Услышав спасательный ответ, что можно от солдат уйти, пешеходы уходили и прятались в ближайших домах.

– Нужно проследить, куда поедут машины, будет ли возможность по дороге напасть на конвой, сопровождающий царскую семью.

Послышался лошадиный топот. Шесть всадников спустились вниз и поехали в глубь тайги.

В те времена дом лесника стоял почти на окраине города, и с его северной стороны его окружило огромное количество возвышенных мест, на которых стояли ветряные мельницы. Чуть ниже протекала речушка, которая впадала в реку Тобол. На ней стояла водяная мельница. Дальше шла тайга. В густые заросли тайги мало кто заходил, большей частью женщины и дети ходили собирать лесные орешки вниз по реке Тобол. Здесь лес был не такой густой, меньше диких зверей, больше густой травянистой растительности и грибов.

Подъехав к водяной мельнице, Соловьев засвистел, в ответ на его свист выехало из густых зарослей два всадника. Они помахали руками, и наша шестерка поехала в сторону девственного леса.

Выехали на поляну, на ней стояло три сотни всадников с винтовками и саблями на боку. Чуть дальше соснового бора стояло несколько тележек с пулеметами.

Из трехсот человек, стоявших на ярко освещенной солнцем поляне, 60 человек были готовы к захвату дома губернатора. Двести сорок всадников были людьми полковника-анархиста, которому было дано задание провалить операцию.

– Господин полковник, ваши люди готовы к штурму?

– Да!

– Постройте их с правой стороны.

Полковник приказал всем строиться, люди майора стояли в стороне.

– Дайте ваш план захвата дома губернатора.

Полковник развернул карту, путь лежал через сильно укрепленные позиции красноармейцев.

– Вы сами поведете солдат, господин полковник?

– Как прикажете! Готовь сам лично.

– А это чьи бойцы? – показал майор на своих людей.

– Капитан Лемиш, готовьтесь к выполнению захвата.

В ту сторону, откуда приехала шестерка, двинулось триста всадников, впереди них ехал полковник со своими командирами.

– Господин капитан, вас просит командир.

Лемиш подъезжает к майору, Фуголь вынимает письмо и дает ему читать.

Лемиш читает письмо, его лицо становится злым и красным.

– Вот предательская сволочь, разрешите, я его прикончу.

– Скачите к ветряным мельницам, станьте со своими людьми в глубоком яру. Когда начнется бой, полковник, со своими командирами, бросив солдат, будет убегать мимо дома лесника в спасительный ров, а оттуда в тайгу.

Соловьев вынул из сумки пакет и дал капитану.

– Вскроете, когда полковник будет в ваших руках.

Капитан отдал честь и поехал догонять своих. Он путался в мыслях. «Что за чертовщина, ехал спасать самого царя-батюшку, а тут сам чуть в болоте не утонул. Теперь узнай, кто свой, а кто чужой. Он пощупал за пазухой пакет и подумал: а что за откровение ожидает меня при вскрытии пакета?».

VIII ПРЕДАТЕЛЬСТВО

Полковник анархист-меньшевик, готовивший штурмовые отряды, получил из Петербурга пакет от временного комитета государственной думы.

Секретарь Брянский извещал, что на заседании комитета государственной думы Родзянко и Керенский выступили против восстановления в России монархии. В связи с эти комитет постановил назначить полковника Брянского советником в Тобольске по делу реставрации монархии в России.

Родзянко и Керенский возлагают большие надежды на его большой опыт разведки и дипломата. Он является тем человеком, который готовит штурмовые отряды.

В ближайшие дни, как будет возможность, надо будет дать толчок к восстанию монархистов. На штурм губернаторского дома, в котором находится вся семья Николая II, они бросят свои силы. Здесь их будут ждать красноармейцы, извещенные о штурме.

С этого дня с возрождением монархии в России будет покончено, и его Величайшее превосходительство вывезут в Екатеринбург, где большевики постараются учинить над ним суд.

Таким образом, в России исчезнут по воле большевиков и монархисты и сам монарх.

После штурма губернаторского дома полковнику велено прибыть в Петербург для исполнения своих прямых обязанностей.

Брянский ехал во главе штурмовиков. Впереди стояли ветряные мельницы. Он подозвал к себе командиров штурмовых отрядов, еще раз уточнил путь и время.

– Пошли с нами, босс! Во славу нашего императора.

Впереди стояли разведчики и проводники. Разделились на три части. Полковник с сотником были в центре нападения. Осталось 15 минут до штурма. Мимо ветряной мельницы прошли со своими всадниками Соловьев и Корженев, за ними двигались тачанки с пулеметами.

Брянский насчитал у Соловьева половину всех тачанок. Что за чертовщина, кто ему разрешил взять лишние тачанки.

Сотник смотрел на злющего полковника.

– Господин полковник, вы успокойтесь, скоро начнется бой и от вашей оперативности зависит исход боя, а вы зря тратите энергию.

– Что случилось?

– У Соловьева лишние тачанки, они должны быть с нами. Наши все на месте.

– Господин полковник, я последним пришел от ветряной мельницы, когда все вы укрылись.

– А откуда тачанки появились у них? Они же приехали сами, без тачанок?

– Стояли в яру, около мельницы.

Начался бой. Полковник с сотником, оголив клинки, повели конницу в бой.

Красноармейцы стреляли и убегали, прячась во двор. Проезжали тачанки по улице, расстреливали тех, кто не успел спрятаться. Трупы лежали на дороге, под забором.

Брянский выскочил на прямую улицу, ведущую к дому губернатора. Он видел, как с трех сторон к дому скакали его люди. Из дома Корнилова выехала конница красноармейцев, из тупиковой улицы выбегали красноармейцы и окружали его людей. Красноармейская конница появилась и со стороны булочной.

«Но где Соловьев и Корженев?»

Вместо них появились рабочие отряды. Полковник развернул коня и поскакал вниз к ветряным мельницам встречать в условленном месте сообщников. Бросив на произвол своих солдат, он двинулся в глубь тайги. Еще сто метров и они в безопасном месте.

Выехав на освещенную солнцем поляну, они остановились. Полковник слез с коня и подошел к старой сосне. Он снял свою полковничью форму, переоделся в крестьянскую одежду, то же самое сделали его спутники.

Отъехав метров сто, они были окружены конницей Соловьева.

– В чем дело, капитан, дайте нам дорогу. А где Соловьев?

– Обыскать! – скомандовал капитан.

У старой сосны стояло три крестьянина. Перед ними сидел на коне капитан, он вынул пакет из своей полевой сумки, медленно извлек из него лист бумаги и начал читать.

– За измену и трусость в деле восстановления монархии, за предательство и уход с поля боя при штурме губернаторского дома, по постановлению комитета восстановления монархии полковника тайной полиции монархиста-меньшевика Брянского и его пособников-командиров расстрелять.

К капитану подъехал Соловьев.

– Господин полковник, данное постановление не подлежит обжалованию, примите приговор также спокойно, как вы спокойно предали своих людей.

На второй день ниже города Тобольска со дна реки рыбаки вытянули три трупа. Полицейский, осмотрев трупы, со следователем составили акт: «погибли случайно при перестрелке отряда красноармейцев с монархистами».

Рыбаки вырыли могилу и предали тела земле. Подошла старая монахиня, прочитала молитву за упокой души, вторая монахиня нарвала полевых осенних цветов и возложила на могилу.

Только старая колдунья Мотря, где жил полковник, после ухода рыбаков и монахинь, подошла к могиле, окропила его, окрестила и горько заплакала.

На старость Мотря осталась одна и ее жизнь, угасавшую с каждым днем, в последние дни поддерживал ее постоялец, плативший за ночлег в три раза больше других. Он называл ее не госпожа Мотря, а матушка. Не требовал тепла в своей комнате, а говорил, что, матушка нет дровишек, завтра мои ребятишки привезут.

Утром рано рыбаки подошли к могиле неизвестных и увидели на ней полусидевшую женщину, с широко раздвинутыми руками, с букетом цветов и с поникшей головой. Она спала вечным сном. Царство небесное, пусть земля ей будет пухом.