Я только лишь улыбаюсь, мотая свисающими со стула ногами.

С его лица моментом исчезает улыбка.Теперь серьезные, собранные глаза смотрят на меня.Он убирает руки за спину, приближаясь ко мне.Я ставлю ноги на перекладину стула, упираясь ладонями об деревянную поверхность.Внутри все замирает сплошным камнем.Будто бетон внутри меня моментально застыл.С каждым его шагом, чувствую, как чаще начинает биться сердце.

Кирилл подходит почти вплотную, и я ощущаю горячее прикосновение его рук на моей талии.Бегаю взглядом то вверх, то вниз, трепетно следя за всем.Парень поджимает губы, игриво ухмыляясь.

— Ты все еще пьян? — спрашиваю я, поднимая наигранно-комичный взгляд на него.

Улыбка с лица исчезает, когда в ответ на свой вопрос, я понимаю, что его лицо приближается к моему.Мои слова действуют на него, как на мертвого припарка — он продолжает свои действия.Ощущаю его жаркое дыхание.Вчерашняя пьянка дала о себе знать, когда я учуиваю запах перегара, смешанный с табаком и одеколоном на его шее.Он ставит руки на свободное место стула позади меня и долго выжидает подле моего лица.Его взгляд застыл на моих губах, а мой бегает то и дело по всему ему.Слышу пульсацию собственного сердца у себя в висках, что отдается прерывистыми ударами.

— Это тоже благодарность, –шепчет он и с этими словами прикасается ко мне своими мягкими губами.

Одной рукой держусь за стул, второй обхватываю его шею, притягивая к себе.Закрываю глаза, испытывая приятное жжение внутри.Чувствую, как его рука сжимает мою спину, все сильнее приталкивая меня к нему.Он хватает меня, подсаживая на себя.Я обнимаю его обеими руками за шею, не отпуская губ.Кирилл несет меня в ту самую темную спальню, шторы которой постоянно задернуты, не пропуская ни малейшего света.Заваливаюсь спиной на кровать, ощущая давление сверху.Парень лезет под водолазку, общупывая мой живот.Второй рукой он держится за мою шею, то и дело сжимая ее.Я прижимаю его за сильную спину к себе.Когда он переходит грань, норовя стянуть с меня кофту, я останавливаю его.

— Стой, — лежу, держа свои ладони у него на груди.Он хмурится, упираясь руками об кровать.Странно себя чувствую, когда понимаю, что он находится надо мной, и я не смогу никуда деться.Кирилл часто дышит, смотря мне в глаза.

— Чего? — качает головой он, переставляя руки.

— Ты же опять придешь потом ко мне домой, сказать, что все вот это вот ничего не значило, — выдаю на одном дыхании я, прожигая его внимательным взглядом.

Он садится на колени впереди меня, складывая руки в замок.Я опираюсь на локти, местами проваливаясь в мягкое одеяло.

— Ты все еще так думаешь после всего того, что происходило между нами? — он грубо размахивает руками, кидая на меня сердитый взгляд.Вспоминаю его вчерашний вопрос «Что мы будем делать дальше?», и тут же всплывает мысль о том, что я не хотела разговаривать с ним об этом, а теперь сама все это и начала.Бросаю на него расстроенный взгляд, сжимая челюсть.

— Тогда я тоже так думала, — дрожащим голосом выдаю я, чувствуя, как глаза становятся стеклянными.В груди словно огромный длинный кол, который прокручивают из раза в раз, вспоминая все события и слова, сказанные Кириллом.

Он тяжело выдыхает, снова нагибаясь ко мне.Рукой поправляет мои запутанные волосы, проводя по щеке.

— Сейчас все по-другому, малая, — его голос резко меняется на жалостливый и добродушный.Понимаю, что мы оба чувствуем друг к другу что-то нечто большее.Мы оба ненавидим друг друга за различные проделки, но мы оба любим друг друга, за что готовы порвать на куски любого, кто попытается причинить вред.

Снимаю сама с себя водолазку, одновременно ловлю на себе дерзкую и язвительную ухмылку Незборецкого, он проедает меня жадным и похотливым взглядом, готовясь наброситься, как на добычу.Вновь ощущаю его тяжелый корпус на мне.Чувствую на коже покалывания иголками от его пылких поцелуев на моей шее.Сейчас нас ничего не держит.Даже отпускаю свой страх того, что я буду ему не нужна после очередной заварушки.Я знаю, что теперь он делает это все не просто так, лишь бы затащить меня в постель, а именно потому что мы любим друг друга.Он стягивает с себя футболку, кидая ее в сторону и оголяя живот, по которому вьются ниточки голубых тонких вен.Он сжимает мои запястья с такой силой, что на них остаются красные отпечатки от его рук.От моей шеи он плавно переходит к животу и, наконец, доходя до ремня джинс, быстро расстегивает, трепетно стягивая их, и возвращается назад.Обхватывая его массивную спину, под руками чувствую, как изгибаются его мышцы, то напрягаясь, то расслабляясь.Темная комната делает атмосферу более уединенной и одиночной.Этот синий отражающийся свет от штор, простилается по всей комнате.Слышу, как покашливает Кирилл, притаскивая меня за бедра поближе к себе.

Ощущаю его совсем близко, слышу его частое дыхание и бесперестанное биение сердца.На самом ответственном моменте все прерывает звонок в дверь.

— Сука! — кричит Кирилл.Я начинаю смеяться, закидывая голову назад и отмахиваясь рукой. — Если там опять будут предлагать ебучую картошку, то я запихну ее им по гланды, — выругивается он, направляясь в коридор в одних боксерах.Остаюсь лежать на кровати, смотря вслед Кириллу.

Слышу быстрые аккуратные шаги назад.Парень опять вбегает в спальню с сконфуженным лицом.

— Там Евстигнеев, и я в душе не ебу, что он тут делает, — он плюхается обратно в постель, целуя меня в плечо.

— Так если он узнает, что я здесь, то… — тяну я, указывая пальцем в сторону коридора. –В общем, лучше не нужно, чтобы он пока знал, — говорю я, снова обхватывая шею Незборецкого.На что он лишь реагирует улыбкой, вновь ложится на меня.

А ведь если Ваня, и в правду, узнает о том, что я снова у Кирилла дома по неведомой причине, то он до конца жизни будет доканывать меня своими приколами, от которых порой тошнит.Но думаю, что он сам все постепенно узнает, и не стоит ставить сразу телегу впереди лошади.Хотя, если Незборецкий так хорошо с ним дружит, то узнать Евстигнееву о нашем «перепихоне» не сложно.

Чувствую, как он одним резким движением входит в меня, отчего я всхлипываю, прижимая его к себе всеми силами.Испытываю обжигающее удовольствие, целуя его в бархатные губы.Кирилл сжимает мои бедра настолько сильно, что не удивлюсь, если потом останутся синяки, подобно клейму.Моментами все еще могу уловить звонок в дверь, которые со временем прекращаются.Наверное, он ушел, что пока что есть хорошо.

Меня так долго тянуло к Кириллу, и вот, наконец, случилось, наверное, то, что должно было случиться, чтобы успокоить наши чувства.Подобно воде, нужно потушить воспламенившийся огонь.Сейчас я полностью доверяю ему, хоть и не на все сто уверена, что не произойдет того же инцидента, как в прошлый раз.

Искренне верю ему и полностью отдаюсь, не желая испытывать никаких чувств, за исключением к нему.

Закончив, мы вместе остаемся в его постели.Я ложусь на его грудь, оставляя руку на животе, а он накручивает на пальцы мои волосы и отпускает их.Я слышу, как успокаивается его сердце.Теперь оно бьется медленно и тихо, что я иногда теряю его звук.Ощущаю, как рука Кирилла сжимает мое плечо.Про себя усмехаюсь, осознавая всю комичность ситуации.Но все к этому и шло.Единственный страх, окутывающий меня — предательство.Я не знаю, когда снова смогу довериться ему в плане чувств.Для того, чтобы открыть ему свое сердце, понадобится немало времени.Я должна узнать его еще лучше, чтобы знать, что делать, если может случиться подобное.Но я все еще заставляю себя поверить его словам, и он прав.Он прав в том, что после всего, что с нами произошло, я все еще могу не доверять ему?

Из погружения в собственное сознание меня вытаскивает звонок телефона.Кирилл убирает руку из-под моей головы, наклоняясь за мобильником.

— Да, Вань, — отвечает он, садясь на кровати и спуская ноги.Через трубку слышу что-то неразборчивое.Я держу одеяло у себя на груди, наблюдая за Кириллом, что одной рукой держит телефон, а второй напяливает шорты.Он встает с кровати, оборачиваясь на меня, подмигивает, и идет шастать по комнате, выслушивая монотонные реплики друга. — Давай ты познакомишь меня с ней, только как-нибудь в другой раз, не сегодня, — отвечает он на, по-видимому, заданный вопрос, утыкаясь глазами в пол.В голове всплывает вопрос, о ком они говорят. — Давай на днях… И что, я один что ли буду? Позови кого-нибудь еще… Аньку вон, — он указывает рукой на меня и балаболит в трубку.Впадаю еще в больший ступор от его слов.С кем нас хочет познакомить Евстигнеев?