения, а полностью восстанавливали здоровье раненого бойца. Хотя и не моментально. Процесс «лечения» занимал от минуты до часа. И чем тяжелее ранение, тем дольше он длился. А ран, в том числе и тяжелых, хватало. Правда, «везло» больше мне, а не моим спутницам. Они, в основном, отделывались «царапинами». И всё потому, что я отчего-то не мог воспринимать их как «цифровые копии» настоящих Лены и Корни.

Этот вопрос я закрыл для себя сразу. Кто знает, как отразится в реале случившееся здесь и сейчас. Вдруг ранение или гибель «клона» перенесётся в реал. Исключать такого нельзя. Возвращение «на пепелище» – цена для меня непомерная. Обе девушки здесь живые и точка. А копии они или нет, без разницы. Терять я их не хочу, до конца уровни должны дойти все. Видимо, в этом и заключается суть миссии.

Первую серьёзную рану я получил, когда мы нарвались на хорошо замаскированную минометную батарею. Пока Корнелия гоняла по развалинам десяток слабеньких «быров», играющих, скорее всего, роль приманки, по нам с Леной жахнули «липкими» минами. Поначалу мы даже не поняли, что это засада. Подумали, что противник работает на удачу, по площадям, и решили укрыться от шального огня в ближайших руинах. Вот там-то нас и накрыло.

Место оказалось пристрелянное. Мало того, с направлением, откуда стреляли, мы лопухнулись и спрятались не за той стеночкой – выскочили едва ли не под «прямую наводку». Я-то еще успел сообразить, что ошибочка вышла, и потому нырнул в одну из воронок, а вот Лена, к несчастью, замешкалась. Мина шлёпнулась у нее за спиной. Девушка на угрозу не среагировала – то ли не заметила, то ли не поняла. Продолжала стоять, уверенная, что всё под контролем. Спасло её только то, что взрыватель был выставлен не на прямой удар, а, как минимум, на трехсекундное замедление. Сейчас уже сложно сказать, сколько там было конкретно, но времени, какое горел запал, хватило с лихвой.

Мячиком вылетев из воронки, я как заправский форвард наподдал «пыром» по мине, после чего рванулся к Кислицыной и по-регбийному сшиб ее с ног. Взрыв прозвучал едва ли не в тот же миг. Лену, оказавшуюся подо мной, слава богу, не зацепило – основной удар пришелся по мне. Осколок в бедро и пара в бочину. Болью скрутило так, что даже орать не мог – только сипел, хрипел и глазки закатывал словно кисейная барышня. Хорошо хоть, что Корни вовремя сориентировалась, зашла минометчикам в тыл и быстренько всех расчихвостила. Пока она там бушевала, Кислицына вытащила мою тушку из-под огня и занялась лечением раненого командира.

Восстановление длилось сорок минут. Возвратившаяся Корнелия ревела белугой, обливала меня потоками слез, Лена её успокаивала, потом они вместе рыдали, затем разбирались, кто виноват, но в итоге, поняв, что медблок с работой справляется, стали на все лады ругать выздоравливающего. Сразу на двух языках, глинике и русслийском, наплевав на субординацию и ничуть не стесняясь «обсценной лексики». Я им не отвечал. Только слегка постанывал и тихо «балдел» от свалившегося на меня «счастья». Не каждый день над тобой хлопочут две красивые женщины. Хотя, если честно, лучше бы они за обстановкой следили, а не за мной...