Таких детей я видел только трех, и все, в том числе и чувствовал, в тех пузырях я чувствовал еще пятерых, но они были очень маленькими, аки младенцы. А вокруг детей столпились многочисленные зараженные. И женские особи, и мужские. Остальные, так же не стояли все это время полностью неподвижно. Да, они старались не издавать звуков, минимально двигаться, но и то, и другое было. Они двигались и самые ближние к детским особям зараженные закрыли их собой, а так же я слышал обостренным слухом их шепотки. “Смерть...” было главным словом, которое они издавали.
-Сказать честно, удивлен, что вас так много. И удивлен, что мои охотники встречали вас на поверхности так мало. Всего троих за все это время. А вас тут Очень много. Но ничего, теперь я и это исправлю.
Еще на середине моих слов по моему металлическому телу начали пробегать электрические разряды, которые порождали дополнительные всполохи света в этом слабоосвещенном месте, становясь с каждой секундой все более интенсивными. Под конец слов электрическая сетка была уже достаточно яркой, что могла ослепить человека в темноте, а так же я полностью отпустил свое электромагнитное поле, более не прижимая его к себе.
И это тут же дало результат, так как все три ребенка сразу же попадали без сознания, а большинству взрослых стало плохо, их шатало и глаза у них были мутными, словно перепили алкоголя.
Передо мной выскочила Зараженная особь женщины, которая упала передо мной на колени и начала громко говорить одно и тоже, умоляя меня не убивать всех их, хотя бы не трогать детей, хотя те уже и так были при смерти. И при этом она активно называла меня Смертью и вообще, создавалось ощущение, что она воспринимала меня кем-то, на подобии бога. Бога Смерти!
Знаете, в тот момент в мою душу закралось сомнение в том, что я делаю. Зачем их всех убивать? Может, как и с другой группой выживших, наладить с ними контакт? Они ведь теперь не сильно отличаются от людей...
Однако все эти сомнения были сметены мыслью о том, что одно их наличие угрожает жизни тем, кто живет в моей деревне. Вирус опасен, да, но от него защищают амулеты. Ранее я не мог создать достаточное количество артефактов, что бы спасти всех людей, потому создал зону, куда вирус не пройдет. Теперь же я научился создавать артефакты в массовом количестве, более того, научился создавать амулеты, накладывая печати! С ними, создать тысячи простых амулетов с защитой от вируса, не составит труда совершенно! Десятки тысяч. Так я еще и Женю этому учу и совсем скоро и он сможет создавать амулеты! А там, постепенно, количество таких будет расти! Я уже прошелся по жителям деревни с шоколадным шариком, простеньким артефактом, одним из первых моих магических изделий, и с его помощью нашел еще семь человек с магическим даром, однако трое не подходят ввиду того, что совсем уже старые, один имеет дар столь слабый, что зеленое пламя едва-едва покрыло шар, но оставшиеся трое – малые дети, которые, когда я закончу учить Женю и уйду, смогут учиться у него. Теперь обеспечить защиту от вируса не составит значительного труда. Но сами эти зараженные... люди их вряд ли смогут принять, ведь они – следствие апокалипсиса! Они есть дети его. И что-то сомневаюсь я, что людям понравится идея жить с такими плечом к плечу. Сами же зараженные... да, они боятся меня, сейчас это особенно видно. У меня нет способностей Иры, но даже так, я буквально чувствую их страх по отношению ко мне. Они меня боятся... но ведь вскоре мне предстоит уйти, а люди для них – пустое место. Убить человека им, по затратам сил, вряд ли что-то стоит. И рано или поздно это станет решающим моментом и зараженные могут просто истребить человечество. Точнее то, что не истребили они, еще не став разумными.
Так что нет. Может я и поступаю, как какой-то фашист, истребляя целый народ, ну, точнее их анклав в этом городе, может это ужасный поступок, ведь они разумны, но... сейчас мне плевать на это!
-Смерть никого не щадит... – сказал я еле слышно и скорее для себя...
А в следующую секунду от меня во все стороны разошлась волна электричества, которая проходила сквозь всех зараженных, которая цеплялась за все металлическое и продолжала двигаться, словно какой-то многоногий паук. Одновременно с этим охотники рванули в метро, получив от меня команду. В замкнутом пространстве охотники особенно страшны и опасны!
А молнии, разошедшиеся от меня, мгновенно убили большую часть зараженных, хотя самые крепкие успели выставить магический щит, но в следующее мгновение я пролетел мимо и моя рука, которая трансформировалась в большое лезвие темно-сиреневого цвета, прошло сквозь щит, почти не встретив сопротивления и разрезала зараженного на две половинки, пустив по нему, в момент касания заряд электричества, а с разворота, почти мгновенно остановившись, я пускаю в оставшихся еще троих зараженных за магическими щитами полосу сжатой электрической энергии, которую магические щиты сдержать уже не смогли и зараженные так же упали мертвыми.
Остальные зараженные, до которых волна энергии не добралась, бросились убегать со всех ног, но несколько особей, напротив, бросились на меня, однако стоило им приблизиться достаточно близко, как из моей спины мгновенно выросли двухметровые штыри, по которым гуляли коротенькие молнии. Они умерли почти мгновенно.
Собрав металлические части, которые в обилии присутствуют в метро, я быстро сменил их форму и пустил их в плотный поток убегающих по туннелю зараженных в виде большого лезвия, которое вращалось с огромной скоростью, в другой же туннель я пустил огромной мощности цепную молнию, что мгновенно убила почти сотню зараженных, перекидываясь с одного на другого с огромной скоростью. Полетев в туннель, где я играюсь лезвием, я стал пускать такие же цепные молнии, что выжигали зараженных пачками. Порой, некоторые из них использовали магические щиты, которые не позволяли молнии им повредить, но следующая, или третья молния оканчивали их жизнь. Один раз и меня атаковали. В меня неожиданно прилетел сгусток магии. Просто магии. Скорее даже не магии, а маны, которые просто немного надавил на мой электромагнитный щит, но не пробил его, а атаковавший к тому времени уже был мертв из-за перекинувшейся на него молнии.
Охотники, зайдя с других путей, так же начали собирать большую жатву. Я оказался прав, когда говорил, что разумных зараженных тут тысячи! Не понимаю, как они тут выживали, где добывали еду, если не так уж часто на них натыкались охотники, но, возможно, какой-то способ у них для этого есть. И сейчас мои охотники превратились в натуральные мясорубки, которые превращали разумных зараженных в фарш с огромной скоростью. Магические щиты, используемые зараженными, хоть и спасали их от лезвий, но только от десятка-другого ударов, а охотники наносили сотни ударов с огромной скоростью! Несколько охотников все же было уничтожено, но это скорее отдельные случаи, ибо в закрытом помещении подобраться к охотнику почти нереально, места для маневра очень мало, а вот охотникам в туннелях наиболее комфортно!
Два с половиной часа шла зачистка подземелий метро. Приходилось выискивать во всех закоулках каждого зараженного, благо нам это было не сложно, особенно мне. Все метро было завалено изжареными в энергии молнии трупами, либо же разрубленными в фарш трупами со стенами, полами и потолком из такого вот не самого приятного покрытия.
После этого я сел на ступеньку эскалатора той станции метро, с которой я начал геноцид, и молча смотрел на лежащие тут трупы зараженных. Особенно взгляд останавливался на детях, и во мне все было как-то... пусто... ничего делать не хотелось, просто лечь и поспать. Просто лечь и отоспаться. А в голове крутилась мысль о том, что я убил сотни, нет, тысячи разумных существ, даже детей, пусть они и не были людьми. Они кричали от боли, от осознания смерти, в отчаянной попытке защитить тех немногих детей, которых я встречал... даже осознавая бесполезность этого, они пытались убить меня, что бы защитить остальных...
Что-то я устал. Не физически, но морально... просто нет сил. Я понимал, что существование их вида автоматически исключает существование нашего, человеческого вида... по крайней мере, если не сейчас, то позже – точно. И это сильно давило... странно, раньше никогда ничего не чувствовал такого. Видел ведь в намного более раннем возрасте и трупы, и смерть, был свидетелем апокалипсиса, свидетелем многочисленных смертей... а все равно такое чувство возникло впервые...
