Он отключился. А я сказала в пространство:

— Ну что вы, магистр. Я не все предвидела и не считаю себя самым сильным магом. Я, надеюсь, что небеса не бросят мою семью в трудный час.

Этот разговор как-то вылетел из головы. Мне было не до того. Наступал час введения в действие нашей сети. И делать это придется не мне, а Кевону. Но нам с Ди надо сплести нужные заклинания на каждом из предполагаемых мест. И это будет то еще турне. Оно будет не легче, чем наши исследования на местности.

Детей я оставила Данире и улетела с Ди в империю асуров. Сплести столько заклинаний на пределе возможностей и с такой ювелирной тонкостью будет непросто. Мы останавливались в каждом намеченном месте. Рабочие уже устанавливали там платформы. А я плела. Это было сложно. Часто после этого Ди подхватывал меня на руки. Стоять уже не могла. А потом Кевону надо было отправить в полет лягушку. Они и стали нашей визиткой. Недаром теперь один переход называют лягушачьим скоком. Я отправляла тварь назад. И только после удачного появления земноводного на месте, к нам приходили люди и маги.

Город за городом, страна за страной. Все вплеталось в единую сеть. Я уже давно забыла и о нормальном сне, и о покое. Хотелось закончить все это как можно быстрее.

В империи драконов я снова столкнулась с Фламероном. Принц вылил на меня ушат грязи и заявил, что если он займет место своего отца, то разобьет все платформы. Я только посмеялась над ним. Это были не простые камни, а особая порода — огненный искрин. Его практически не осталось. Но мне удалось найти его в неограниченных количествах на островах. Так что если он и захочет их разбить, то это станет его последним днем жизни.

Дракон отшатнулся от меня и пробурчал, что скоро разберется и со мной, и с моим мужем, и что мы ему уже прилично надоели. Это была единственная неприятная встреча. В остальном все нас ждали. Когда я, наконец, запустила последнюю лягушку с платформы в саду эльфов, то была несказанно рада. Наша эпопея окончена. Осталось только праздновать.

Праздник организовали в империи асуров почти на самой границе с землями магов. На большой поляне установили столы и через портал перенесли угощение. Для простого народа и аристократов было сказано, что новое средство передвижения разработано помощницей и сестрой Кевона и Богена, то есть мною. К нам подходили, поздравляли. Все было весело и красиво.

От магов официально никого не имелось. Но в частном порядке явились многие. Нас нашла Летиция. Она поклонилась дракону и сказала мне:

— Я всегда знала, что ты особенная. Прости за прошлое. Но я и сейчас считаю, ты должна быть боевым магом.

— Нет уж спасибо. Мне и на теоретическом было неплохо. Я не боевик, а исследователь. А там дают гораздо больше знаний. А вот приобщаться к касте вседозволенного не хочу. У магов должен быть закон и ограничение.

Летиция фыркнула.

— Об этом сейчас только ленивый не говорит. Надо организовать новый или возродить старый кодекс мага. Что нельзя создавать условия, при которых самый сильный всегда прав.

— А ты думаешь по-другому? — раздался вопрос Кевона.

— А тебе не хотелось бы почувствовать себя на вершине власти, тот миг, когда ты самый сильный, когда все можешь, а вот остальные это только приложение к тебе?

— Нет. Не хочу. На силу должно иметься ограничение.

— Я тут Нишена видела, — резко перешла на другую тему Летиция.

— И что, — удивилась я. — он вроде бы нормальный.

— В том-то и дело, что вроде бы. Он нас на практику возил. Я такого наслушалась. Он говорит, что сила есть власть и бессмертие. Что если вывести всех потенциально бессмертных, то их право получит любой.

— Что-то в этом духе я уже слышал, — тихо сказал Ди. — Причем от Фламерона. Такое ощущение, что они к одному источнику приобщились.

Летиция о чем-то разговаривала с Кевоном, а нас отвлекли. Праздник набирал обороты. Приехавшие асуры активно наводили мосты с Кевоном и Богеном. Те постоянно были в центре внимания. Им предлагали продавать амулеты и взять на обучение молодых магов. Словом, дело продвигалось. Нас с Ди постоянно подзывали то за одни, то за другим.

Нишена я увидела случайно. Он стоял в стороне и смотрел на все это с какой-то презрительной миной. Но когда он понял, что на него смотрят. Выражение его лица тут же изменилось на улыбчиво-милое.

— Странный он какой-то, — проворчал Ди.

Я посмотрела на магистра магическим зрением. На его ауре была какая-то странная отметка. Словно клеймо от клятвы. Но она оставляет немного другую отметку. Что это такое? Но раздумывать долго мне не пришлось. Нишен подошел сам. Магистр был сама любезность. Сокрушался, что Валлтис делает грубую ошибку. Не надо было ему устраивать на нас с братьями охоту. Сокрушался, что наше противостояние только мешает другим. Говорил он много, но вот сущность его речей как-то ускользала. И еще у меня сложилось стойкое мнение, что подошел он к нам не поболтать. Но вот зачем тогда?

Он от нас отошел, а Ди уткнулся в мою макушку и прошептал:

— Отвратительный человек. Подошел словно просканировать, а не поздороваться.

И я была с ним согласна. Но обдумать эту ситуацию нам не дали. Принц Марлон подошел к нам и предложил поехать всей семьей к нам.

— Я уже переговорил с вашими братьями. Отец хочет, чтобы Авия обучила чародеев создавать амулеты переноса. Не станете же вы делать из этого магический секрет.

— Не станем, — сказал Кевон. — Но производители должны будут платить за производство нам часть дохода.

— Не думал, что ты такой делец, — проворчал Марлон.

Кевон только усмехнулся. Мы согласились и оставили магов праздновать пошли в замок Диссига. Нас тут же позвали в кабинет. Переговоры вели братья. Я только установила квоту. Больше трех учеников за раз не возьму. И при этом буду иметь возможность выгнать бездаря. Наука — это сложная и далеко не каждый сможет ее освоить. Император не возражал. Уже через два часа был подписан договор. Кевон потирал лапки в предвкушении новых доходов. А мы с Богеном только посмеивались.

Диссиг пригласил нас на обед. Мы шли по коридору и рассуждали о первой партии учеников. В малой гостиной было шумно. Император заглянул туда. Там был наследник и Марион. Девушка что-то кричала, но принц ее не слушал. Он отмахнулся от нее. Но оставлять свою жертву Марион не собиралась, она накинулась на него с кулаками. Принц просто оттолкнул ее от себя. И девушка ударилась головой о стол.

— Отстань от меня ненормальная, — рыкнул он.

— Что ей надо? — просил Диссиг.

Принц повернулся к отцу, но ответить не успел. Марион как фурия налетела на принца. В последний момент я успела заметить в ее руке нож. Он сверкнул и попал наследнику прямо в сердце. Но фаворитка не ушла от наказания. Асур успел выпустить какое-то заклинание и она с криком опустилась на пол. Следом за ней упал и принц.

Тут же взревела сирена и прибежали солдаты и лекарь. Марион была мертва. Чем ударил ее принц, никто не понял. А вот наследник престола асуров пролежал в горячке несколько дней. Клинок оказался отравленным. Еще в первый день я обратила внимание Диссига на поведение жены наследника. Анна нисколько не горевала. Она даже притвориться не захотела. Рядом с ней постоянно был ее отец. Он все время шептал, что улыбка дочери — это шок. Но император не поверил. Девушка опомнилась, когда заметила сдвинутые брови императора. Она попыталась изобразить обморок, но ей уже никто не поверил. Герцогиню решили выслать из замка и столицы. Но ее отцу удалось уговорить императора оставить ее под домашним арестом. Еще тогда мне показалось это странным. Не надо было ее оставлять.

А у меня крутилось в голове, что в свое время пожелала этой паре побивать друг друга и это сбылось. Ди упокоил и мы вернулись к детям в не самом лучшем настроении.

Смерть принца забылась. У нас оказалось много дел. Дети росли любопытными и веселыми. Ди постоянно с ними возился и играл. Мне нравилось смотреть, как они плавают в заводи и играют дома. Мои ученики оказались старательными и через три месяца я уже смогла выпустить первую группу из трех демонов.