– Аня, а если нам не разрешат выехать. Ни в одной стране, где произошли революции, ни один монарх не уехал…

– Перестань, сестра, раньше времени хныкать.

– Мария, отец говорит, что особая армия генерала Гурко, III корпус графа Келлера и командир гвардейского ковалерийского корпуса хан Нахичеванский скоро прибудут в Петербург.

– Аня, а может нам поговорить с сотником и Николаем, пока нет за нами особого присмотра, убежать отсюда. Мне сотник сказал: «Тебя хоть сейчас я вывезу и спрячу, где никто тебя не найдет». Может, рискнем, сестра, а когда в стране утихнет революция, мы сможем вернуться сюда.

– Ты думаешь с сотником убежать или с Николаем. Сотник женат, имеет жену и детей. А Николай гол как сокол, где он тебя спрячет, и есть ли у него друзья.

– Мы не обговорили еще план побега, но сотник мне сказал, что наша песенка спета, нас все предали, даже дяди и те от нас отвернулись.

– Не может быть, чтоб Великий князь предал отца, такие, как он, сами погибнут, но на предательство не пойдут.

– Великих осталось у нас мало. Давай вместе подумаем, как бежать. Сотник был на английском корабле и говорил с капитаном о нас. Давай думай скорее.

– Вчера сотник снова встречался с Милюковым, он ему сказал, что скоро нас посадят под домашний арест.

– Сам сотник боится, что при нашем аресте и его могут взять, на всякий случай он упросил своих казаков в случае опасности его прикрыть.

– Что это значит, я не знаю, но догадываюсь, что мама и папа нам правду не говорят. Давай сотника снова пошлем к профессору, пусть он узнает из первых уст о нашей судьбе.

– Отец сидит в своем кабинете, мать занята только царевичем. Мы предоставлены сами себе.

– Пошли к сотнику, он сидит в парке.

Они вышли из дворца и направились в парк. Сотник рисовал солдата. Другие сидели на скамейке и смотрели на его работу. Анна толкнула сестру за руку.

– Давай пройдем мимо к дровяному складу, сотник догадается, что мы его там будем ждать.

Они встали около кучи дров, отсюда хорошо было видно сотника и солдат. Дорисовав солдата, он сложил краски, карандаши в ящичек. Сначала пошел по тротуару, потом, свернув за угол Дворца, пошел прямо к ним.

Аня сильно волновалась, как долго его нет, почему он не торопится, в былые времена давно был бы здесь.

Сотник пришел вместе с Николаем . Аня набросилась на него и начала в истерике кричать: «Предал, а обещал все сделать».

Потом подошла к нему, обняла за шею и заплакала.

– Извини, сотник, я уже ничего не могу с собой поделать. В последние дни перестала собой владеть. Мы согласны бежать, если есть хоть маленькая возможность. У Временного правительства есть наши люди, они тебе помогут нас укрыть.

– Кто из вас согласен сегодня уехать? Я еду в казарму, могу взять с собой. Спрячу у моей знакомой, она имеет маленький домик на окраине города и двое детей. Там вас никто не будет искать.

Ни о чем не договорившись, они разошлись. Вечером сотник узнал, что Временное правительство издало указ об аресте царской семьи, поспешил сказать об этом Анне.

Анна выслушала его молча и хотела уйти.

– Не уходи, безголовая, – сказал сотник. – У меня в дровяном сарае сидит девка с виду как ты, очень похожа. Уговори родителей взять ее к себе, а тебя отпустить. Профессор сказал, что вас отправят в Сибирь, и навряд ли вы сможете оттуда вернуться живыми.

Почувствовав серьезную опасность, Аня взяла сотника за руку и повела в свою спальню. Через некоторое время туда пришла Александра Федоровна. Она внимательно выслушала сотника, посмотрела на стоявшую белую от испуга дочь, сказала: «Во всем воля божья. Я в это смутное время, не имея другого выхода, доверяю вам судьбу моей дочери. Если нет у вас возможности вывезти ее из России, вывезите из дворца, а там пусть сама ищет себе дорогу».

Мария отказалась от побега.

– Приводите свою знакомую в спальню моей дочери, я велю ее помыть и переодеть.

– Она справится с этим сама. Ознакомьте ее с дворцом, а принарядиться, как Аннушка она, наверняка, сумеет.

Сотник со своим чемоданом и Аннушкой вышли из дворца. Никто их не останавливал, никто не интересовался ими. Оба вышли со двора, направились к дровяному складу, потом на лужайку. Царевна позировала полулежа на зеленой травке, кушая сочное яблоко.

Вышла из дома служанка и позвала Аннушку домой. Она прошла, весело смеясь, мимо солдат и скрылась в замке.

Через четверть часа два всадника покинули Царское село.

На окраине города в одном из трущоб они остановились, к ним подошла женщина, помогла сойти с лошади и повела в дом.

– Она не такая бедная, как вы говорили, сотник. У тебя там много красивой одежды, что ее нам на много лет хватит менять на продукты.

Сотник улыбнулся, подошел к Аннушке.

– Больше ничем тебе не могу помочь. Хорошо, что мы сегодня ушли, с сегодняшнего дня вся твоя семья будет находиться под домашним арестом. А я, как художник и ваш слуга, отпущен домой на три дня. У нас с тобой целых три дня, за эти дни мы должны найти корабль, чтоб ты могла выехать за границу. Не выходи из дома, сиди и жди меня. Если меня долго не будет, придет Николай. Постарайся хорошо поспать, завтра у нас будет много работы.

Сотник пришел в казарму, там были солдаты и матросы. Они показывали постановление Петербургского Совета о передаче сотни казаков на охрану мостов на Неве. Увидев сотника, казаки встали, отдали честь

– Вы сотник, – спросили приехавшие.

– Да! Я сотник особого казачьего отряда. С кем имею честь говорить?

– Мы из Петроградского Совета. Возьмите постановление и ознакомьтесь с ним. Постановление не подлежит обсуждению. В случае отказа ваша сотня снимается с армейского довольствия. Мосты охраняют матросы. Но у них нет лошадей. В городе много развелось разбойников, воров, жуликов, разной сволочи. Новой власти нужно помочь навести в городе порядок.

– Окажете нам такую услугу?

– С какого времени?

– В шесть вечера первая десятка должна быть у моста.

– Кто из ваших людей будет с ними?

– Я.

– А мне можно с вами походить по набережной? Сколько живу здесь, дальше казармы не бывал.

Сотник выехал из казармы вместе с отрядом моряков. Он объехал все знакомые места, где раньше встречал иностранных моряков, сегодня их нигде не было.

На набережной было тихо. У причала стояли корабли. После издания приказа об аресте царской семьи, запретили морякам иностранных судов сходить на берег. Боялись побега.

Матросы упросили сотника объехать Невскую заставу. На окраине порта стоял небольшой одинокий корабль.

– Этот старый хрен еще не уплыл, ведь я ему сказал, чтоб он поскорее убирался отсюда, – сказал матрос-комиссар.

– Другого места нет. Мы были у него на борту, там все в ажуре. День-два, и он окончит ремонт, потом уйдет.

Сотник присмотрелся внимательно. Этот корабль он видел неделю тому назад на погрузке, капитан свой человек.

Здесь были привязаны лодки. Посмотрев на замки, сотник, пришпорив коня, поехал назад, за ним поехали остальные.

– Куда спешишь, сотник? Почему убегаешь?

– Не выношу морской сырости. У меня на родине сухая земля, а здесь около моря, то снег идет, то дождь. Капризная погода.

Как только стемнело, сотник взял лодку, посадил в нее Аннушку и поплыл к кораблю. На корабле лодку заметили сразу. Сотник подошел к капитану.

– А, это ты, художник? А я думал, что ты шутил, когда хотел свою сестренку отправить в заморские края, а ты это всерьез, и что прикажешь мне с ней делать?

– Пошли, капитан в каюту, поговорим.

– А документы на выезд есть?

Сотник вынул бумаги и передал капитану.

– Все правильно, но почему такая спешка, через неделю будет наш пассажирский и заберет ее.

– Она в это время должна быть дома.

Вошли в каюту. Капитан пригласил сотника сесть, налил по рюмке водки.

– За хорошую дорогу, чтоб не было шторма, капитан.

– А тебе счастливого возврата. Небось, боишься своего комиссара, может прихлопнуть. Зря боишься, может все образуется.