- Кто стрелял-то? В кого? - Виолетта ничего не могла понять.
- По той кровати. Я там лежал.
Он выглянул в коридор. Там уже топталось несколько человек, другие высовывались из палат, спрашивали о случившемся. Славка ожидал увидеть на полу окровавленное тело, но, вопреки ожиданиям, никаких трупов или раненых не обнаружил. Даже головой тряхнул, словно наваждение прогонял. Он же видел, как его противник падал подстреленный. С шести шагов трудно промахнуться. А если бы промазал, то пули неизбежно должны были разбить большое окно коридора напротив входа в палату.
Он присел, разглядывая линолеум, пытаясь увидеть хоть какие-то следы. Под диваном возле окна лежал пистолет с толстым набалдашником глушителя. Он отличался от того, что покоился в кармане его халата, был более длинный и угловатый. Славка потянулся к нему, но на плечо решительно легла рука и сверху прозвучал голос Виолетты:
- Руками не трогать. Не затаптывать следы! - крикнула, чтобы услышали все. Ойкнула, очевидно, такая нагрузка на грудную клетку отозвалась сильной болью в поломанных ребрах. Попросила: - Покиньте коридор, пожалуйста, здесь совершено преступление. Сейчас я вызову следственную группу. Проследи, ладно, - ещё раз хлопнула Славку по плечу.
Он распрямился и огляделся. Спокойный и уверенный голос Виолетты подействовал на всех чрезвычайно благотворно. Хоть она и стояла, закутанная в одеяло, волочившееся по полу, и вид имела отнюдь не командирский, но интонация обязывала. Все сразу потянулись к своим палатам. Правда, так и остались торчать в дверях, ожидая, что будет дальше. Гораздо трудней пришлось с двумя дежурными медсестрами, которые, выйдя из процедурной, где ночевали, вознамерились сами все осмотреть и проверить. Безо всяких церемоний Виолетта велела им убираться обратно, пригрозив, что их первыми арестуют за соучастие и попытку скрыть улики.
Пока она звонила со служебного телефона, Славка осторожно прошел вдоль стенки по коридору. Широкие двустворчатые двери в соседнее отделение оказались заперты, а вот те, что вели на общую лестницу, - нет. Здесь горел свет, бликуя на чисто вымытых стенах, покрытых светло-голубой эмалью. Стояла тишина.
На керамической плитке лестничной площадки алело круглое пятнышко крови, ещё не присохшее. Кровавый мазок виднелся и на перилах, ведущих вниз. Славка стал осторожно спускаться вдоль стены, периодически заглядывая в лестничный пролет. Ему не хотелось неожиданно наткнуться на раненного врага. Хоть тот и потерял пистолет, и был ранен, но мог припасти какой-нибудь неприятный сюрпризец. Славка миновал все пять этажей. Капли крови лежали равномерно через каждые три-четыре ступеньки. И так же равномерно виднелись следы окровавленной ладони на перилах. Человек, похоже, одной рукой держался за перила, а другой зажимал рану.
Лестница вела в подвал. Чуть ниже первого этажа её перекрывала железная решетка с такими же решетчатыми дверьми. Обычно на них висел замок, но сейчас его на месте не оказалось. Он болтался на одном из поперечных металлических прутьев. Кто-то его снял и зацепил за решетку. Поколебавшись, Славка толкнул решетчатую дверь. Поморщился, услышав мерзкий скрип.
Двумя пролетами ниже железная дверь в подвальный коридор оказалась распахнута настежь. Длинная подземная галерея, соединяющая несколько зданий больничного комплекса, включая морг, была скупо освещена редкими лампочками. Она просматривалась насквозь. Ни души. Только свежие капли крови свидетельствовали, что несколько минут назад здесь прошел раненый человек. По обеим сторонам коридора тянулись двери, многие с табличками. "Кастелянша", "Электрики", "Склад N4" - читал Славка. Одна из дверей без надписей оказалась чуть приоткрыта. Оттуда ощутимо тянул холодный сквознячок.
В узенькой комнате-пенале вдоль стен горбатились толстые и тонкие трубы с огромными вентилями. К некоторым были прикручены проволочками полоски жести с обозначениями типа "Стояк 2". Видимо, эта вотчина водопроводчиков не могла заинтересовать воров, поэтому не запиралась. Имелось здесь и окно, выходящее, как и положено подвальным окнам, в бетонный карман, открытый кверху. Уличный воздух сквозил между приоткрытыми оконными створками. Слегка пахло бензиновой гарью. Очевидно, на улице киллера ждала машина, и он тут же умчался, остались только выхлопные газы. Это случилось не более, чем пару минут назад. Запах гари ещё не выветрился.
Бетонный пол под окном хранил следы крови. Словно пытались протереть и оставили широкие мазки. За одну из толстых водопроводных труб была заткнута белая тряпка. Славка осторожно вытянул её и слегка встряхнул, расправляя. Это оказалась курточка, какие хирурги надевают на операции. Кровавые пятна свидетельствовали, что пули попали в грудь. Изнутри выпала окровавленная марлевая повязка. С изнанки возле нижнего края на куртке был оттиснут расплывчатый больничный штамп. Цифру семь в номере больницы он с трудом, но различил. Аккуратно затолкал все обратно за трубу, осмотрел руки, не испачкался ли, и отправился обратно на пятый этаж.
Виолетта, вместо того, чтобы выслушать его, накинулась с упреками:
- Ты что натворил? Откуда у тебя пистолет?
Оказывается, она по горячим следам уже начала опрашивать свидетелей. Всех, как и её саму, между прочим, разбудили выстрелы. Большинство сходилось во мнении, что их было два. Но пистолет ТТ, валявшийся в коридоре под диваном, имел глушитель. Отсюда простой вывод: наличествовал ещё один пистолет, но без глушителя. Сопоставив громкость выстрелов, запах пороха в комнате и стреляную гильзу на полу, Виолетта сразу сообразила, кто всех разбудил. И целое стекло в окне напротив выхода из палаты тоже отметила. Поэтому после вопросов риторических, не требующих, в общем-то, ответа, задала ещё один по существу:
- Ну, что, попал?
- Ага, - кивнул Славка, - кровь на лестнице до самого подвала.
- Ладно, пойдем посмотрим.
В линялом больничном халате, из-под которого до самого пола струилась шелковая рубашка, Виолетта зашаркала тапочками по коридору. Славка поддерживал её под локоть и на ходу докладывал результаты своих розыскных мероприятий. Посмотрев на кровавые кружочки подсыхающей крови. Виолетта сказала:
- Твое счастье, что не догнал. Их было двое. Второй наверняка бы тебя шлепнул.
- С чего ты взяла, что двое? - Славка опешил от неожиданного вывода.
- Кровь когда на ходу капает? - спросила Виолетта и сама сразу ответила: - Когда нос разбит или палец порезан. Сам сказал, что куртка в крови, а с одежды не капает, впитывается.
- А повязка-то в крови, - возразил Славка. - Значит, лицо того...
- Чего того? - Виолетта разговаривала снисходительно, как с первоклассником. - Форму пятна на полу хорошо видишь? Краешки лучистые. Это вторичное разбрызгивание при ударе капли о пол. Я тебе сразу могу сказать, что капли падали с высоты около метра. Напарник подхватил своего раненого партнера на плечи и пустился бежать. Пули попали в грудь, легкие прострелены, наполнены кровью, а так как голова оказалась низко, кровь изо рта потекла. Вот тебе и кровь на марлевой повязке.
- Слушай, а ведь он умрет, пожалуй, - сокрушенно сказал Славка. - Ему, небось, операцию надо немедленно делать.
- Он уже труп, - безапелляционно заявила Виолетта, - только мы его никогда не найдем. Они и так слишком наследили, чтоб ещё покойника своего на виду бросать.
- Думаешь, уже умер?
- Прикончили. Профессионалы концы рубят не раздумывая. Пистолет испачкали - бросили. Куртка тоже наверняка никуда не приведет.
- Ну да, - согласился Славка, - взяли у врачей в раздевалке первую подвернувшуюся, тут же и выкинули.
- Как же, - усмехнулась Виолетта. - Ты говорил, что поначалу киллера за доктора принял, верно? Почему? Хочешь, сама отвечу? Во-первых, хирургический костюм в хирургическом отделении выглядит достаточно естественно; во-вторых, марлевые повязки позволяют спрятать лица; в-третьих, костюмчик сидел, как родной, так? И особо отметим: костюмчик не новый, стираный, обмятый. Новенькая одежда бросается в глаза и вызывает подозрения. Профи работали, даже, может, суперпрофи. Прокололись исключительно на недостатке информации. Не знали про твои два патрона. У нас какой номер больницы? - вдруг спросила невпопад.
