Как только фигура Эйнари скрылась за дверью, отделявшей подсобку от торгового зала, Ветрова стрелой метнулась к заветной дверце и, открыв ее, выудила из шкафчика красный плед. Счет шел на секунды — и девушка сразу запихнула артефакт в свой рюкзачок. После этого она снова села на стул, достала из рюкзака "Явление тайны", открыла книгу на середине и сделала вид, будто погружена в происходящее на страницах.

Именно за этим занятием застал ее вернувшийся Тойвонен.

— О, ты все-таки купила эту книгу? — сказал он, увидев, что именно она читает.

— Да, забыла тебе сразу сказать, — улыбнулась она. — Очень интересный роман.

— Ну еще бы, — в ответ улыбнулся Эйнари. — Ведь это, с небольшими оговорками — практически правда.

Он присел на корточки рядом с дверцей, из-за которой Ангелина несколько минут назад достала плед. Ветрова изо всех сил старалась не смотреть в ту сторону, а сердце ее сейчас колотилось со скоростью драм-машины. Если он откроет шкаф и обнаружит пропажу пледа, то она сгорит со стыда на месте. Или провалится, вместе со стулом, прямиком в Ад.

Но все обошлось — Эйнари только повернул ключ, чтобы закрыть шкаф.

— Ну, мне пора, — Ангелина убрала книгу в рюкзак и встала. — В следующий раз расскажешь мне про Кишкодера, ладно?

Про себя же она подумала: "После того, что я только что сделала, следующий раз вряд ли возможен".

Уходя из "Сувениров Тьмы", Ангелина не видела, что Тойвонен смотрит ей вслед с мрачной иронией во взоре.

В тот вечер Ветрова поехала не к себе домой — а к своей лучшей подруге Валентине Селезневой по прозвищу Бастет. Валя была ровесницей Ангелины и училась в том же университете, что и она, на факультете психологии. Отношения между двумя девушками выходили за рамки обычной дружбы.

— Бас, ты офигеешь, я тебе сейчас такое расскажу… и покажу! — с места в карьер выпалила Ангелина, когда Валентина открыла ей дверь.

Селезнева, которая, в отличие от Ангелины, не была коренной москвичкой, снимала двухкомнатную квартиру в районе станции метро "Смоленская". Она разделяла увлечение подруги готикой — но тяготела не к вампирской эстетике, как Стрельцова, а к средневековой. Сейчас на Валентине было надето зеленое платье в кельтском стиле.

— Я вся внимание, дорогая, — улыбаясь, сказала она бархатным грудным голосом.

Ангелина сняла плащ и повесила его на крючок в прихожей, после чего шагнула навстречу Вале и обняла ее. Губы студенток слились в долгом страстном поцелуе.

Они не считали себя лесбиянками. Просто проводили время вместе, целовались, занимались петтингом. Обе хранили невинность для своих будущих возлюбленных — мужского пола. Валентина была безответно влюблена в голливудского актера Эйсу Баттерфилда. Девчонкам хотелось секса — но они не считали правильным раздвигать ноги перед случайными знакомыми и не видели достойных кандидатов в своем кругу общения. Несколько месяцев назад отдушиной для них стали эти полулесбийские отношения.

— Ну так что там у тебя? — спросила Бастет через несколько минут, когда их поцелуй, наконец, закончился.

— Идем скорее в спальню, — Ветрова подхватила с пола рюкзак.

Прошло сорок минут, прежде чем Ангелине удалось внятно объяснить, откуда взялся красный плед, и для чего он нужен, а также убедить подругу в том, что им необходимо отправиться в гости к инкубу. "Это наш с тобой шанс попробовать настоящий секс и остаться при этом девственницами! — горячо доказывала она. — Мы такие одни будем на всю Москву!".

Теперь, раздевшись и расстелив красный плед на Валиной кровати, девушки лежали на нем и ласкали пальцами клиторы друг друга, стремясь испытать одновременный оргазм и вместе переместиться в Лимб. На некоторое время мысли Ангелины вернулись к Эйнари Тойвонену. Ей было очень жаль, что она обманула и обокрала его, испортив отношения с этим замечательным человеком. Но импульс, который она испытала тогда в подсобке, был сильнее здравого смысла. "Надеюсь, он еще не обнаружил пропажу, и у меня будет шанс вернуть плед на место", — подумала Ангелина.

Через несколько минут подруги достигли своей цели и, разрядившись, застыли в объятиях друг друга.

— Ну что? — прошептала Валя на ухо Ангелине. — Когда это произойдёт?

— Не знаю, — ответила Ветрова. — Давай подождем.

Ждать пришлось недолго — под пледом началось какое-то движение. Как будто под ним сидела морская свинка или еще какой-то небольшой грызун, который пытался выбраться наружу.

— Ой, что это? — взвизгнула Валя, вскакивая с кровати. Ангелина тоже встала. Со смесью страха и восхищения Ветрова наблюдала, как красный плед поднимается вверх. Под ним угадывались очертания антропоморфного тела.

— Получается, что не мы пойдем к демону, а демон пришел к нам? — спросила стоявшая рядом с Ангелиной Бастет. Ветрова ничего не сказала — она не знала ответа.

В следующий миг ответ дала сама реальность. Фигура под пледом полностью сформировалась и сбросила покрывало к своим ногам. Теперь в глазах Ангелины не было и тени восхищения — а только неподдельный ужас. На кровати, сложив руки на груди, стоял не кто иной, как Эйнари! В приглушенном освещении спальни он выглядел мрачно и недобро.

— Добрый вечер, — хозяин "Сувениров Тьмы" улыбнулся, но его улыбка не сулила девушкам ничего хорошего.

— Лина, что происходит? Кто это? — Бастет схватила Ветрову за руку.

— Я — тот, у кого твоя подруга украла этот плед, — Эйнари соскочил с кровати и встал по ту сторону ее, близ занавешенного окна. — Я очень разочарован, Ангелина.

— Прости, — потупив взор, произнесла готесса.

— Нет, — покачал головой Эйнари. — Этого я не могу простить. Ты должна была понимать, на что идешь, и чем это может быть чревато. Ты должна была помнить, что существуют такие запреты, переступать через которые нельзя, даже если очень хочется.

— Как ты сюда попал? — спросила Ангелина. — Ты владеешь магией?

— Скорее, магия владеет мной, — усмехнулся Эйнари. — Ты должна была понимать также и то, что простой человек никогда не смог бы стать смотрителем за всеми эти вещами — они очень быстро уничтожили бы его. Да — я слежу за тем, чтобы люди как можно меньше соприкасались с этими артефактами, но это вовсе не означает, что сам я — славный малый, этакий добрый старичок из волшебных сказок. Я — Хранитель Памяти Зла, и я являюсь частью того зла, которому служу. Что ж — настало время вспомнить о своих прямых обязанностях — устранении неугодных свидетелей.

Ангелина покосилась на открытую дверь спальни. Та тотчас же захлопнулась.

— Ты убьешь нас? — спросила Ветрова, облизнув пересохшие губы. Бастет от внезапности и ужаса происходящего, казалось, и вовсе потеряла дар речи.

— Нет, хотя и мог бы, — Эйнари вытянул руки вперед, и из его запястий показались жуткие стальные крюки. Ангелина мигом сообразила, что это — те самые крюки питерского монстра-убийцы, о которых Тойвонен рассказывал ей несколько часов назад. И поняла, как именно ему удалось выжить при встрече с тем монстром. Он сумел убить сверхъестественное чудовище — и стал чудовищем сам…

Насладившись произведенным эффектом, Тойвонен втянул крюки обратно. После этого он с легкостью пятнадцатилетнего парня перепрыгнул через разделявшую их кровать и, схватив голых студенток за плечи, повалил их на матрас.

"Он что, изнасилует нас?! — пронеслось в голове у Ангелины. — Господи, лучше бы убил!".

— Говоря откровенно, жаль мне твою подругу, — продолжал незваный зловещий гость. — Она не виновата настолько, чтобы делать с ней то же, что и с тобой. Но выбора у меня нет.

— Пожалуйста, отпусти нас! — взмолилась Ветрова.

— Так я отпущу! — рассмеялся Эйнари. — Я именно это сейчас и делаю. Отпускаю вас — туда, куда вы сами так стремились! Вас там с нетерпением ждут!

Финн щелкнул пальцами, и на кровати под ними зашевелился красный плед. Он значительно увеличился в размерах и начал обволакивать тела девушек. Окружающая реальность перед их глазами таяла и расплывалась. Стены спальни, шторы, лицо Эйнари с застывшей на нем инфернальной ухмылкой — все это закружилось вокруг, как смерч, а потом исчезло.