Многократно перебитые кости рук и ног Проклятого, который сейчас сидел напротив Темного Властелина Хегертона, срослись под странными углами. Череп был деформирован настолько, что глаза, буравящие Хегертона мрачным взглядом, располагались на одной стороне лица, словно у камбалы. Нос напоминал клюв кракена, а рот был трещиной на морщинистом лице Темного Властелина. Трещина вдруг сделалась шире, и за бескровными ниточками губ тускло блеснули черной эмалью по меньшей мере полсотни остро заточенных зубов.

Проклятый улыбнулся.

– Знаешь меня? – спросил он, с усилием проталкивая воздух сквозь раздробленную гортань.

– Не имею чести, – ответил Темный Властелин Хегертон и одним глотком осушил свой кубок. – А должен?

Щелкнув в воздухе пальцами, он без слов указал виночерпию на своего собеседника, и кубок раздвоился, словно по волшебству – настолько быстро появился на столе его близнец, до краев наполненный кроваво-красным вином.

Отсалютовав друг другу, Темные Властелины осушили кубки в несколько богатырских глотков. Темный Властелин Хегертон крякнул и утер губы. Его собеседник удовлетворенно кивнул.

– Меня зовут Гримо, – проскрежетал он. – Должно быть, ты слышал обо мне?

– Государь упоминал тебя этим утром, – ответил Темный Властелин Хегертон. – Но я никогда не слыхал о тебе прежде.

– Имя мое приносит несчастье тем, кто его слышит, – сказал тот, кто представился как Гримо, и не было похоже, что он шутит.

Хрустя суставами, он поднялся из-за стола, и стало видно, что некогда – прежде, чем бесчисленные годы его долгой жизни не легли тяжким грузом на его широкие плечи – это был человек поистине богатырского сложения, рядом с которым даже рослый Темный Властелин Хегертон казался худосочным подростком.

– Идем же, – сказал Темный Властелин Гримо. – Я покажу тебе ад.

Прежде Темному Властелину Хегертону никогда не доводилось посещать подземные ярусы королевского дворца, что в столичном городе Вэл. Огромный лабиринт полутемных коридоров разбегался в разные стороны от вырубленной в скальном основании дворца винтовой лестницы, служившей единственной связью подземелий с поверхностью.

Следуя по уходящему под уклон коридору за Темным Властелином Гримо, Темный Властелин Хегертон смотрел по сторонам, и было ему и страшно, и любопытно.

Коптящие факелы и горящие ровным колдовским светом алхимические фонари то и дело выхватывали из мрака ржавое железо решеток, отделявших от коридора камеры самого разного размера. Узники, томящиеся в сырости подземелий, провожали Темных Властелинов полными ненависти взглядами. Тени за решетками не могли полностью скрыть разворачивающуюся перед взором Темного Властелина картину нечеловеческих боли и страдания.

Кого только не было здесь!

Круторогие полутуры из горных лесов Северного Тэля, особым образом расщепленные копыта которых позволили им тысячелетия назад познать орудия и огонь, заставив вспыхнуть огонь разума в глубине их воловьих глаз.

Сочащиеся зловонной слизью увальни-брюхоруки из болот Южного Миалора, чье бессмысленное хрюканье на деле оказалось философским диспутом существ, не нуждающихся в жизни ни в чем, кроме сырости и тепла.

Стремительные грацикони прерий Западного Алкихида с гроздями тонких рук на изогнутых дугой торсах, густыми гривами и вечно удивленным выражением почти человеческих лиц на лобастых головах.

Путающиеся на суше в многочисленных щупальцах, утратившие легкость и изящество в непривычной для них стихии дагоноиды, населявшие подводные города прибрежного мелководья Южного моря…

Темный Властелин Хегертон не всегда мог даже определить пол, происхождение и расу существ, запертых в сыром нутре дворцового подбрюшья. Сонм искаженных существ, одно чуднее и страшнее другого, смотрел сквозь решетку с ненавистью и надеждой – на освобождение, на легкую смерть, на избавление от боли.

Одну из камер занимали крылатые обитатели Орлиных гор, полулюди-полуптицы, гордое племя которых не пожелало покориться Королеве, предпочтя погибнуть едва ли не полностью в последней сотрясшей Северный континент войне бессмертных с живыми.

– Я считал, что их нет больше на всем Северном континенте, – подумал вслух Темный Властелин Хегертон.

– Королева проводит над ними опыты в надежде на то, что этих никчемных летунов тоже можно будет Обратить, – пояснил Темный Властелин Гримо. – Если ее дело увенчается успехом – кто знает, какую удивительную службу смогут сослужить нам эти крылатые нелюди?

– Королева мудра и прозорлива, – откликнулся Темный Властелин Хегертон. Несмотря на убийственное поручение, которым возлюбленная наградила его за тяжкие труды на благо Империи, Темный Властелин Хегертон по-прежнему любил свою Королеву.

Да и могло ли быть иначе?

Каждый из Проклятых Властелинов Севера после Обращения носил в самом сердце сгусток тьмы, который посредством сверхсложного алхимического ритуала вложила туда Королева после того, как ею была изъята душа Обращенного. Сгусток этот хранил в себе отпечаток темной души самой Королевы; с его помощью Королева управляла мыслями и поступками каждого из своих вечных вассалов тогда, когда только этого хотела.

Может ли рука или нога ненавидеть голову, которая отдает им приказы и распоряжения? Нет. Так и Темный Властелин Хегертон ни на мгновение не сомневался в справедливости принятого бессмертной Владычицы решения.

Все просто.

Она была его Королевой, и он был верен ей.

Иначе и быть не могло.

Темный Властелин Хегертон все шел и шел за своим провожатым сквозь грязь тесных застенков и ненависть их узников, льющуюся на него осязаемыми волнами; сквозь стерильную чистоту алхимических лабораторий, в которых раздосадованные чудодеи на мгновение отрывались от своих странных занятий, чтобы проводить Темных Властелинов недоуменными взглядами подслеповатых глаз за толстым стеклом защитных очков, а потом возвращались к работе; сквозь запыленные помещения хранилищ и кладовых, скрывающих великие тайны прошлого и настоящего во тьме своих стеллажей.

Когда Темный Властелин Гримо внезапно остановился, Темный Властелин Хегертон налетел на него и сильно ушиб лицо о его спину. Гримо даже не шелохнулся от толчка, и Темному Властелину Хегертону показалось, что он столкнулся со скалой.

– Здесь, – сказал Гримо.

Перед Темными Властелинами открылось просторное помещение за привычной уже ржавой решеткой. Лязгнув связкой ключей, Гримо отпер замок и шагнул внутрь. Темный Властелин Хегертон последовал за ним.

На них набросились почти сразу после того, как Темные Властелины переступили порог.

Темный Властелин Хегертон почувствовал, как что-то упало ему на загривок, и тут же глаза его оказались плотно закрыты чьими-то ладонями. Еще пара ладоней зажала его уши, и Темный Властелин Хегертон ослеп и оглох. Его схватили за щиколотки и попытались опрокинуть навзничь толчком в грудь. Но Темный Властелин Хегертон недаром заслужил славу одного из лучших бойцов Империи Севера.

Используя шпоры как оружие, он молниеносно освободил ноги, пинками разбросав нападавших. Ударив спиной об решетку, оглушил сидящего у него на плечах врага и с удовлетворением ощутил мягкий удар о каменный пол. Вернулись зрение и слух, и Темный Властелин Хегертон рванул из ножен фламберг, разрубив крест-накрест… пустоту.

Врагов не наблюдалось. Быстрый топоток в тенях стремительно удалялся. Рядом как ни в чем не бывало стоял, оправляя одежды, Темный Властелин Гримо, и лицо его было совершенно безмятежным.

Видя недоумение Темного Властелина Хегертона, его провожатый сипло расхохотался.

– Под ногами, – непонятно сказал он.

Темный Властелин Хегертон перевел взгляд на плиты каменного пола.

Там лежала голова.

Лицо, обезображенное бесчисленными рубцами, показалось Темному Властелину Хегертону странно знакомым. Перебитый в двух местах нос, волевой подбородок, разрубленный давным-давно сабельным ударом, мощные надбровья, тяжелые веки, прикрывающие закаченные бельма глаз… Конечно же! Темный Властелин Каллегрен собственной, пусть и весьма усеченной, персоной! Но ведь о нем не было ни весточки вот уже пару десятилетий…