— Замолчи, Акира!

— Зато их любят и легко им доверяют, так что расслабься, можешь не волноваться.

— Будто мне есть дело до мнения балбеса, — брат обиженно скрестил руки на груди.

— Да я не об этом! Ты можешь использовать Режим Отшельника в комбинации с чакрой Курамы!

Наруто посмотрел на меня так, словно только что прозрел.

— Точно! А это идея! — над глазами выступили оранжевые тени.

Внезапно рядом с нами появился второй огненный лис. Это был мой отец. Два лиса быстро создали гигантский Расенган, состоящий из природной чакры. Затем мы переместились обратно в барьер с помощью Второго. Обито попытался стянуть к нам барьер, но два Курамы смогли задержать его, начав давить его Расенганом. Тогда Обито создал небольшой черный щит круглой формы. Мы надавили сильнее, и щит раскололся на несколько частей, а затем нас отбросило назад странной энергией.

— Я так смотрю, эта черная дрянь довольно крепкая, — тут уже было не до смеха.

— Есть такой момент, — ответил Наруто, Курама снова встал, — Ему удалось отразить атаку.

— Мы действовали предсказуемо, — сказал отец, — Нельзя все время использовать Хирайшин. Но тогда как нам ее уничтожить?

Курама и Наруто начали создавать шар.

— Тогда попробуем-ка добавить чакру отшельника в бомбу Хвостатого.

— Звучит неплохо, — ответила я. Возможно, Наруто и правда станет Хокаге. И превзойдет всех предыдущих, может, даже самого Хашираму, — Эй, другой Курама, ты тоже помоги!

— Как раз об этом подумал, — произнес папа.

И тут земля начала содрогаться. Из-за гигантского фиолетового шара мы не могли ничего толком разглядеть. Последовал треск земной коры, и у меня уже почему-то не осталось никаких сомнений на то, что это могло быть.

— Он вытащил Десятихвостого! — затем я увидела его. Гигансткое чудовище невероятных размеров с одним лишь глазом на лице.

— Будьте начеку! — предупредил отец. — Сейчас что-то будет.

Глаз Десятихвостого исчез в недрах его тела, а на спину начал раскрываться огромный бутон, больше предыдущих. Барьер исчез, а гигантский стебель резко устремился вверх. Корни вышли за пределы территории барьера и начали жадно впиваться в землю. Один из них задел нас, и мы все отлетели на еще большее расстояние. Краем глаза я заметила, как корни стебля пожирали жизненную энергию людей, оставляя их трупами после этого. Таким образом погибало множество шиноби.

Корни схватили меня за талию и вытащили из Курамы. Я отчаянно пыталась вырваться, но у меня никак не выходило.

— Акира! — выкрикнули в один голос папа и Наруто.

Я чувствовала, как из меня высасывают всю силу без остатка. Похоже, внутри меня больше чакры, чем в моем брате, раз эти корни выбрали меня.

Когда я подумала, что вот так вот и умру, погребенная заживо под корнями, я услышала треск ломающихся ветвей, а затем увидела Третьего.

— Уж прости, что так долго, — сказал он мне, перекинув меня через плечо. Встретившись с Сарутоби и Минато, мы мгновенно исчезли и оказались уже рядом с теми, до кого стебли не дошли.

А затем меня пробрал жуткий страх. Я увидела всех тех шиноби, из которых насильно высосали всю чакру. Которые погибли такой вот смертью, превратившись в холодные скелеты, обтянутые кожей.

Это война…

Фраза снова пронеслась у меня в голове. Да, это война, но почему она такая? Почему? Почему невинные люди умирают такой глупой и несправедливой смертью?

Посреди всего этого мертвого кошмара возвышался гигантский цветок. По рядам выживших шиноби снова началась паника.

Когда я увидела парившего Обито, я разозлилась. Даже нет. Я возненавидела этого человека. Это он был во всем виноват. Это он убил стольких людей чуть ли не с закрытыми глазами. Беспощадный, жестокий тиран! Чтоб ты сдох! Тварь! Я ненавижу тебя! Ненавижу! Слышишь?

— Шиноби почти история, — начал Учиха, — Не сопротивляйтесь. В противном случае я вас убью.

Никогда в жизни я еще не была так зла на кого-то. Да и в принципе не была так зла. Меня раздражало все, что он говорил и он сам. Я… я устала это терпеть. Моя злость граничила с отчаянием из-за его предыдущих слов, от этого на глазах выступили непрошенные слезы.

— Хватит быть преисполненными сожалениями.

— Если сдадимся… будем спасены? — спросил кто-то.

— Верно. Вам больше не придется страдать и страшится смерти в моем мире грез.

Над армией повисло неловкое молчание. Все думали над выбором.

— Не поддавайтесь! — воззвал ко всем Первый, — Согласится жить в его гендзюцу равносильно добровольной смерти!

Но все молчали. Никто не отвечал ему.

— Это исполинское древо словно продолжение тела Обито, — тихо произнес рядом со мной Третий, — Ветви как конечности, что поглощают чакру. К нему будет непросто подобраться.

— Звучит как отчаяние. Так непохоже на вас, Сарутоби-сенсей.

Этот хриплый голос я узнаю всегда и везде. Перед нами появился Орочимару собственной персоной, чем вызвал у меня несказанное удивление. Рядом с ним были парень и девушка, что участвовали в том нападении на Совет Пяти Каге вместе с Саске. Веселая компания получилась.

— Опаздываешь, Орочимару, — произнес Третий, — Что с Каге?

Каге? Что? Он сказал «Каге»? Он знает где они? Неужели они все-таки выжили? Огонек надежды загорелся в моем сердце.

— Я помог им восстановиться. Если еще не умерли со страху, то скоро появятся.

— Цинизм и высокомерие. Все как всегда.

Я снова устремила свой взгляд на Обито, пожирая его своим ненавистным взглядом.

«Все! Слушайте внимательно! Это я, Хаширама Сенджу. Точнее, его клон, но не суть. Итак…»

Я снова устремила свой взгляд на Обито, пожирая его своим ненавистным взглядом и слушая речь Хаширамы.

Техника Ино четко передавала ту атмосферу отчаяния и безвыходности, что царила среди других шиноби. Даже мои друзья из Конохи… и те уже стали сомневаться. Армия уже приготовилась сдаваться.

— Да, вот так. Не двигайтесь, — проговорил Обито, — И я заберу вас с собой, в мир без сожалений.

Я была зла. Жить в иллюзиях означало предать память о своих товарищах. Это значило забыть Чие, Иноичи, Шикаку, Неджи. Все жертвы окажутся напрасными. Неужели они все просто так предадут это все, откажутся от реальности? Ради того, что на самом деле не существует? Все чувства будут ненастоящими! Зачем нам такой мир?

Однажды я уже потеряла одного человека, который был для меня целым миром. Неужели все повторится? Неужели мы предадим все, что создали? Воспоминания, начиная с самого моего детства нахлынули на меня разом, из глаз обильным потоком потекли слезы. С каждым новым воспоминанием сердце еще больше сжималось от боли, мне становилось грустнее. Теперь все шиноби на этой земле знали мое прошлое, мою боль. Странно это. Сначала старательно скрывать все это, а потом открыться всем и сразу.

— Я… в этот раз… Я не хочу ни о чем сожалеть. Хватит уже «а что если бы»! И наконец, все, что мы пережили, чего мы добились… Я НЕ ПОЗВОЛЮ ЭТОМУ ИСЧЕЗНУТЬ!

Я запрыгнула к Наруто в Девятихвостого, который стоял рядом с Сусаноо Саске.

— Вперед, ребята!

— Так точно!

— Надеюсь, вы оба помните, что только сендзюцу или тайдзюцу может ему навредить.

— В отличие от Наруто я все помню, — сказал мне в ответ Саске.

На Сусаноо вылезли странные черные узоры. Это сендзюцу чакра?

— Вместе!

— Да!

Мы прыгнули вперед.

— Это ваш выбор. Теперь для вас не будет будущего!

Курама и Сусаноо нанесли удар. Обито заблокировал. Тогда мы начали давить сильнее, дабы пробить его брешь в защите.

В этот момент я чувствовала, как в этот удар каждый вкладывал свою боль. Боль, которую они пережили в этом мире была заключена в этом ударе. Возможно, я много раз бы хотела поменять реальность на мир иллюзий, где нет страданий. Но там твои чувства будут ненастоящими. Как и люди, живущие там, и их чувства. Поэтому… уж лучше я буду дальше страдать здесь, чем наслаждаться фальшивыми иллюзиями в гендзюцу! Это мой выбор! Это мой путь ниндзя!