"Да, так еще нигде не было… Оскорбляли — да. Поколачивали — случалось. Но чтобы не заплатить, да еще так дело обставить, будто я сам во всем виноват! Зачем, спрашивается, стараюсь? Можно же по-другому, у всякой палки ведь два конца. Собрать армию из покойников и брать города один за другим. Да только не мое это. Душа не лежит".
Егор шагал по идущей сквозь кукурузное поле дороге вслед закату, прочь от Уманска.
Чувство, которое он испытывал, нельзя было назвать разочарованием. Так должно было произойти, рано или поздно. Таковы люди.
Нет, не страх и не отвращение лежали в основе подлого поступка уманцев. Простая человеческая жадность. Один из семи смертных грехов, которые они сами решительно отвергают.
Сзади на дороге раздался шум. Егор не обернулся.
— Трупогон! — он узнал голос Смагина. — Стой!
"Не простили, стало быть, плевка. Сколько их там, интересно? Неужели один только Никанор? Какое безрассудство… Что ж, если у него нет пистолета, судьба его незавидна. А если есть — моя…".
Егор остановился и развернулся. Смагин действительно был один, но агрессивных намерений не выказывал. Маг отошел чуть в сторону, чтобы торговец мог подъехать ближе.
"Что за тачка у него? Ну да, конечно, черный BMW. Как с ума все посходили".
— Привет, Егор, — Смагин высунулся из машины и подмигнул.
— Виделись.
— Да ты обиделся, как я погляжу! — хохотнул Смагин. — Не надо. С обиженными сам знаешь, что делают.
— Слушай, тебе чего? Поглумиться приехал?
— Нет, зачем? — пожал плечами Смагин. — Деньги тебе привез. За работу.
— Деньги? У Евграфа ты иначе рассуждал.
— Так то у Евграфа! Да еще и при Мишке, — Смагин махнул рукой. — Мне же здесь жить, бизнес вести. Что я, враг себе, что ли? В таких местах, как Уманск, чтобы жить спокойно, нужно разделять мнение руководства.
— Ну, это везде так.
— Ты не думай, что мы такие уж гады. Держи, — Смагин протянул Егору завернутую в целлофан тугую пачку тысячных купюр. Но взять деньги маг не успел. Стоило ему сделать движение навстречу, как Смагин выронил сверток, и тот упал на дорогу, подняв облачко пыли.
По глазам Никанора некромант понял — тот сделал это намеренно.
— Да, неплохие вы люди, — сказал Егор, стараясь игнорировать издевательский взгляд Смагина. — Слушай, Никанор, я хочу тебе услугу оказать, — некромант склонился к окошку смагинского BMW. — Враги есть?
— Враги? — Смагин прищелкнул языком. По лицу коммерсанта было видно, что он мгновенно забыл о своем первоначальном замысле унизить Егора и заинтересовался намеком, суть которого, несомненно, уловил. — Допустим, есть. А что?
— Ну… Могу помочь извести.
— За отдельную плату? — тут же уточнил Смагин.
— Да нет. Абсолютно бескорыстно. По дружбе, — усмехнулся некромант.
— Ну, если по дружбе, то давай, — Смагин заерзал на сидении. — А то самому как-то боязно, да и киллера надежного в наших краях днем с огнем не сыщешь.
Егор скинул с плеча мешок, покопался в нем и достал один из магических предметов.
— Вот, — маг протянул артефакт Смагину. — Сумеешь тайком во дворе у своего недруга закопать — и через три дня можешь венок ему на могилу заказывать.
— Сумею, — Смагин преобразился и стал похож на большую крысу, потирающую лапки в предвкушении похода на заброшенный сырный склад. — Все, Толян, кобздец тебе. И никаких проблем с законом. Ну, бывай, трупогон! — Никанор дал задний ход.
— И никаких проблем с законом, — повторил Егор. — Это уж точно. Никаких проблем.
Некромант подобрал сверток с деньгами, сунул в карман и зашагал дальше, по направлению к федеральной трассе "Ростов — Баку".
— Что за черт? — вскинулся Смагин, когда лежавшая на пассажирском сидении тряпичная кукла вдруг превратилась в светловолосую десятилетнюю девочку.
— Черт как черт, — Олеся пожала худенькими плечиками, открыла полный острых зубов рот и вцепилась сидевшему за рулем мужчине в горло. Машина съехала с дороги и скрылась среди высоких стеблей. Через полчаса из кукурузных зарослей выпорхнула летучая мышь. Пролетев несколько километров в сторону трассы, она опустилась на плечо стоявшему на обочине некроманту.
— Они будут мстить, я думаю, — пропищала зверушка.
— А я так просто уверен в этом, — Егор растворил заплечный мешок, и мышь, вновь обернувшись игрушкой, мягко свалилась туда.
Егор подошел ближе к дороге и вскинул правую руку. Почти сразу же от потока машин отделилась и притормозила рядом с ним вишневая "девятка". За рулем сидела симпатичная женщина лет тридцати.
— В Ростов едете? — уточнил Егор.
— Да, — кивнула незнакомка, — Садитесь.
Некромант залез в машину, перебросил мешок на заднее сидение, захлопнул дверцу и, повернувшись к хозяйке авто, спросил:
— А что вы скажете, если я приглашу вас сегодня вечером в суши-бар?
ИНТЕРЛЮДИЯ ВТОРАЯ
Выслушав рассказ о приключениях ростовского некроманта, Ангелина долго молчала. Потом кликнула официанта и заказала второй коктейль.
— Вижу, я скоро стану причиной развития у тебя алкоголизма, — улыбнувшись, произнес Эйнари и тут же подумал, что, возможно, пошутил не слишком удачно. Но готесса рассмеялась, продемонстрировав идеально ровные белоснежные зубы и серебряное колечко в языке. Правда, финну сразу стало понятно — смех этот нервный, вымученный, звучащий вовсе не потому, что девушка действительно рада шутке.
"Ну а как же еще? — подумал Тойвонен, вспоминая собственное — давнее уже — вхождение в сумеречные области. — Она, несомненно, склонна мне верить. Но в такой ситуации любой человек подумает то же самое — лучше бы того, во что я верю, не было… Столкнувшись же с этим воочию, думаешь так — а лучше бы мне вовсе никогда не рождаться на свет".
— Я… я не знаю даже, что и сказать, — произнесла Ангелина. — Такие вещи — это же как снег на голову, как электрошок. Меня всегда учили жить по-другому.
— Меня тоже, — усмехнулся Эйнари. — Знаешь, ты не кажешься мне похожей на человека, что слепо идет на поводу у чужого мнения.
— Я и не иду. Мама с папой не убеждали меня, что живых мертвецов не бывает. Но для меня это — сама собой разумеющаяся вещь.
— Просто ты их никогда не видела, — сказал Тойвонен. Так спокойно, будто речь шла о редких австралийских животных.
— Верно, — Ангелина благодарственно кивнула, приняв бокал из рук подошедшего официанта. Дождалась, пока парень отойдет от стола. — Но зомби не бывает вовсе не потому, что я в них не верю или не видела их. Они просто не существуют! Не могут существовать! Это хорошо для Голливуда, а не для современной России.
— Ну вот, ты уже говоришь словами Тихомирова, — констатировал финн. — Костя тоже догадывался о том, что мир не таков, как принято считать. И гордился этим своим подспудным знанием. Но первым закричал "Не может быть!", когда друг рассказал ему о реальном столкновении с инаковостью мира.
— Тоже верно, — произнесла Ангелина и, пригубив коктейль, продолжила: — И я прекрасно его понимаю. Мне ведь тоже очень не хочется, чтоб по Москве летали дьявольские мухи и разгуливали живые мертвецы.
— Об этом есть, кому позаботиться, — пожал плечами Эйнари. — Егор, к примеру. Отец Никодим. Или твой покорный слуга. Знаешь, я, в общем-то, не стремлюсь заставить тебя поверить. Ты ведь сама захотела меня послушать.
— С тобой не поспоришь, — улыбнулась готесса. — Чего я тоже не собиралась делать. Придется, — девушка печально вздохнула, — принять факт реальности зомби как неизбежное. Надеюсь, что если я сама вдруг встречусь однажды с кем-нибудь из них, поблизости окажется опытный некромант. Часто в мире случаются такие заварухи?
— Совсем не часто, — сказал Тойвонен. — И еще реже — сами собой. Обычно кладбища ворошит кто-то из некромантов, решивших использовать свой дар во зло.
