— Если мистер Маккейн думает, что он сможет доставить нас в Аваллон, я думаю, нам стоит идти дальше, — сказала Кейт.

— Я согласен, — сказал Остин. Барнаби двинулся на сторону Фредерика.

— Я тоже так думаю.

— Это сумасшествие. — На щеках Эдвина вспыхнули красные флаги румянца. — Мы в самом деле не можем идти дальше.

— Эдвин, ты можешь взять с собой несколько индейцев, — сказал Фредерик, — они сделают плот, и ты отправишься с Робертом в Сайт арен.

Эдвин посмотрел на сына, который все еще сидел под пальмой. Он долго смотрел на него, его косматые брови сдвинулись над острым носом.

— Я думаю, мы все же отправимся с остальными, — Фредерик пожал руку друга,

— Ты сделал правильный выбор.

Эдвин бросил мрачный взгляд на Фредерика и повернулся к Девлину.

— Скажите нам, мистер Маккейн, как вы планируете доставить нас в Аваллон?

— Около подножия водопада есть индейская деревня. Думаю, мне удастся убедить их поделиться с нами парочкой каноэ. А если не выйдет, прикажу индейцам сделать челнок. Я вернусь через неделю. — Девлин посмотрел на реку, солнце мерцало на быстром течении. — Если я не вернусь через две недели, вероятнее всего, я не вернусь никогда.

— Вы хотите оставить нас здесь. — Кейт подошла к нему, ее тепло шепталось с его рукой.

Но Девлин продолжал смотреть на журчащую воду.

— Здесь вы будете в безопасности.

Она встала напротив него, заставив его посмотреть на нее.

— Я считаю, что мы будем в безопасности, если будем держаться вместе.

— Вы задержите меня.

Она подняла подбородок, ее глаза сверкнули решимостью.

— Лучше уж вы возвратитесь на несколько дней позже, чем не возвратитесь совсем, мистер Маккейн.

— Она права, Девлин, — сказав Фредерик. — Мне тоже не нравится ваша идея идти в одиночку Мало ли что может случиться. Лучше я пойду вместе с вами.

Остии высказал такое же желание. Хотя Барнаби тоже желал присоединиться к ним, Девлин попросил его остаться с Робертом и Эдвином. Кто-то должен же был смотреть за индейскими гребцами и португальскими слугами, которых они наняли в Сантарене

Дев лип уже привык к постоянным происшествиям в этом путешествии через джунгли, но никак не мог привыкнуть к мучениям, которые ему доставлял один прекрасный английский розовый бутон.

— Мы заночуем здесь и отправимся в путь завтра утром.

Кейт остановилась на опушке леса. Она смотрела на маленькую полянку, слушая журчание воды, перекатывавшейся по камням, желая забыться, уйти от нахлынувших чувств. Она знала, что они придут на это место. До него был всего лишь день пути, каждый шаг заставлял ее ежесекундно помнить о том, что они подходят все ближе и ближе. Да, она знала, что они придут на это место Как сделать так, чтобы они не устраивали здесь лагерь?

Она посмотрела туда, где стоял Девлин. Около обугленных остатков их костра. Он смотрел на узкий водопад, вода падала на темно-серые камни, подхватывая золотые лучи полуденного солнца. Он тоже вспоминал?

— Должно быть, вы здесь ночевали, — сказал Остин, оглядываясь на Кейт.

Здесь мы любили друг друга. Воспоминания ожили на этом месте, они скользили, как призраки в солнечном свете, призраки, от которых она не могла скрыться. Остин смотрел на нее любопытными серыми глазами, ожидая ответа.

— Да, мы ночевали здесь в первую ночь, когда ушли из деревни кураия, — сказала она, стараясь говорить очень спокойно, чтобы скрыть свое напряжение.

— Отличный лагерь-Фредерик подошел к хижине, которую соорудил Девлин; с того времени, казалось, прошла вечность.

— Но у нас есть еще несколько световых часов, — сказала Кейт, следуя за отцом, ноги ее не слушались, как будто она присутствовала на похоронах любимого.

Около входа в хижину Фредерик остановился.

— Кети, нам еще надо раздобыть что-нибудь на обед и развести огонь. Я бы не хотел оказаться в самой гуще джунглей, когда зайдет солнце.

— На нашем пути будут другие полянки. — По-прежнему зеленые банановые листья, покрывавшие хижину, уже загнулись по краям, умирая.

— Я не понимаю, куда тебя несет на ночь глядя. Мы все устали.

Как могла она объяснить? Оставив свои попытки, Кейт заглянула внутрь хижины. Лепестки орхидей, разбросанных на банановых листьях, уже засохли, лишенные жизни. Хотя она отчаянно боролась с собой, она не могла затолкнуть свои воспоминания в самый темный угол своей памяти. Слишком живы были чарующие образы: нежные лепестки, ласкающие ее кожу. И еще более мучительный: Девлин, его сильные руки, скользящие по ее телу, его теплые губы, касающиеся ее плоти, целующие, поглощающие.

— Орхидеи? — спросил Фредерик, его голос был подозрительно нежным.

Она встретилась с ним взглядом: в отцовских глазах был вопрос, ответ на который он уже знал.

— Да, — прошептала она, чувствуя, как румянец подбирается к щекам.

Фредерик улыбнулся чуть-чуть грустной улыбкой.

— Мы поговорим, только позже.

Она не хотела разговаривать о том, что случилось на этом самом месте. Она не хотела думать об этом. Слишком больно. Слишком соблазнительно.

— Мы должны остаться здесь?

— Уже поздно, Кети. Дальше идти опасно.

Вообще-то ей не хотелось видеть почти никого. Она оглянулась па Девлииа. Интересно, как он себя здесь чувствует, тоже мучается? Он стоял около ручья, беседуя с Остином. Посмотрев на их профили, она вдруг поразилась, насколько они похожи, оба высокие и гибкие, оба темноволосые и сероглазые, с прямыми узкими носами, с высокими скулами. Они могли бы быть родственниками, даже братьями. Однако они из разных миров.

Если бы только Девлин мог поменяться местами с Остином Синклейром. Если бы только он захотел жить в Лондоне, путешествовать и.. Если бы только она не влюбилась в человека не своего круга.

Девлин взглянул на нее, будто почувствовал, что она наблюдает за ним. На мгновение их взгляды встретились, его глаза были тоже мрачными, будто и он видел призраки, блуждающие по этому месту. И прежде чем он отвел взгляд, они стали суровее. Она успела увидеть, как в них мелькнуло осуждение. Возможно, он забудет, что произошло между ними. Забудет ее. При этой мысли ей почему-то захотелось задушить его.

Девлин стоял в ручье, держа наготове бамбуковое копье, ожидая, пока тень рыбы покажется поблизости. Уголком глаза он мог видеть лорда Остина Сипклейра, стоящего в такой же позе, в ожидании добычи на обед. Обезьянам, гомонящим на деревьях, они должны казаться одинаковыми, думал Девлин, и владелец казино, и английский маркиз. Как ни противно было это признавать, Остин Синклейр везде хорошо бы смотрелся. А еще он должен был признать, что если бы галантный лорд вернулся в лагерь с пустыми руками, он, Девлин Маккейн, был бы скорее рад,

Что-то мягкое скользнуло по икре Девлина, пониже закатанной штанины. Орхидея. Он вынул цветок из воды, сухие лепестки поникли в его руке, белые, окантованные коричневым. Мимо него проплыл целый букет орхидей, потускневший, утративший аромат, такой же мертвый, как и его мечты.

Он посмотрел вверх по течению на лагерь. Около воды стояла Кейт и бросала засыхающие цветы в ручей. Она печально склонила голову, будто хоронила любимого человека.

Девлин снова взглянул на цветок, который держал в руке, боль сжала его грудь. Он провел большим пальцем по влажным лепесткам, желая вернуть жизнь этому нежному созданию и понимая, что это не в его власти. Он швырнул цветок в воду, его закружило течением и отнесло чуть ниже к Осгину Синклейру.

Остин, похоже, не замечал орхидей, всецело сосредоточившись на ловле рыбы. Он весь подобрался — совсем как дикая кошка, — нацелив отточенное Девлином копье в воду. Через секунду он уже вытаскивал копье из ручья, жирная трехфутовая рыбина взмыла в воздух, сверкая на солнце серебряными плавниками.

— Обед! — заорал Остин, улыбаясь во весь рот и размахивая извивающейся рыбой.

— Отлично, — сказал Девлин, улыбаясь в ответ. Он •посмотрел на воду и прошептал себе под нос: — Просто отлично.