Джош повернулся к Тайлеру.

— Она настояла на том, чтобы загрузить программу, которую она сделала. После этого мы подремали. А ещё я сходил в магазин и заказал несколько шурупов десятого размера* для неё, потому что у неё закончились, а ей нужно было ещё больше. Надеюсь, тебе ни на что не нужны были те деньги. Я взял только несколько долларов.

У него, определенно, был продуктивный день.

— Всё нормально, — сказал Тайлер. — И как тебе патч?

Джош ущипнул себя и скривился. Тайлер никогда не видел у него подобного выражения лица.

— Ну, довольно неплохо. Никогда не чувствовал ничего подобного.

— Я удивлен, что ты согласился установить его, — сказал Тайлер, открывая холодильник и закладывая продукты.

— Я не хотел, потому что это бы нарушило закон, но потом она напомнила мне, что брать те флэшки было тоже незаконно. Ничего не случилось бы, если бы мы нарушили ещё немного законов.

— Ну наверное. Ты можешь отключить его?

— Да, если сконцентрируюсь. Так что никаких проблем с доктором возникнуть не должно. А как прошла твоя прогулка с мамой?

Тайлер закрыл холодильник.

— Да нормально. И мы, на самом деле, говорили о тебе.

Джош поднял одну бровь.

— О?

Тайлер подошёл к дивану и сел с тихим вздохом облегчения.

— Ничего плохого. Она просто интересовалась, как ты справляешься и всё такое. А ещё о том, чтобы я постарался получить повышение. Или о том, чтобы я сделал пластическую операцию.

— И что ты ответил ей?

— Что у тебя всё получается и что я привык к тому, что ты рядом. И это правда. А на остальные два предложения я ответил «нет».

— Это хорошо. У тебя по-своему приятное лицо. И я рад, что она простила тебя.

Тайлер заметил, что Джош цеплялся за себя руками, пока говорил. Особенно, кажется, ему нравилась шея и бедра: одной рукой он отстукивал ритм по ноге, большим пальцем другой руки потирал впадинку за ухом. Он подумал, что она, должно быть, стала очень чувствительной, после того как Дженна загрузила тот код. В этом был смысл: шея была уязвима, и для того, чтобы оберегать её, требовалось больше нервов, чем остальному телу. Эти повторяющиеся движения всё же отвлекали его, поэтому он отвернулся к выключенному телевизору. Он видел своё размытое отражение в его плоском чёрном экране.

— А ещё я записал несколько новых песен, — пробормотал он. Этот месяц был насыщенным, в равной степени утомительным и вдохновляющим. Он не помнил, когда последний раз у него получалось писать так легко.

— Правда? — отозвался Джош. — Можно мне послушать какую-нибудь из них, если ты не против?

Тайлер на мгновение засомневался. Конечно же Джош должен был сохранять подобного рода данные, чтобы стать хорошим помощником, и он бы не стал осуждать его (он не способен был осуждать), но… Тайлер просто не хотел, чтобы он слышал их. Они были о его матери. Он хотел сохранить их только для себя. К тому же, он всё ещё беспокоился, что клиника использует Джоша, чтобы следить за ним.

— Если это личное, то я пойму, — продолжил Джош. — Каждому нужно личное пространство.

— Спасибо, — ответил Тайлер, почувствовал невероятное облегчение от того, что Джош признал его личные границы. — Когда-нибудь я тебе покажу, обещаю.

Джош поскреб свои плечи.

— Не волнуйся насчёт этого, если ты правда не хочешь показывать мне. И всё же спасибо тебе, Тайлер. Я постараюсь сделать так, чтобы тебе было легче, любыми способами.

— Не делай это своей обязанностью.

Они сидели вместе в тишине. Джош всё ещё трогал свою шею. А Тайлер был любопытным.

Ничего не говоря, Тайлер положил голову ему на плечо. Джош повернулся, чтобы взглянуть на него, а затем приобнял его. Тайлер вытянул ноги, и теперь они оба лежали на диване.

— Джош, — позвал Тайлер.

— Да?

Тайлер не знал, как подойти к этому.

— Могу… Могу я коснуться тебя?

Джош смутился, но не отодвинулся, когда Тайлер потянулся к нему. Он мог рассмотреть каждую черту его лица вблизи. Он коснулся его так же, как и в первый день его приезда, но в этот раз совсем с другим намерением. Джош смотрел на лицо Тайлер всё то время, пока руки того исследовали его тело.

Это было непохоже на тот первый раз. Прикосновения Тайлера были нежным, плавными. Джош лежал неподвижно, но его тело слегка напрягалось каждый раз, когда он проводил руками по определенным местам или определенным образом. Сначала Тайлер подумал, что это странно, что он настолько чувствительный, и только потом вспомнил, что он никогда не чувствовал ничего подобного до этого момента. Он провёл ногтями по плечу Джоша, и Джош зашипел.

— Тебе больно? — спросил Тайлер. — Я едва коснулся тебя.

— Немного. Вероятно, программа слишком чувствительна. Или мне нужно немного времени, чтобы привыкнуть.

Тайлер коснулся его губ, мягких и бархатных, и на целое мгновение ощутил желание узнать, каким был его язык. Его рука двинулась дальше, коснулась виска, и он запустил пальцы в его волосы. Он слегка, лишь для эксперимента сжал их, и Джош закрыл глаза. Сквозь майку его грудь ощущалась тёплой и твёрдой, а вся кожа была почему-то мягкой, как кожа на внутренней стороне плеч или бёдер. Он подавил желание провести рукой по его обнаженной коже. Чтобы отвлечься, он попытался посчитать веснушки на его щеках.

— Могу я коснуться твоей ноги? — спросил Тайлер. — Пожалуйста, скажи, если тебе не нравится.

Тайлер ненавидел, когда его касаются без разрешения. Но Джош кивнул.

Джош закрыл глаза и издал едва слышимый вздох, когда Тайлер, чуть касаясь, провел рукой по его бедру. Ему было немного страшно касаться его там; он боялся, что Джош подавляет свои неприятные ощущения, только чтобы сделать Тайлеру приятно, но ничего не говорило о том, что ему это не нравится.

Тайлер осмелел и проделал то же ещё раз, только в этот раз ещё ощутимее и ближе к чувствительным нервам. Джош издал звук, очень уж похожий на стон, а пальцы сжались на свитере. В шоке, Тайлер убрал руку.

О боже. Программа работала. Тысячи разных мыслей проскочили в голове Тайлера слишком быстро, чтобы он понять их. Он не был уверен, что всё это значило. Вероятно, из-за этого нового обновления всё между ними изменится, если Тайлер не научится контролировать себя. Ему повезло с Джошем, повезло с тем, как легко они могли говорить, и, если он не разберется со своим одиночеством, он попадет в тюрьму, а Джош, конфискованный, будет ненавидеть его свои последние дни, пока ему не сотрут память. Так что он не собирался падать так низко и пытаться целовать его. Для этого были и другие роботы.

***

Джош недолго заряжался этой ночью. Он активировался спустя несколько минут, как погасли огни, и тихо вошёл в комнату ещё не спящего Тайлера.

— Что такое? — спросил Тайлер с беспокойством.

— Тайлер, можно мне лечь на диван? — спросил Джош, возвышаясь над ним.

Тайлер моргнул в темноте.

— Э, да. Конечно. Что случилось?

— Мне неудобно на полу. Мои ноги и спина начинают болеть, когда я сижу так слишком долго. Патч Дженны работает очень хорошо. Даже, наверное, слишком хорошо.

— Ох. Мы можем попросить её удалить его, если тебе так неудобно с ним.

Джош покачал головой.

— Я не против патча. Мне он даже нравится. Я никогда не знал, что такое удовольствие. Чувствовать боль — тоже интересно.

Тайлер надеялся, что он говорил не о том, что произошло на диване.

— Попробуй лечь на диване, там должно быть удобнее, — сказал он.

— Спасибо, Тайлер. Спокойной ночи. Прости, что потревожил твой сон.

— Я не спал.

Джош, шаркая, вышел из комнаты, держа в руках зарядку. Тайлер слышал, как из гостиной заскрипели пружины дивана, когда Джош сел на него. Раздался вздох. Тайлер улыбнулся и отвернулся к стене. Он закрыл глаза и попытался уснуть.

Его глаза были закрыты. Но он не спал. Уже уснувший Джош не издавал ни звука.

Его глаза были закрыты. Но он не спал. Отсюда даже не было слышно дыхания Джоша. Каким-то образом Тайлер привык к его присутствию.