Он протянул мне колоду. Вообще, это полагалось делать еще до начальной сдачи, но я об этом просто забыл. Нервишки, знаете ли.

– Нет, не буду.

«Благородно, но глупо», – читалось в глазах оппонента.

– Сколько?

– Одну, – сказал я, сбрасывая червовую тройку.

Себе «дядюшка» поменял две, после чего с любопытством посмотрел на меня.

Взамен тройки я получил пиковый валет. «Стрит», увы, не прошёл. На руках у меня была только «пара». По всем канонам сейчас требовалось блефовать и следить за реакцией второго играющего...

– Ва-банк, – я с самым решительным видом передвинул в центр стола оба оставшихся камня – мой и Корнелии.

«Дядюшка» ненадолго задумался и....

– Вскрываемся.

Красная и зеленая фишки присоединились к белой и синей...

Я обалдело уставился на открытые карты.

– Надо же. Какой интересный расклад, – покачал головой Мортимер.

Действительно, нам обоим было чему удивляться. Редко когда увидишь, чтобы расклады совпадали по всем позициям, за исключениям масти.

– Ничья, – развел руками партнер по игре и принялся собирать карточный «инвентарь».

– Ничья, – согласился я с очевидным.

– А ты молодец, что рискнул, – заметил он, собрав, наконец, все карты и спрятав колоду в карман. – Идти до конца – стремление похвальное. Смелым везет чаще, чем трусам. Однако везение не всегда выигрыш. Иногда достаточно просто не проиграть...

– Дальше-то что? – поинтересовался я, пропуская мимо ушей «философские размышления».

– Дальше? – «дядюшка» почесал за ухом. – Я думаю, не стоит нам больше полагаться на случай. Везение – штука коварная. Настоящие игроки должны соперничать не в удачливости, а в интеллекте.

С этими словами он выудил из-под стола шахматную доску и, указав на фишки и артефакты, объявил условия следующей игры:

– Победитель получает всё. Мои – белые.

* * *

– Собака лаяла на дядю фраера, – говорит Мортимер, делая первый ход.

Пешка на d4.

Шахматист я, конечно, аховый, но кое-что все-таки помню. Закрытый дебют. Ну или полузакрытый, не знаю, как правильно.

Прыгаю конем на f6, гляжу на соперника.

Соперник удовлетворенно кивает и двигает вперёд пешку с2, ставя ее рядом с товаркой на горизонтали «4».

Отвечаю g6.

Ну вот, кажется, вырисовывается. Сейчас он сходит конём, и мы будем разыгрывать «староиндийку».

«Дядюшка» ожидания не обманывает. Выводит коня на игру, «подпирая» пешечный центр. Вроде всё правильно, всё так и должно идти, однако... Я неожиданно вспоминаю слова дяди Миши, сказанные им после очередной выигранной партии: «Зря ты, Андрей, избегаешь острых начал. В позиционной борьбе у тебя шансов больше.Особенно, если играешь за чёрных».

Отдёрнув уже занесенную над чернопольным слоном руку, я перемещаю ферзевую пешку на два поля вперед. Защита Грюнфельда в чистом виде. Осталось лишь не запутаться в её вариантах и продолжениях, и всё у меня будет тип-топ. Уступим противнику центр и начнём потихонечку рвать его пешечные бастионы.

Следующие одиннадцать ходов идут строго «по классике». Дважды обмениваемся пешками, развиваем фигуры, рокируемся, нагнетаем ситуацию в центре, «освобождая» при этом ферзевый фланг. Четыре коня выстраиваются по главной диагонали, и каждый из них перекрывает доступ сразу на восемь полей. Пара слонов кучкуется на линии «f», два других «поддерживают» активные фигуры и пешки «издали», с клеток b3 и g7. Одна из белых ладей уже готова рвануться во вражеские тылы, однако мой ферзь, стоящий на правом краю, тоже не лыком шит и держит соответственно под контролем «свою» половину доски. В целом, обстановка достаточно напряженная, но с некоторым преимуществом чёрных. Инициатива, похоже, на моей стороне. Королевская пешка всё-таки заняла центр и теперь угрожает атакой «чужому» слону. В теории он должен сейчас «убежать» на h2, теряя темп и давая моей ладье возможность выдвинуться на одну из ударных позиций. Ну и дальше, опять же «по классике», ладейная «артиллерия» с обеих сторон начнёт потихоньку поддавливать и «обстреливать» слабых и неприкрытых.

Словом, всё у меня пока хорошо, пусть и времени на обдумывание потратил больше, чем «дядюшка». Раза примерно в четыре. «Плодотворная дебютная идея» – это не про меня. Память требуется освежать буквально на каждом шаге... В любом случае, сюрпризов сейчас я не жду. Сижу, оцениваю диспозицию, готовлюсь к ходу соперника.

«Хренасе баян!»

Как сказали бы гипотетические комментаторы, заготовленная гроссмейстером «бомба» всё-таки взорвалась. К всеобщему удовольствию любителей древней игры.

Мортимер оставляет слона под атакой и... жертвует качество. Съедает ладьей коня, явным образом подставляя тяжелую фигуру под удар пешки.

Обхватываю руками голову и тупо смотрю на доску. В мыслях – бардак. Такого не может быть, потому что не может быть никогда. Подобная жертва не предусмотрена никакими учебниками.

Проходит минута, другая, потом ещё и ещё... Бросаю взгляд на часы. Пролетело уже четверть часа, а я всё никак не решу – брать ладью или не брать. Чем мне грозит этот ход? Соперник же не дурак, отдал фигуру не с бухты-барахты и, значит, успел уже просчитать все последствия...

Шахматисты-любители редко когда просчитывают долгие комбинации. Максимум, трёхходовки. Опытные и умелые смотрят вперёд ходов на пять или шесть. Продвинутые, я полагаю, на десять. И только истинные мастера видят всю партию. Не в том смысле, что точно знают, к чему приведёт то или иное движение на доске, а в том, что чувствуют пульс игры. Ощущают ее развитие, основываясь не только на теоретическом багаже и голом расчете, но и на интуиции. Непонятным большинству игроков способом отбрасывая-отсекая мириады бесчисленных комбинаций, оставляя лишь те, что ведут к победе. Наверное, это просто дар. Или талант, помноженный на труд и упорство. Или... наоборот, упорство и труд, подкрепленные не столько талантом, сколько верой в себя и неистовым желанием победить. Открывающимся в нужный момент озарением.

Озарение приходит ко мне на двадцатой минуте. Не знаю, что послужило толчком, но я вдруг отчетливо понимаю, что тоже, почти как гроссмейстер, вижу сейчас всю партию. Такого со мной никогда не случалось. Видимо, не было необходимости. Ни разу еще на кону не стоял такой «куш» – жизнь и свобода четырех человек, один из которых я сам.

Отклоняю ладейную жертву, забираю пешкой слона и жду «продолжения банкета».

Трудно сказать, разочаровал соперника этот ход или нет. Лицо его по-прежнему непроницаемо.

Ладья – на седьмую горизонталь. Достижение для белых немалое – под ударом ряд пешек, плюс явная угроза моему королю.

Давление на пункт f7 парирую перемещением слона на соседнюю клетку с одновременной атакой на белого коня в центре.

Мортимер отвечает ферзем.

А ведь он действительно мастер. Этот ход никто не смог бы предугадать. Предложить в такой ситуации размен ферзей многого стоит. Если я соглашусь с предложением, защищаться будет непросто, а если не соглашусь – нахальная ладья на с7 выйдет из-под удара.

Делать, однако, нечего, черному ферзю приходится отступать. Перемещаю его на одно поле влево. Конь «дядюшки» моментально прыгает на е7, с шахом. Мой король стыдливо ретируется в угол доски.

Без лишних раздумий обмениваемся слонами. У противника их больше нет. Зато живы оба коня, резвые и опасные. У меня «копытных» на одного меньше, но, в то же время, есть слон. В предстоящем месилове разница не очень заметна, однако, если отличие сохранится до эндшпиля, на моей стороне будет некоторое преимущество. Впрочем, до эндшпиля надо еще дожить.

Неприятельские фигуры, ворвавшиеся на седьмую горизонталь, внесли настоящую сумятицу в мои защитные построения. Вопрос лишь в том, сумеют ли они продолжить атаку? Ведь, как ни крути, ресурсы для контригры у чёрных имеются. Главное для обеих сторон – не ошибиться в выборе и не «зевнуть» ответный удар.

Белый ферзь – на b1.

Сильнейший ход! Мысленно аплодирую оппоненту. Одним движением он изгоняет из центра коня и прицеливается к пункту g6, прикрываемому только пешкой.