— Извините, вы знаете, где находится ближайший туалет? — спросило оно.

— Э-э… В конце коридора, — недоумевающе ответил работник.

— Спасибо. Удачного дня.

Оно провело его по коридору. Тайлер шёл с закрытыми глазами, потому что он плакал и не хотел видеть пристальных взглядов остальных работников.

Ванная комната, к счастью, была пуста. Тайлер взял несколько бумажных полотенец из раздатчика и вытер слёзы с лица. Грубый материал полотенец скребся о его кожу. Он посмотрел на себя в зеркало. Его лицо было покрыто красными пятнами. Робот наблюдал за ним со стороны двери и предупредил бы, если бы кто-то вошёл.

— Ты в порядке? — спросило оно, когда Тайлер умывался.

— Да, да. Так… такое часто случается, не беспокойся, — ответил Тайлер и глубоко вдохнул.

— Это не то, что должно происходить часто.

— Знаю. Но… ничего не могу с этим поделать, — сказал он, пытаясь наладить дыхание.

— Ты врал, когда говорил, что тебе нормально здесь работать?

— Нет. Я не врал. Здесь платят больше, чем во многих других местах. Так что, ничего плохого.

— Тебя беспокоят деньги?

— Ну, я же должен что-то есть.

Тайлер поправил кимоно. Оно начало сползать с плеч, пока он плакал. Сейчас ему становилось лучше. Он мог идти дальше.

— Я имел в виду не это. Ты ценишь деньги и роскошь?

— Вообще нет.

Тайлер высморкался в последний раз.

— Понятно. Это место давит на тебя?

— Типа того. Даже очень, на самом деле. Но на любой работе чувствуешь стресс.

— Я могу что-нибудь сделать, чтобы минимизировать это?

— Нет.

— Уверен, мне есть, чем помочь, Тайлер. Я хочу помочь.

— Ты не человек, — сказал Тайлер, прополоскав руки.

— Я знаю это. Это имеет какое-то значение?

— Всё. Тебе не плохо за меня на самом деле. Ты не беспокоишься за меня. Тебя сделали таким, чтобы ты делал вид, что беспокоишься.

— Я делаю хорошую работу? Кажется, я убедил тебя тогда в метро.

— Да. Иногда я представляю, что ты настоящий человек.

— Хочешь представить снова?

Тайлер задумался на мгновение, переминая пальцами бумажное полотенце.

— Да, хочу, — сказал он.

Он повернулся, чтобы обнять Джоша (он подумал, что ему не стоит называть Джоша «Оно», если он собирается представлять его как настоящего человека). Его руки, всё в нем отчётливо ощущалось, как в человеке. Он повернул голову и уткнулся лицом в изгиб его шеи; мягкая ткань его свитера щекотала ему щеку. Джош пах только фабричным пластификатором и силиконом. Его руки, обнимающие Тайлера, были сильнее, чем он мог ожидать, и он чувствовал его полимерные мышцы сквозь тонкую ткань рукавов. Он чувствовал, как Джош выдыхал слишком холодный воздух ему в спину, и слышал слабое жужжание его вентиляторов, которые подавали и выпускали воздух. Это раздражало его, но всё остальное было не так уж и плохо.

— Что ж. Тебе лучше? — спросил он.

— Немного, да.

— Я могу сделать ещё что-нибудь, чтобы быть более настоящим?

— Не разговаривай так официально. Звучишь, как дворецкий.

— О. Тогда понятно. Чё-как, чел?

Тайлер фыркнул.

— Так лучше.

***

— Эй, Тайлер, что произошло? Нам пришлось послать Хейли, когда этот парень снова позвонил. Он самый настоящий придурок. Думаю, она всё ещё не отошла.

— Этот парень повёл себя, как мудак. Он выгнал меня, когда увидел Джоша.

— Ого. Ой, твоё лицо, э-э, слегка…

Брендон указал на его лицо. Тайлер кивнул.

— Знаю. Нелегко пришлось.

— Отстой. Может сходим выпить в пятницу, чтобы забыть об этом? Я бы пошёл пораньше на неделе, например, в среду, и я знаю, что ты не очень любишь выбираться из дома, но у меня планы на эту неделю, и я очень хочу, чтобы ты почувствовал себя лучше. Ну как тебе?

Тайлер колебался. Брендон и раньше приглашал его выпить, но Тайлер всегда находил причины отказаться.

— Тебе лучше пойти, Тайлер, — сказал робот. — Я пойду с тобой, если так ты будешь чувствовать себя лучше.

Тайлер знал, что ему не станет лучше, но также знал, что не выиграет спор у этих двоих.

— Так и быть, — ответил он. — Я пойду.

— О да! — воскликнул Брендон, вскидывая кулак в воздух и привлекая раздражающее внимание со стороны нескольких коллег. — В первый раз за три с половиной года Тайлер Джозеф принял моё приглашение пойти побухать!

Тайлер накрутил на палец ткань кимоно. Он совершил ошибку.

========== Глава 3 ==========

В среду вечером робот начал изучать книги Тайлера, стоящие на полке. Большая часть из них напоминала о детстве, он читал их раз за разом, пока страницы не стали мягкими и не покрылись складками. Робот же прочитывал их на невероятной скорости, переворачивая страницы так быстро, что Тайлер боялся, что он их порвёт.

— «Привечай» — это мой модный способ здороваться», — прочитал он громко.

Тайлер кинулся к нему и вырвал книгу из его рук.

— Привет, Тайлер, — сказало оно.

— Не трогай мои книги.

— Извини. Я не знал, что они под запретом.

— Они у меня с детства. Не хочу, чтобы кто-то трогал их.

Он знал, что из-за этих слов покажется придурком, но ему было всё равно.

— Ты любишь их?

— Мы не любим вещи, — ответил Тайлер. — Вещи нам нравятся, а любим мы людей.

Оно кивнуло. Казалось, оно уже позабыло о книгах.

— Ты любишь кого-нибудь, Тайлер? Я знаю, какие вещи тебе нравятся, но ты никогда не говорил мне, кого ты любишь.

Тайлер пожал плечами, ставя книгу обратно на полку. Ему надо будет убрать книги в коробку, чтобы оно больше до них не добралось.

— Маму. Братьев и сестру, ну и маму. Больше никого.

— А Брендона?

— Он слишком шумный для меня.

— Кажется, он довольно хороший.

— Он хороший. Но всё же это не значит, что он должен мне нравится.

— Это правда. Может, кто-нибудь ещё? Ты встречаешься с кем-нибудь?

— Нет. Мне не хватает сил. Или социальных навыков.

— Ох.

Робот положил голову на руки и со своего места на диване уставился в стену. В такие моменты, когда оно выглядело особенно человечно, Тайлер почти называл его Джошем. Но всё же всегда его что-то останавливало, как например при его дыхании гудящий звук вентиляторов, который он ненавидел до чёртиков.

Тайлер вышел из гостиной и направился к пианино. Может, это помогло бы собраться с мыслями. В его голове мысли смешались в кашу с тех недавних пор, как робот оказался в его доме и перевернул его жизнь с ног на голову. Он просто хотел, чтобы всё вернулось на свои места.

Он включил радио, настраивая его на местную станцию поп-музыки. Мелодии отсюда легко запоминались. Слова песен не имели большого значения, и поэтому он легко адаптировал их под свой собственный замысел. Он включил пиано и стал подыгрывать песне про зелёные глаза, красные губы и голубые вены какой-то девчонки, игнорируя робота, громко читающего Плюшевого кролика в гостиной, хотя не прошло и пяти минут с тех пор, как он сказал ему не трогать его книги. Может быть, в роботе произошёл какой-то сбой.

Тысячи различных эмоций, которых он не смог бы описать словами, назревали внутри него: неделя обиды и разочарования в себе достигала пика.

Он больше не мог с этим справляться. Глупая песня. Глупый робот. Глупая история. Он ударил ладонями по клавиатуре, создавая ужасную какофонию, и бил её раз за разом, испуская неопределенный крик обиды на самого себя. Не прошло и недели, а он уже сходил с ума. Он плевать хотел на то, как робот много помогал ему успокоиться или каким дружелюбным оно казалось; он просто не мог вынести то, что в одиночку был таким беспомощным.

— Тайлер? — вдруг позвал робот из-за двери. — Ты в порядке?

— Да, всё нормально! — прокричал он, вырывая наушники из ушей и начиная скребсти пальцами бритую голову.

Как бы он хотел, чтобы здесь был кто-то, кто послушал бы его и понял. Одиночество было распространено, особенно среди молодёжи, но он, в отличие от других, не платил за горячую линию или не брал компаньонов на вечер, чтобы успокоить чувства. Он свернулся, запуская ногти глубже, пытаясь вернуть дыхание в нормальный ритм. Боль возвращала в реальность, и из-за неё наворачивались слёзы на глаза.