Дома я снова буду анализировать ситуацию, штудировать интернет и удивляться той фанатско-хейтерской войне.

Даниил показывает юниоркам элементы хореографии. Он красив… мне нравится кататься с ним в паре, всегда ощущаешь поддержку и чувствуешь грацию, красоту и нечто такое необъяснимое. Мне определенно нравится.

Заставляю себя перестать пялиться и возвращаюсь в раздевалку. Коньки сброшены, а груз ответственности все давит на плечи. Хочется и его стряхнуть, сбросить и забыть. Кто же знал, что победа на Олимпиаде так… тяжела?

На улице холодно, морозит. Мягкий снег падает на раскрытые мной ладони. Снежинка — однодневка. Она опустится на мои руки и падёт. Растает в тепле и больше не будет блистать. Может я как она? В тепле таю? Может, холод и отчуждение — вот что мне нужно? На Олимпиаде все внимание было приковано к Жене. На меня особо внимания не обращали. Только Даниил все время твердил, что у меня все шансы. Что моя Китри поразила его и поразит их тоже.

Он оказался прав, но вот что из этого вышло.

— Алина! Можно ваш автограф?!

Замираю с протянутыми к снежинкам руками. Две девушки потягивая блокноты, их глаза сияют.

Улыбаюсь и подписываю все, что они суют. Делаем серию фотографий и я вижу на выходе из дворца Даниила. Он машет, явно довольный тем, что застал меня в окружении фанатов. Но затем улыбка его гаснет, едва фанатки уходят.

— Это было нечестно, — говорит он.

— Что?

— Фальшивая улыбка. Они заслужили по крайней мере едва заметную, но искреннюю улыбку.

Ему я дарю самую искреннюю. Он заслужил по крайней мере сотню таких.

— Они не догадываются. А вот откуда вы знаете — это вопрос. Я думала, что хорошая актриса.

Нам не по пути, но после моей неудачи в Саранске он почему-то постоянно провожает меня до самого дома. Я его никогда не жду, но он ни разу еще не опоздал.

— Актриса хорошая. На льду. В жизни ты меня не обманешь.

Пожимаю плечами.

— Этери сказала, что тебе нужен психолог.

— Мне не… — не успела я и слова сказать, он перебил.

-Я сказал, что не нужен. Я сам буду тебе психологом. Буду надоедать пока ты не перестанешь корить себя за небольшие неудачи.

— Вы не психолог.

— Я всегда мечтал.

Смеюсь, не могу удержаться.

— Ладно. Никогда не хотел быть чертовым мозгоправом. Но твою хрупкую психику я никому не могу доверить.

Останавливаюсь и сую ему в руки свой рюкзак.

— Ладно. Тогда несите и его. У меня очень хрупкая психика.

Он недовольно ворчит и приговаривает что-то про наглую девушку.

— Рюкзак никак не относится к психике. И я бы поспорил о твоей физической хрупкости.

Мы переглядываемся. Не знаю, что там о физической хрупкости он говорил, но воображение у меня достаточно развито, потому, краснея, хватаю горсть снега и бросаю в него. Он смеется, прячась за моим рюкзаком.

— Я хочу поставить тебе новую произвольную.

Я замираю на месте.

— Менять произвольную в разгар сезона? Даниил Маркович, вы очень плохой психолог.

Но его взгляд прикован ко мне. Он серьезен.

— Ты катаешь Крофт невероятно. Ни одной помарки за шесть раз. Так что… думаю я смогу подобрать что-то под стать. Ты справишься. Ты мне веришь?

— Да.

Всегда.

========== Часть 6 ==========

«Я вижу, что моя подопечная в 4:45 находится в сети.»

«Дурацкая игра. Она мне не нравится.»

«Тебе бы выспаться, сегодня сложный день.»

«Я вижу, что вы за мной следите, Даниил Маркович.»

«Вовсе нет. Это тебе так кажется»

«Тогда почему не спите вы?!»

«Не хочется.»

«Сегодня сложный день!»

«Вовсе нет. Снова Ютуб и проклятый инстаграм?»

«Вовсе нет. Снова мания преследования?»

«Ага. Она самая.»

Я откидываю телефон в сторону и, смеюсь, раскинув руки. Не признаваться же ему в том, что полночи я смотрела видео Авербуха, заявившего, что меня лихорадит на льду. Он потом еще так радовался, что оказался прав. Замечательно. Достойное поведение достойного человека.

Поднимаюсь с кровати и тащусь в душ.

На улице холодно, но Масару радуется прогулке, а вот я мерзну. На телефон приходит еще одно сообщение.

«Поздравляю с серебром, Солнце! Ты — лучшая!»

Отправитель не записан в моем телефоне, но я подозреваю, что это Женя. Номер Американский, сообщение в ее теплом стиле. Масару тянет поводок дальше, а мне так и хочется затащить его обратно домой. Прячу телефон карман куртки и смотрю на лихо проезжающие машины. Нескончаемый поток. Люди все время торопятся жить. Но не успевают.

Почему? Потому что не умеют радоваться тому, что они имеют.

И больно осознавать то, что я одна из них.

Тренировка грозит перейти в боевой режим. Не то, чтобы я жаловалась, но в десятый раз подряд прогонять Кармен — верх жестокости. Этери так не думает. Меня коробит и от того, что рядом нет Даниила. Понятия не имею где он, мне это не нравится. Он обещал ставить мне новую программу, а его самого здесь нет. Может, он подбирает музыку?

— Алина, у тебя сегодня вечером тренировка в зале. Внеплановая. Индивидуальная с Даниилом Марковичем. Он говорил тебе о постановке новой программы?

Киваю, убирая с лица прядь волос.

Этери, наконец, позволяет мне отдохнуть от Кармен и включает спокойную музыку. На лед выходят юниорки и она переключает внимание на них. Я остаюсь наедине с собой.

«Вижу, что тренер, который обещал стать моим психологом потерялся где-то.»

«Да? Я обязательно с ним поговорю.»

«Передайте ему, что без него на тренировках можно умереть от скуки.»

«Он знает.»

«Он слишком самоуверен!»

«Не говори, сам удивляюсь»

Я не стала отвечать, но через минуту снова пришло сообщение.

«Я подобрал музыку. Она достаточно быстрая, думаю не устанешь ли ты на ПП катать под нее.»

«А как Вы думаете?»

«Справишься.»

«Значит так и есть.»

В этот самый момент Саша Трусова делает свой коронный прыжок. Я не могу не восхититься. Все стоя аплодируют и я в том числе. Малышка совсем, но такая сильная духом. Мне бы у нее поучиться.

Юниорки встают в круг, а Этери им что-то объясняет. Мне интересно, но я не подхожу ближе. Моя тренировка окончена и я ухожу.

Делать нечего — нужно заняться математикой, определиться с выбором репетитора, потому что абсолютно ясно — сама не сдам.

— Вы слышали новость?! — щебечут девушки, чуть старше меня где-то за углом.

— Об этом трещит весь интернет.

Мысленно проклинаю создателя всемирной сети, пока понимаю, что речь не обо мне.

— Медведева публично извинилась перед Этери и желает вернуться в Самбо-70. Думаете позволит?

— Нечего этой предательнице здесь делать. Жизни нам не даст.

— Что ты говоришь? Женя не виновата в том, что Алина заняла ее место.

— Она не заняла.

Прохожу мимо них с видом, что их дискуссия меня не заботит. Они тут же замолкают, вежливо здороваюсь.

— Слышала новость, Алина? — наконец, не может совладать с собой одна из выпускниц.

— Новостей много, за всеми не уследить, — посылаю ей улыбку и ухожу.

Даниил бы сказал, что я снова поступила нечестно. Ну и пусть, нет сил еще и с ними болтать о Жене. Они одни из тех, кто развязал между нами войну.

Которой не было.

В танцевальном и гимнастическом зале Даниила нет. Также он и не нашелся в тренажерке. Мне претит мысль, что он решил увильнуть от своих обязанностей психолога, которые навярняка сам же и придумал.

Бросаю рюкзак на пол в танцевальном зале и сажусь на стул. До вечера четыре с половиной часа, за это время мне следует поесть и разобраться с математикой.

Но ничего такого я не делаю.

Я ищу Даниила. Мне не терпится узнать о Жене и новой программой. В голову закралась мысль, что новая программа связана с возвращением Жени.

Собираюсь уже написать ему сообщение, но меня останавливает то, что… пожалуй, я в последнее время итак слишком мучаю его своим присутствием.

***

Дома скучно. Я пытаюсь учить математику, но в голове все числа перемешались. Поиск репетитора тоже особого успеха не дает. Стараюсь быть инкогнито, но в последнее время фигурное катание стало слишком популярно и о Загитовой уже знают даже математички.