Литмир - Электронная Библиотека

 — Кажется, знаю…

 — НЕТ! — одновременно громкое и возмущённое Маши и Егора.

 — Да, — моё уверенное с довольной улыбкой на губах.

====== Май: Чужой. ======

Весь день шёл снег. Крупные белые хлопья мягким покрывалом ложились на газон за окном и деревья у дальней ограды. Подъездную дорожку тоже замело? и только к обеду, медленный после новогодней ночи уборщик, занялся её расчисткой.

Эта дорожка, как магнит притягивала мой взгляд. Я ждал такси. Обычную, каких тысячи, машину с шашечкой сверху, которая привезёт ЕГО. Но такси не было, и Эмиля не было. Мои три смс ушли в никуда. Но всё же ушли — значит телефон его включён. Где-то к часу дня мне пришло сообщение о снятии небольшой суммы денег с его карты. Потом к четырём ещё одно, сумма была уже солиднее. Первым делом я решил, что мелкий просто потерял карту, и кто-то воспользовался ею. Но звонить ему или спрашивать в смс я не стал. Написал Егору, а тот уже подтвердил — да, деньги снимал Эмиль. Для чего именно, мне было не важно. Главное, что с ним всё в порядке.

Сижу верчу в руках мобильник. Пальцы сами набирают текст и адресата «Егор». « Как он там?» Ответ приходит минуты через две: « Бесится. Ты будешь удивлён». Хм… Ничего нового. Мелкий умеет меня удивлять. Шокировать. Доводить до крайности.

На часах почти девять, на улице давно темно, и только фонари освещают полузасыпанную дорожку к парадному входу. Бедный уборщик мучился полдня, но не перестающий идти снег, сводил его работу на нет. Устав смотреть на его мучения, я отпустил бедного парня домой. Эмиль так и не приехал, и я решил, что он просто опять остался у друга.

А чего я ждал? Что он побежит домой? Сомневаюсь, что ему этого хочется. А мне вот хотелось его увидеть.

Хотя я сам не знаю, что сказал бы ему. Начал бы оправдываться? В чём? Ведь отчасти малыш был прав. Всё это затевалось только ради денег и фирмы. Но это было тогда. Тогда я ещё не знал его. Тогда я не любил. А сейчас? Готов ли я рискнуть? Честно отвечаю сам себе — не знаю. Наверное во мне всё ещё побеждает здравый смысл. Чтобы рисковать, нужно знать ради чего. А ради чего буду рисковать я? Ради его и своей любви? Возможно. Но… Всегда есть «но». В нашем случае — это то, что мы братья. Это перечёркивает всё. Как пару, нас бы ещё возможно приняли. Вон сколько однополых отношений вокруг. Но как пару брат и брат… Шансы почти нулевые. У нас просто нет будущего.

Делаю глоток давно остывшего кофе, боже какая гадость…

Сквозь ночь в окно прорезается свет от фар. Он приехал! Знаю, что он. Чувствую.

Наблюдаю в окно, как худенькая фигурка в накинутом капюшоне выбирается из машины и скрывается на крыльце дома. Хлопает входная дверь, и шаги в холле. Замирает. И я замираю в тёмной кухне. Он вслушивается в тишину дома, а я в звуки его шагов. Шаг. Два. Три. Открывается дверь, и темноту комнаты обволакивает светом.

Стоит. Смотрит своими тёмными омутами прямо мне в глаза. А в них пусто. Ни обиды. Ни злости. Просто пусто. Он пьян. И он другой…

Капюшон упал на плечи, и я удивлённо рассматриваю его: почти гладко выбритые виски и довольно короткие локоны на макушке. Длинная чёлка теперь не закрывает лоб и серёжка в брови сразу бросается в глаза. Он кажется взрослее и… таким чужим.

 — Привет. — Отмирает первым, и как ни в чём не бывало достаёт из холодильника пачку сока, пьёт прямо из упаковки.

 — Привет… — слова царапают мне горло, а ведь я так много хотел ему сказать. — Эмиль…

 — Послушай, Май. — Больно кольнуло где-то внутри «Май»… — Давай договоримся раз и на всегда. Ты не лечишь меня своими бреднями про любовь, а я делаю вид, что ничего не было. Мы просто вынуждены жить в одном доме и под одной крышей. Я даже где-то понимаю тебя, сам может быть поступил бы так же, случись мне выбирать между делом всей моей жизни и мало знакомым заморышем, навязанным мне в братья.

 — Это не так…

 — Так! И я не хочу больше когда-либо вновь поднимать этот разговор. Ты живёшь своей жизнью, а я своей. Обещаю постараться выполнять все требуемые от меня обязательства, чтобы в конечном итоге ты получил эту грёбаную фирму. А потом, после восемнадцати, я просто свалю и больше не потревожу твою жизнь. — Нервно бросает пустую пачку от сока на стол. — А ты больше не потревожишь мою.

 — Ты этого хочешь? Вот так? — Обхожу стол останавливаясь в шаге от него. Пахнет спиртным и чужими духами.

 — Хочу ли я этого?! Сейчас ты спрашиваешь, хочу ли я? А почему меня не спросили, когда составляли эти блядские бумажки?! Почему не поинтересовались:«Эмиль, а хочешь ли ты быть подстилкой старшему брату? Ему так легче будет управлять тобой, и в итоге получить бабло от папули»?!

 — Я никогда не думал так о тебе.

 — Да мне плевать как ты думал! Но раз теперь ты наконец-то интересуешься чего я хочу, так я тебе скажу! Я хочу, чтобы вы все отвалили от меня и дали спокойно дожить эти полтора года в этом доме! Я ненавижу этот дом. Ненавижу тебя. Всю вашу больную семейку! Но я вынужден тут быть. Пока что. Извини братик, но тебе тоже придётся потерпеть меня тут. Пока что. Хотя, если ты будешь утешать себя мыслью, что в конечном итоге ты останешься в выигрыше, то тебе станет легче переносить моё присутствие.

 — Ты мне не мешаешь…

 — А ты мне мешаешь!

 — Ты пьян.

 — А не пойти ли тебе? — Разворачивается к выходу, и я в последний момент успеваю ухватить его за плечо.

Вздрагивает и кривится, как от боли. С шипением скидывает мою руку и злобно прищуривает глаза. Неужели я ему так противен?

 — Не трогай меня, — слова сквозь зубы.

 — Хорошо. — Прячу руки в карманы, показывая, что ему нечего бояться. — Я просто хотел поговорить. Всё прояснить. Но наверное лучше завтра.

 — Мы не будем больше разговаривать об этом. Ни завтра. Ни послезавтра. Ни-ко-гда. Я буду играть нужную тебе роль послушного сыночка богатого папашки только при одном условии. Ты ко мне не лезешь со своими разговорами и объяснениями. Договорились?..

Смотрю на него и в голове только одна мысль. Обнять. Защитить. Не отпускать. Не отдавать никому.

 — И ещё… Мы с Егором теперь встречаемся. Вчера мы переспали. И… И это было лучше чем с тобой.

Врёт? Или правда было? Смотрит мне в глаза не мигая. Не отводит, не прячет взгляд. Боже, неужели правда?

 — Я рад за вас… — Да к чертям собачьим я рад. Я в бешенстве. И мне больно. Очень больно.

 — Я тоже рад. За нас. Спокойной ночи, Май.

Уходит, а у меня просто нет сил остановить его. Смотрю на его выбритый затылок, пока дверь с грохотом не закрывается за ним.

И со стороны может показаться, что всё наладилось. Он слушает меня. Ведёт себя прилично. Я получаю фирму и деньги. И мне бы только радоваться, да вот только не радостно совсем. Потому что я понимаю, что потерял его…

* * *

В беспомощной ярости обшариваю все кухонные шкафчики в поисках сигарет. Видел как у чёрного входа курит Ольга, когда думает, что её никто не видит.

Злополучная, полупустая пачка Мальборо нашлась в ящике стола. Затягиваюсь и тут же закашливаюсь с непривычки. Стряхиваю пепел прямо в чашку с остатками кофе. Горький дым обжигает лёгкие и царапает горло. Но это неприятное чувство ничто по сравнению с тем, что бурлит у меня внутри.

Хочется броситься наверх. Ворваться в его спальню. Прижимать, чтобы кожа к коже. Хочется целовать. Хочется думать, что всё ещё мой. Нет. Уже не мой.

После третьей выкуренной подряд сигареты начинает кружится голова. И пока ко мне не пришла мысль напиться, что вполне вероятно, решаю подняться к себе и попробовать уснуть.

Но и тут я не нахожу покоя. У меня гость. Вернее гостья.

 — Дождался? — Майя сидит на краю огромной кровати, поджав под себя ноги. Тонкая короткая рубашка едва прикрывает стройные бёдра.

 — Дождался.

 — Может теперь успокоишься? — Откидывается назад, упираясь на ладони и позволяя шелковой ткани оголить ещё больше кожи.

 — Ты что-то хотела? Если нет, я хотел бы лечь спать.

45
{"b":"636275","o":1}