Когда я решил для себя, что с нанесением, пусть и разового, но всё же урона, я разобрался и теперь осталось лишь продолжать тренировать этот навык и дальше, я решил озаботиться путями отхода.
Первый вариант, пришедший мне в голову, это некоторое подобие оптического камуфляжа, но обдумав эту идею с разных сторон, я пришёл к выводу, что просто не могу представить, как это осуществить.
Вторым вариантом стало банальное погружение. Я просто решил, что вполне можно просто взять, и нырнуть в песок, но позже вспомнил, что вся эта верхняя пустыня — это переплетение веток кварцевых деревьев Леса Меносов и под слоем песка находятся ветви, проломив которые, я полечу далеко-далеко вниз.
В конце концов было решено, что нечего придумывать велосипед и надо воспользоваться уже имеющимся самокатом — сонидо. Если я не ошибаюсь, то среди всех фракций, у пустых, при равном мастерстве со всеми остальными, вариация мгновенного перемещения намного лучше, чем у тех же жнецов и так далее.
Так начались мои эксперименты в данном направлении.
Как я выяснил, воссоздать эту технику было не особенно сложно. Когда я начал это делать, то я буквально на уровне инстинктов чувствовал, что нужно делать, так что это значительно ускорило прогресс в данном направлении.
В моём исполнении сонидо было хорошо тем, что не оставляло практически никаких следов и не являясь отличным сенсором, ты просто не почувствуешь, куда я переместился. Да только с моими запасами духовной энергии, бегать так я тоже долго не могу — резерв истаивает полностью уже через шесть прыжков, каждый из которых позволят мне преодолеть около сотни метров. Да, благодаря технике маскировочного кокона я смог бы спрятаться и с помощью поглощения энергии накопить новый резерв, после чего повторить процедуру, снова спрятавшись… что же, похоже, это будет моим планом «Б». И, честно говоря, искренне надеюсь, что использовать мне его никогда не понадобится.
В какой-то момент, бродя по пескам и барханам, я обдумывал, что ещё мне следует придумать, какое ещё получить преимущество до того, как я утрачу возможность постоянно, пусть и в мизерных для остальных, количествах использовать духовную энергию и тренировать контроль. И тогда я осознал, что раздумывать и дальше над этим — бесполезная трата времени и простое оттягивание момента моего вступления на выбранный мной путь. Мой контроль уж точно не идеален, но он очень и очень хорош! Большего я смогу добиться только использования для тренировок намного более сложных техник, для которых нужен ещё больший контроль, либо же увеличивать количество, объём имеющейся и подконтрольной мне энергии, тем самым увеличивая сложность контроля над этими объёмами. И я решил пойти вторым путём. Что же до уже имеющихся техник — я уже достиг в них достаточного уровня, чтобы использовать их даже не задумываясь, просто обретя желание, намерение использовать одну из техник. А маскировка на мне вообще в постоянном режиме находится, как и техника ускоренного поглощения реатсу. Они словно и не мной контролируются, а сами себя удерживают в рабочем состоянии и теперь мне уже нужно прикладывать усилие для того, чтобы снять с себя маскировку, или прекратить ускоренно поглощать духовный фон.
Через какое-то время я наткнулся на битву четверых пустых. Просто четыре монстра с дырой в груди бились с друг другом, а рядом валялось ещё двое, у которых разбиты маски.
Эти пустые были… своеобразны. Один из них напоминал мне осьминога, только его голова выходила не вверх, а в сторону, как бы между щупалец, коих, кстати, было двенадцать. У него была большая треугольная маска. Ещё двое походили на ящеров, вот только если один на вполне обычного варана с плоской маской, то второй — этакий велоцираптор. Ещё один пустой — огромное подобие паука с клинками острыми вместо лап.
И вот все они друг друга мутузили и пытались убить. Вот паук прыгнул вверх и не успевший среагировать из-за удара раптора варан был пронизан острыми клинками-лапами в восьми местах насквозь, и прибит к земле, точнее к песку. А в это время осьминог выпустил из своей головы, прямо изо лба, шипы в раптора, расстреливая того, как пулемёт, но у раптора был бронированный хвост, которым он и воспользовался, прикрыв себя от обстрела.
Я в это время скрылся за одним из барханов едва выглядывая и наблюдая за происходящим, а так же начиная набирать энергию для одного, самого мощного моего серо с семикратным объёмом в атаке, делая ту максимально плотной. Я готовился прибить победителя. Одним неожиданным выстрелом. Одним ударом.
В это время раптор добрался до осьминога, но тот заблокировал его внезапно вырвавшимися из песка щупальцами, которые тот незаметно погрузил ранее в песок. Эта ошибка стоила раптору жизни он был разорван на куски.
Тем временем паук знатно прошёлся, причём в буквальном смысле, по варану, прибив того окончательно, и сейчас обратив своё внимание на осьминога.
Они кинулись друг на друга и начали избивать друг друга, но очень быстро, неведомым образом, паук смог одержать верх и своими лапами буквально пригвоздил щупальца осьминога, вот только тем самым он сам себя загнал в ловушку — щупалец-то у того было двенадцать и ещё четыре были свободны, что тот и продемонстрировал пауку, окутав его ими и насильно приблизив маску того к себе, после чего… расстрелял в упор!
Всё, победитель найден. Осьминог, во всё ещё пронзёнными щупальцами только собрался приступить к пиру, осмотревшись вокруг и не найдя опасностей, и уже был готов откусить первый кусочек, как почувствовал позади себя всплеск реатсу, вот только ничего сделать уже не успел — в его затылок попал луч серо и насквозь прошёл сквозь его голову, пробив, в том числе и маску.
Гарантированный труп. Остальные тоже — я это чувствовал.
Что же, теперь, можно приступить к пирушке, благо что у меня чувствительность намного выше, чем могла бы быть у него — низкие запасы реатсу очень благосклонно влияют на контроль оной, а с ним приходит и хорошая чувствительность.
Я начал пир. У меня не было того чувства голода, что описывалось в моём прошлом мире про это место, но как только я взял первый кусочек в рот и проглотил тот, я почувствовал, что моя внутренняя чаша… она словно отрастила небольшой канал, который соединял ту с другой чашей. Пока что маленькой, но…
Ням-ням-ням…
Растущей с каждым укусом!
И когда я закончил свой пир, я почувствовал, что несмотря на чувство сильного насыщения и образования во мне сразу тринадцати чаш — видимо кто-то из пустых уже имел не одну, я так же чувствовал и то, что во мне появилось новое чувство, которое далеко не так приятно.
Я почувствовал, что уже скоро начну ощущать…
ГОЛОД…
========== Часть 3 ==========
Чувство голода для пустого — довольно неприятное чувство. Оно почти не исчезает никогда и пустой всегда о нём помнит, даже в момент наивысшего насыщения, когда тот наедается так, что больше в него не лезет — даже пустым нужно переваривать то, что они едят, пусть это процесс и очень быстрый, отчего кажется, что они в этом не нуждаются, — голод все равно мелькает где-то там, на задворках сознания, маяча и напоминая о себе постоянно!
По крайней мере именно так всё это чувствовал я, как другие пустые — я не интересовался.
Пустой — хищник. Это факт. Но хищники бывают разные и у всех них есть свои способы добывать себе еды. Я тоже не являюсь исключением и у меня точно так же есть свои методы добычи пропитания и топлива для развития. И учитывая, какие я натренировал навыки, можно понять, что главный мой способ — неожиданный, очень сильный и быстрый, и столь же убийственный удар серо в маску. Этот способ очень хорошо показал себя на практике. Но такой способ, несмотря ни на что, не совсем эффективен, другое дело, делать это на крупных битвах, выжидая победителя, который останется посреди горки трупов, и вот его-то как раз, ослабшего и в большинстве своём, раненого, я добивал. После такого я устраиваю себе настоящий пир на весь мир! Такое, к моему сожалению, происходит не часто, но раз на раз не приходится, так что порой мне везёт с этим. Я постоянно поддерживал на себе маскировку, которая не даёт меня никому почувствовать, а тогда, когда остаюсь один и не чувствую никого в округе, начинаю тренировать контроль над реатсу. Проходило немало времени и я постепенно добивался всё больших и больших успехов, но при этом дальше становилось всё сложнее и сложнее. Нет, не физически, если такое слово вообще применимо к моей форме существования в виде духа, а в плане развития контроля. Всё легче и легче мне даются все трюк, которые я придумываю для того, что бы достигнуть новых высот контроля, и всё меньше они дают эффекта, и всё больше мне приходится изворачиваться, что бы найти новый способ развиваться и не топтаться на месте.
