— Нет, — ответила я. — Он может, или ты думаешь мы взяли бы его с собой по крайней мере не научив бросать парочку огненных шаров? А если ты хочешь ему что-то сказать, тогда сделай это сам. Твоё исчезновение сильно его расстроило.
Филипп страдальчески закрыл глаза.
— Ладно уже, я понял, — сказал он тихо.
— А что касается моего отца, — продолжила я, одевая окровавленную шапку. — у меня, определённо, есть хорошие шансы его найти. В конце концов, мы родственники, и ты сам, наверное, знаешь, что для меня будет проще отыскать его. Я вам помогу, но ожидаю от вас абсолютную искренность. Мы можем работать вместе, потому что тебе не стоит забывать о том, что у нас один и тоже враг. Ким Гёрнер отлично это знает. Некоторое время назад он ещё сражался за это дело вместе с нами.
— Пошли Сельма, — позвал Адам, оглядываясь по сторонам. — Нам пора. Вон там я видел пещеру, которую мы могли бы использовать.
— Я буду ждать, что ты с нами свяжешься, — попросила я Филиппа, который неподвижно стоял, как будто ещё обдумывал, не последовать ли за нами.
— Филипп, идем. — Вельф кашлянул и расправил крылья.
Филипп немного помедлил, но затем последовал примеру Вельфа.
— Присматривайте за Леандро, — сказал он и поднялся в воздух. — И прости, что Вельф ранил тебя, Сельма. Спрячьтесь получше.
— Хватит, — прервал нас Адам и взял мена за руку. — Если ты чувствуешь ответственность за свою семью, Филипп, то можешь присоединиться к нам. Нам пора, если конечно у тебя не возникает желания сразиться с Морлемами. — С этими словами Адам отвернулся и потянул меня за собой.
В последний раз бросив взгляд на Филиппа, я увидела, как глубоко тронули его слова Адама. Но говорить больше было нечего. Адам сказал правду и теперь настал черед Филлипа решать, что делать дальше.
После того как Филлип и Вельф улетели и скрылись за скалами, мы какое-то время молча шли по твердому, покрытому ледяной коркой снегу. Все здесь напоминало мне о нашем первом путешествии в Антарктику, не хватало только Торина с его шуточками, которые часто действовали мне на нервы.
— Даже когда я думаю, что мы все спланировали до мельчайших деталей, все равно выходит по-другому.
Адам задумчиво посмотрел на меня, когда мы пересекали прямую поверхность льда.
— Я знаю, — ответила я, погрузившись в мысли. — То, что мы встретим Филиппа и Вельфа Боргерсона в Антарктике и что он, к тому же, ещё нападёт на меня — последнее, чего я сегодня ожидала.
Я была готова встретить упрямых драконов, снежных гномов, холод и Морлемов. И испытывала странные чувства, идя здесь с Адамом. Мы оба знали, что Морлемы в любой момент могут появиться, и всё же ситуация между нами внезапно напомнила обычную жизнь. Может дело было просто в том, что мы в первый раз за много недель уверенно и без страха, что нас обнаружат, шли под открытым небом.
— Может Морлемы не заметили, что я покинула Шёнефельде, — задумчиво предположила я, обводя взглядом белоснежный ландшафт. — Мы всё ещё не знаем, как именно они меня выслеживают.
— Было бы не плохо, — ответил Адам. — Но боюсь, мы не можем на это рассчитывать. Леннокс недавно рассказывал, что слышал о сложном вербальном заклинании, которое можно наложить на защитное, чтобы узнать, покидает ли какой-то конкретный человек это защитное заклинание или нет. Это довольно сложно, но меня бы не удивило, если бы Бальтазар владел такими навыками.
— Конечно, — вздохнула я. — Кажется, Бальтазар исчерпывает все возможности, которые предлагает магия.
— Мы также всё ещё не знаем, в порядке ли он. Возможно, Иерихонский эликсир вылечил его, но стал ли он слабее или сильнее, чем раньше, мы не можем сказать.
— По крайней мере, у него достаточно сил, чтобы посылать своих Морлемов, а их вовсе не мало. На мой взгляд это означает, что он хорошо восстановил свои силы, — я немного увеличила скорость. — Может мы всё же успеем добраться до двери. Морлемы до сих пор ещё не появились. Лучше продолжать путь, чем прятаться. Ещё один час пешим ходом, и мы действительно будем в безопасности.
— Не знаю, — сказал Адам, последовав за моим взглядом вдаль.
— Мы можем попробовать. Если Морлемы достигнут побережья, Торин предупредит нас, верно? Тогда у нас ещё будет достаточно времени, чтобы спрятаться под сугробом и произнести защитное заклинание, — я вопросительно посмотрела на Адама.
Некоторое время мы продолжали идти молча, в то время как Адам внимательно наблюдал за окрестностями, где ничего не двигалось, кроме постоянно дующего ветра, который мёл по замёрзшему снегу ледяные кристаллы.
— Ну хорошо, — наконец сказал Адам, после того, как, казалось бы, обдумал все возможные события.
— Но тогда нам действительно нужно прибавить скорость. Я сообщу Торину об изменении плана.
— Остальные пусть остаются в своих укрытиях, — тяжело дыша, сказала я, в то время как Адам перешёл на лёгкий бег. — По крайней мере до тех пор, пока я не уйду, и больше не будет угрожать опасность.
— Конечно, — кивнул Адам.
Передвигаться на такой высокой скорости через снег было изнурительным занятием. Там, где ветер очистил поверхности, где снег замёрз, было легче. Но через сугробы я шла с трудом, а моё повреждённое колено и рваная рана на голове становились всё более болезненными. Я ничего не говорила, а лишь стиснула зубы, но всё больше хромала и постепенно начала отставать от Адама.
Когда он остановился в пятый раз, чтобы подождать меня, до спасительной двери в Шёнефельде осталось должно быть не больше двух километров.
— Я справлюсь, — сказала я, тяжело дыша.
— Давай немного передохнем, — предложил Адам, с беспокойством глядя на меня.
— Я могу идти, — настаивала я, сделав несколько глубоких вздохов.
Но не успела доказать это на деле, потому что внезапно солнце на горизонте на один короткий момент потемнело.
Перед ним лишь коротко что-то промелькнуло, но я испуганно замерла. Из-за того, что я так сильно устала, я перестала наблюдать за окрестностями и полностью надеясь на то, что Торин вовремя предупредит нас, когда Морлемы достигнут побережья. Я уже подняла руки, чтобы выкопать во льду укрытие и исчезнуть в нём. Но потом заметила выражение лица Адама. Он словно застыл и напряжённо смотрел влево, как будто там было что-то, чего не должно было быть. Его лицо побледнело, и меня охватил ледяной ужас.
К нам приближались не Морлемы, потому что их появление мы ожидали. Я медленно проследила за взглядом Адама, и у меня кровь застыла в жилах, я внезапно поняла, почему так отреагировал Адам.
Вон там, над рваным краем чёрных скал, приближался огромный и величественный дракон Латориос. Его красные глаза уже устрашающе светились издалека. То, что он направлялся прямо к нам, могло означать лишь одно: он прилетел сюда только ради нас.
Видимо, Бальтазар больше не доверял своим Морлемам. В последнее время нам слишком часто удавалось скрыться от них. И вот он послал своего самого лучшего бойца, дракона, который так часто спасал Бальтазара и его мать из самых безвыходных ситуаций.
Меня мгновенно парализовал страх и всплыли все воспоминания о прошедшем годе.
Шок из-за смерти Адама, ярость и бесконечное и парализующее отчаяние, сводящее с ума, все это вдруг появилось снова. Но в то время как я пребывала в шоке при виде дракона Латориоса, Адам буквально застыл на месте. Очевидно, воспоминание о смертельном укусе дракона вызвало у него самые мрачные воспоминания.
Я внезапно поняла, что должна быть сильной, причем за нас двоих. Я не могла проникнуть в мысли Адама и подбодрить его, чтобы не позволить его страхам передаться мне, потому что тогда они ослабят нас обоих.
Решение нужно было принять быстро, дракон Латориос подлетал всё ближе и ближе, а мне было слишком хорошо знакомо разрушительное действие его огненной струи. За долю секунды он мог вызвать пылающее пекло и убить нас, и именно за этим он и прилетел.
В то время как Адам всё ещё затаив дыхание смотрел на дракона Латориос и, видимо, надеялся, что это была галлюцинация, я действовала с бешеной скоростью. Мы должны защитить себя и как можно быстрее. Стремительным движением руки я натянула над нашими головами массивный купол изо льда. Как только визуальный контакт к дракону Латориос был прерван, Адам, казалось, пробудился от своего оцепенения.
